Еще один баловень судьбы (СИ) - Васильев Николай Федорович - Страница 41

— Простите меня за Вашего невольного спутника. Но не оставлять же его здесь, без своего экипажа…

После чего влез на козлы, взял вожжи и кнут и щелкнул им по спинам застоявшихся коней. Те вздрогнули и повлекли карету по направленью к Стренду.

Добравшись без приключений на Честер-стрит, Антон помог мисс Кортни выйти из кареты, подвел ее к крыльцу дома и спросил:

— Ну что кучер, очнулся?

— Да, — сказала девушка и передернулась от отвращения. — Он так стал ругаться!

— Но видеть он Вас не мог? Вы с ним не говорили?

— Нет, нет.

— Ну и хорошо, — заключил Антон. — Спокойной ночи, мисс Кортни.

После этого он вновь влез на козлы, доехал по переплетенью улиц до Темзы, достал нож и перерезал шнурок на руках у кучера. Тот лежал в темноте во время этой операции тихо-тихо, и даже когда Антон отходил от кареты, он не услышал вслед ругани.

В следующую среду Антон появился в обеденный час в доме миссис Кортни, держа в руках горшочек с цветущей пурпурной орхидеей.

— Какая прелесть, — восхитилась Элизабет. — Это же орхидея! Я видела их только в оранжерее герцога Девоншира! Но ведь они очень дорого стоят! Где Вы ее взяли, Антуан?

— Случайно повезло, — улыбнулся Антон. — Потолкался в тавернах Ист-Энда и авансировал одного похмельного морячка, чей корабль только что пришел из Вест-Индии.

— Так он что, продал Вам этот цветок за гинею?

— За 50 гиней, май дарлинг.

— Боже мой! Выбросить такие деньги! Впрочем, мне будет теперь чем похвастать перед знакомыми дамами. Вы душка, Антуан!

И виконтесса Кортни изволила подставить губки излишне галантному французу, вероятно, думая про себя: "Лучше бы ты мне подарил эти гинеи!"

Во время обеда Элизабет сочла нужным поблагодарить мсье Фонтанэ за помощь, оказанную ее Фрэнсис — но при этом так скривила губы, что не нужно было умения читать мысли для осознания подтекста: "На кой черт ты влез туда, куда было не надо!". Тем не менее, после обеда они оказались в постели, где дама стала отдаваться с натуральным ожесточением и, наконец, свалилась с мощного мужского тела, сказав:

— Ты натуральный сон оф бич (сукин сын), Фонтанэ, и я сегодня хотела заездить тебя до изнеможения — но изнемогла сама. Скажи, в чем секрет твоей мужской силы?

— Люблю я это дело, — изрек Антон, хитро улыбаясь и вспоминая известный анекдот из своего времени. И вдруг спросил:

— Имя Френсис дано неспроста? Она, что, дочь де Флери?

— Не тяни свои грабли к моей дочери! — взъярилась миссис Кортни. — Что за поганцы вы, французы! Мало вам интрижки с дамой, дай еще огулять ее дочь! И та тоже хороша: принялась выпытывать у меня сведенья о "том мсье, из театра". Прокляну обоих!

— Но как Вы не побоялись дать такое имя при муже? — гнул свое Антон.

— Он утонул во время моей беременности, вот я и решилась, — нехотя ответила Элизабет.

— И не побоялись будущих сплетен?

Тут Элизабет посмотрела на любовника снисходительно и сказала:

— Вы еще молоды, Антуан, и не знаете, что сплетни необходимы светской даме. Ко мне приглашения погостить посыпались градом, а претенденты в любовники дрались и на дуэлях и на кулаках! Даже принц Уэльский стал поглядывать в мою сторону и однажды пригласил на контрданс! Впрочем, в ту пору его интересовали, в основном, актрисы. Зато теперь он без ума от леди Джерси, которая как раз мне ровесница и даже пять лет как бабушка. И что он в ней нашел? Надо будет ее Вам показать, чтобы Вы нас сравнили…

— Но мне нет хода в Бэкингемский дворец, — напомнил Антон. — Ибо я вовсе не дворянин.

— А театры на что? Она ходит туда как всякая любопытная и жадная до развлечений женщина. Обычно со своим мужем, но иногда бывает в кругу принца и его клевретов. Обещаю подгадать ее следующее посещение Друри-лейн или Ковент-Гардена и явиться туда с Вами.

— Ни в коем случае, Элизабет, — строго сказал Антон. — Мне нельзя афишировать знакомство с Вами.

— Как Вы наивны, юноша. Все соседи уже видели Вас перед дверью моего дома и очень многое разузнали. А что не смогли разузнать, то додумали.

— Их желательно направить по ложному следу, — стал настаивать горе-дипломат.

— Это какому же? — сощурилась Элизабет. — Мол, этот молодой человек желает стать женихом моей дочери?

— Это очень удобная версия, — жестко сказал Антон. — К тому же я уверен, что мисс Кортни сейчас небезопасно посещать общественные места одной или даже в сопровождении родственников. Я же способен защитить ее от посягательств отвергнутого барона.

— Отвергнутого? Как бы не так! Я еще вправлю мозги своей глупышке, да и с этим ревнивцем, Гарри Верноном встречусь!

— Вы ведь знаете изнанку светских семей, Элизабет, — урезонил ее Антон. — Сколько жен было убито или искалечено руками великосветских ревнивцев! Вы такой судьбы желаете для Френсис? Не лучше ли будет найти для нее покладистого мужа, пусть и не очень знатного?

— Уж не себя ли Вы мне расхваливаете? Совсем не знатен, покладистый для вида да еще и окольцованный?

— Все так, Элизабет. К тому же делегация моя скоро отбудет во Францию и меня с собой заберет.

— С какой стати? — усмехнулась миссис Кортни. — Вы уже внедренный сюда резидент, Вам и работать с местными агентами. Или кроме меня Вы никого еще не заимели?

— Заиметь-то заимел… — с ноткой прозрения сказал Антон. — А ведь Вы, пожалуй, правы, Элизабет: я буду торчать здесь по воле Талейрана долго…

В середине декабря Трейяр провел вечером Антона в свой кабинет и сказал:

— Наши предложения о мире вполне может саботировать маркиз Лэнсдаун, глава Палаты лордов. Мобилизуйте всех своих агентов, Фонтанэ, и помешайте ему.

— Нет человека — нет проблемы, — невозмутимо предложил Антон.

— Ни в коем случае! — испугался Трейяр. — Это никуда не годится. К тому же у него много сторонников, которые маркиза вполне заменят.

— Тогда компрометация, вернее угроза ею. И он сам откажется от оппозиции Питту.

— Это лучше. Но разве у Вас есть какие-то материалы против него?

— Пока нет, но могут найтись у моих агентов.

— Поищите, Фонтанэ и я буду Вам обязан по гроб жизни…

Антон, конечно, пошел к Элизабет, хотя был лишь понедельник.

— Что-то случилось, мон ами? — непривычно ласково спросила миссис Кортни.

— Да, ма шери: мне срочно нужен компромат на маркиза Лэнсдауна.

— Что еще за компромат?

— Компрометирующие его письма, свидетельства, сплетни — все сгодится.

— Хм, — призадумалась леди и вдруг спросила:

— А если это будет компромат на его сына?

— Может и пойдет, — кивнул Антон. — А какого он рода?

— Ходят слухи, что его неженатый старший сын Джон — баггер.

— Это, простите, кто?

— Педераст по-французски.

— Великолепно! То, что надо. Или у вас к баггерам относятся снисходительно?

— Законы против педерастии у нас есть. Во времена моей юности в обществе широко обсуждался процесс над капитаном Джонсом, которого подросток из приличной семьи обвинил в содомии по отношении к нему. Но этот капитан был в Лондоне очень популярен и его всего лишь выслали за границу.

— Главное, что поднялся большой шум, а мне именно это и надо. Но могу ли я на кого-то сослаться?

— Говорят, что в Ковент-Гардене наряду с проститутками джентльмены могут "снять" и мальчика…

— Хорошо, Элизабет, мне этого достаточно. Теперь мне нужно поговорить с Генри…

— Что за Генри, диэр (дорогой)?

— Это журналист, мой знакомый.

— Угу. Значит, на обед и все прочее ты не останешься?

— Я непременно приду в среду и расскажу Вам, как развивается эта интрига.

— Жаль. А я хотела попросить тебя об услуге для Фрэнсис…

— Я слушаю, — сказал Антон, пытаясь сохранить хладнокровие, но сердце его подпрыгнуло в груди как мячик.