По ту сторону жизни - Лесина Екатерина - Страница 18

Твой отец совершил не меньше ошибок. Да и были ли они ошибками? Не мне судить. Я и сама, признаюсь, не без греха. Однако речь пойдет ныне о деяниях, которые так или иначе, но изменили жизни иных членов нашей семьи.

…стоит начать с моего супруга.

Было время, когда он вел весьма свободный образ жизни, чего, впрочем, никогда не скрывал. И долгое время меня это смущало, не позволяло принять сделанное им предложение…

Время показало, что некоторые мои опасения были небезосновательны. Из троих его сыновей лишь твой отец является мне родным по крови и, что куда важнее, по духу. Мортимер появился на свет после непродолжительного курортного романа. Матушка его — провинциальная актриска, полагавшая, будто заявления о беременности будет достаточно, чтобы получить мужа. И когда надеждам ее не суждено было сбыться, она пригрозила пойти к газетчикам. Не то чтобы моего дорогого мужа беспокоила репутация — у нашего рода она такова, что ее не слишком испортит и десяток брошенных младенцев, но все же по ряду причин, первой из которых была ответственность перед родом, он предпочел заключить договор.

Она получила полное содержание и медицинское обслуживание, а после родов — определенную сумму денег, весьма, полагаю, приличную, если ее хватило, чтобы та женщина подписала отказ от ребенка. Ты знаешь, дети в нашем роду появляются крайне редко, а твой дед вошел в возраст полной силы, что еще больше усугубило проблему.

Мортимер рос, окруженный няньками и гувернантками, не испытывая недостатка ни в чем. В нем, на радость моему супругу, рано проснулся дар, что обещало немалую силу.

На момент нашей с Грегором свадьбы Мортимеру исполнилось полгода. Твой дед никогда и ни о чем не просил меня, а потому решение назвать Морти сыном я приняла единолично.

Твой отец появился позже. К сожалению, беременность моя протекала тяжело, а роды и вовсе поставили под угрозу и мою жизнь, и жизнь твоего отца. Грегору пришлось прибегнуть к семейной силе, чтобы не позволить его душе перешагнуть тот рубеж, который отделяет мир живых от мира мертвых. Однако почти год мы не были уверены, что наш сын выживет.

По словам целителей, вероятность того, что я вновь понесу, была мизерна, да и если бы случилась беременность, то вряд ли бы я сумела разродиться. В тот же год — был он крайне тяжелым для нашего семейства и, полагаю, именно тогда мы задумались, что будет, если нить нашего рода оборвется — заболел Мортимер. Как нам сказали, его мать, вероятно, желая во что бы то ни стало забеременеть, принимала некоторые зелья. Сами по себе они относительно безвредны, но не в тех количествах, которые, видимо, были выпиты, и не в сочетании с темной силой. Увы, тот дар, на который мы надеялись, обратился против Мортимера, разрушая его разум и тело.

Именно тогда Грегор и создал амулет, позволяющий замедлить, а после и вовсе прекратить распад. К сожалению, подпитывать его приходилось регулярно и, если поначалу Мортимеру требовалось малость, то постепенно он и его дар окончательно оформились, изменились, превратив его в существо, лишь условно относящееся к роду человеческому.

Ты, полагаю, теперь думаешь о его супругах.

Однако не спеши судить. Они знали, на что шли. Не сколько лет в браке против изрядной суммы, оговоренной в контракте, которой хватило бы на дальнейшую безбедную жизнь. Во всяком случае я настаивала, чтобы все было оформлено надлежащим образом, чтобы избежать проблем с инквизицией…

Однако возвращаясь в тот неудачный год. Наш сын находится на грани, иных детей у меня нет и быть не может, Мортимера сжирает его собственная сила… ты должна понять, чего стоило нам то решение, но оно было принято.

Мы нашли подходящую женщину, которая согласилась родить нам ребенка.

Это была молоденькая ведьмочка из некогда славного, но ныне обедневшего рода. Юная, обладающая отменным здоровьем и, главное, той тональностью силы, которая не должна была вступить в конфликт с силой Грегора.

Она согласилась на сделку, получив взамен неплохие отступные и протекцию Грегора. И сколь знаю, ныне достигла немалого положения. К чести ее, она, произнеся однажды слова клятвы, не отступила от них. И после рождения сына передала его мне, чтобы навсегда исчезнуть из нашей жизни. Нам случалось встречаться после. И теперь я не могу отделаться от мысли, была ли она счастлива?

Мальчик родился здоровый и отмеченный даром.

Я не буду лгать, что появление третьего ребенка сделало меня счастливой. Я все-таки ведьма из темных, а потому время от времени испытывала преогромное желание взять подушку и придавить чужого младенца.

Поэтому я передала Фердинанда нянькам и, признаюсь, не слишком интересовалась им. У меня имелось свое дитя, родное по крови и требовавшее немалых забот. Твой отец все же пошел на поправку, но, к сожалению, выздоравливал крайне медленно. Он плохо ел, был нервозен, часто и подолгу болел, и даже няньки его были уверены, что рано или поздно он умрет.

В то же время Мортимер сделался раздражителен и гневлив без меры. С ним тяжело было справляться и гувернеру, которого нанял Грегор. После гувернеров стало два. А позже к ним добавились и учителя. Надо сказать, мы подумывали отправить Мортимера в какое-нибудь закрытое заведение из приличных, но после отказались: все же болезнь его была такого свойства, что нуждалась в постоянном присмотре.

В то же время Фердинанд рос на редкость спокойным и здоровым ребенком. Вскоре он в росте и весе обогнал твоего отца. И дар его развивался весьма гармонично, что, как ты понимаешь, искупало само его существование, но не слишком меня радовало. Мне была неприятна мысль, что наследником рода станет чужак. Да, твоего отца никто не обидел бы, однако…