Gimme More: Крис и Эва (СИ) - "Silin Ji" - Страница 50

— Эва, она соск…

— О Господи! — почти вскрикнула я, прерывая его на полуслове.- Ты прекрасно знаешь, что она не может терпеть меня так же сильно, как и я ее! Я думала, мы поговорим спокойно и обо всем, ты хотя бы сделаешь вид, что тебе интересно узнать о моей жизни, но нет, я снова ошиблась, глупо было надеяться на это. Что ты мне стал говорить, спустя двадцать минут? Ты стал говорить, чтобы я брала пример с человека, который мне много лет заливал в уши, что она заменит меня, что она станет для тебя лучшей дочкой, лучше, чем родная. И от этого мерзко. Мерзко от того, что она оказалась права. Что ж, поздравляю тебя Люсиль, смогла это сделать, смогла меня заменить.

— Эва…

— Нет, — я резко встала из-за стола, со скрипом отодвигая стул, — нет. Я солгу, если скажу, что приятно было встретиться, солгу, если скажу, чтобы было бы не плохо еще раз вас увидеть, солгу, если скажу, что буду скучать, поэтому, просто приятной дороги домой. — Я надела сумку на плечо, трясущимися руками достала кошелек, и вытащив оттуда пару купюр, небрежно бросила их на стол, посмотрев на папу, который растерянно смотрел на меня, смесь боли и горечи отразилась на его лице. — Деньги больше не присылай, все переводы будут отправлены назад, нам этого не нужно. Больше от тебя ничего не нужно.

И я ушла.

Просто развернулась и ушла, закрыв за собой дверь.

Ушла, быстрыми шагами, не глядя куда, просто чтобы уйти, и как можно дальше, как можно быстрее, потому что мне надо было все это выплеснуть, все что было в груди, все что душило. Было больно, очень больно, мне будто сердце вырвали. Будто я сама себе вырвала это сердце словами, которыми решилась высказать. Черт, я сама себе сделала больно. Но сама ли? Ведь это все было внутри, я просто вдруг решилась озвучить это вслух, и ему.

— Эва!

Я останавливаюсь, оборачиваюсь, но из-за слез, что застлали глаза, не вижу ничего, кроме темного силуэта, который очень быстро приближается ко мне. Я громко всхлипываю и просто бездумно иду на встречу, пока не утыкаюсь в твердую грудь и не вдыхаю, привычный уже для меня аромат мыла и мяты.

— Зачем ты ушел? — шепчу я, между всхлипами.

— Рита возьмет на вынос, — говорит он мне на ухо, пока его руки крепко сжимают меня в объятиях, — она будет у машины ждать.

— Господи, — полу-всхлип, полу-стон от боли, что с новым напором скрутила все внутри.- Я…

— Мы слышали, — говорит он мне на ухо, еще сильнее сжимая в своих руках, — ты не так тихо и говорила, там, наверное, все слышали.

— Крис…

— Ладно-ладно, я просто пытаюсь тебя успокоить. Что? У меня не всегда получается, а вообще есть один способ, но здесь многолюдно…

— Крис!

— Все ладно, — его рука на моем затылке, прижимает к плечу, — ты была права, и он должен был это знать. Если он хороший отец, он одумается, и попытается наладить отношения с тобой, если нет, то…

— Надо было сделать это давно.

Надо было давно все высказать, надо было давно всех поставить на свои места, и гляди, все пошло бы по-другому, но для решения этого мне пришлось заболеть, и идти через ад, который еще не скоро закончится, ведь когда-то у меня не было смелости, ведь когда-то я думала о чувствах других людей, забывая о себе, и тихо печалилась, пока они забывали обо мне.

Надо было раньше, начать говорить, и возможно этого ничего не случилось бы!

Всего этого…

========== The end … ==========

— У тебя милый дом, — сказала Рита, пристально оглядывая мою гостиную, — очень уютно.

— Ага, если склеп можно так назвать, — отозвалась я, взяв на руки свою пушистую отдушину, — то тогда очень милый.

— Дерзко, — усмехнулась она так по шистадовски, — мне нравится.

— Рита, — предостерегающе произнес Крис, выглянув из кухни, буквально буравя сестру.

— Да помню-помню, — ответила она, махнув на него рукой, поражая меня широкой улыбкой, совсем не такой как у Криса, эта более настоящая что ли? — Это не мешает мне подружиться с Эвой, усек? Привет малыш, иди-ка к тете, ты ж мой зайчик!

Я даже как-то не заметила, как эта особа забрала у меня Героя и уже завалилась на диван с ним в обнимку, нашептывая ему какие-то нежности, от чего тот кажется довольно шевелил усами, хотя кажется, будто я сама это все придумала, готовая выдумать что угодно, чтобы было не такой ужасной правдой, какой есть на самом деле.

Таблетки. Надо выпить таблетки.

Оставив Риту и Героя одних, я пошла на кухню, дабы принять свои препараты, предусмотрительно выложив в специальные контейнеры без названия. Идея, что Крис может сам обо всем догадаться перестала меня радовать, а скорее расстраивала, поэтому я поспешила избавиться от всего, что могло попасться на глаза.

Закрыв дверь на кухне, я замерла у двери наблюдая за Крисом, который смотрелся слишком по свойски у меня на кухне выкладывая еду на тарелки.

Слишком уютный. Слишком домашний. Слишком пугающий.

Ни о чем не думая, я подошла к нему и обняла его со спины, прижимаясь щекой к его спине, блаженно закрывая глаза, мне нравилось тепло которое он издает, оно успокаивает, баюкает, делает мир более выносимым, и ощущая это обычное тепло кажется, что весь мир не такой уж бардак, и от этого становится чуть легче дышать.

Когда все так стало сложно? Когда мне стало надобится чье то присутствие и тепло, чтобы сделать большой глоток воздуха? Почему все так сложно? Чем я все заслужила это?

Отца, который кажется плевать на меня хотел, разумея, что я буду любить и уважать его только за то, что он мой родной отец, считая, что не стоит этого заслуживать.

Маму, которая чуть больше счастливая разъезжая по стране, чем в одном доме со мной, которую напрягают домашние дела, когда она в городе?

Всю эту болезнь, депрессию, пустоту, боль. Чем я их заслужила? Может в прошлой жизни я убила кого-то? Или многих? Я была маньяком? Просто за что мне все это? Или это моя плата за Юнаса, за того, кого когда-то любила? Если из-за этого, то это слишком жестокое наказание для меня одной.

— Я хотел бы тебе, что-нибудь сейчас сказать, — его голос прозвучал неожиданно, ведь я забылась от тепла Криса, и не заметила, как его ладонь легла поверх моей, переплетая наши пальцы вместе, — но у меня в голову не приходит что именно. Слишком банально и все слишком тупо.

— Ты не обязан…

— Нет обязан! Потому что я знаю, что такое жить без одного родителя, — его голос заскрежетал пропитанный такой злобой и ненавистью, но я отпустила руки и заставила его обернуться ко мне лицом, заглядывая в его темные не проницаемые глаза. Он злился, но не на меня. — И я не понимаю его, твоего отца не понимаю вообще. Если бы, — его голос дрогнул, а глаза плотно закрылись, — если бы мама могла, она бы что угодно променяла, чтобы быть со мной и Ритой, она нам это сказала, перед смертью, и я ей поверил, и от этого больно было, ведь она правда это бы сделала, только вот нельзя было, жизнь не предусмотрена для такого. И я не понимаю твоего отца, он жив, ты его ждала, хотя отрицаешь, и даже после того случая с кораблем, ты все равно его любила, а он это совсем блять не ценил, а теперь когда ты его послала, он только теперь опомнится. Он ведь так много времени потратил впустую! Столько лет! Черт!

— Сейчас скажу дебильную вещь, но мы начинаем ценить то, что имели, только тогда, когда потеряли. Твоя мама успела это ценить в свое время, мой папа, не успел, — ответила я опустив голову, мне было не по себе от злости в его глазах, пусть он и не на меня злился. — Ты прав, я ждала его, не смотря ни на что, ждала его, а теперь не хочу. Может быть когда-нибудь у нас получится снова быть отцом и дочерью, но не сейчас, возможно когда Люсиль выпорхнет из семейного гнездышка, и ему понадобится чем-то затыкать эту пустоту, он попытается снова.

— Он идиот.

— Он мой отец, — упрямо сказала я, твердо смотря ему в глаза, — и он идиот. Случись такое раньше, я бы начала в себе копаться, типа это сама виновата в этом, но сейчас я прекрасно понимаю, что это не так, просто так сложилось. Хорошо, что мы в выходные уезжаем, не хочу быть дома.