Сохранить себя (СИ) - Окишева Вера Павловна "Ведьмочка" - Страница 9

— И почему ты меня называешь поссстоянно "Ари-Ари"? Что вообще это означает? — кипя праведным гневом, ровным голосом спросил террианец.

— Ничего не означает, просто красиво звучит, — весело ответила Ника, тихо посмеиваясь.

— Красссиво? — удивился террианец. — То есссть всссе это время я тебе нравилссся?

Он не мог поверить своей удаче, поражаясь тому, как он не заметил этого за все время, что приручал Колючку.

— Пф-ф-ф, тоже мне, сказал! Да вы тут все красавчики, тут любой понравится! Только лживая красота у вас. Ненастоящая, — горестно ответила Ника, не глядя на Арифа.

Взор ее был направлен на заходящую звезду.

Слова девочки были опять оскорбительны. Она вновь пыталась уколоть его посильнее, оправдывая свое прозвище. Но надо было поставить зарвавшуюся землянку на место.

— Почему ненассстоящая, мы такие, какие есссть. Это вы крассситесь, чтобы привлечь внимание, а мы нет.

— Вы внутри некрасивые, а у нас все наоборот. Ну, у многих, хотя… Я уже не знаю… Веришь людям, а потом оказывается, что они тебя обманывали, — прошептала Ника, еле сдерживая набежавшие слезы.

Ариф уже с трудом улавливал ход мыслей землянки, но то, что ей опять плохо, очень четко почувствовал. Он подсел к ней поближе и вспомнил, наконец, что было последней составляющей — сопереживание.

В определении написано, что земляне нуждаются в телесном контакте, который является незаменимым в их жизни.

Слегка скривившись, Ариф протянул руку и легонько похлопал Нику по плечу. Девочка резко развернулась к нему лицом и удивленно посмотрела на застывшего Арифа, который ожидал ответной реакции землянки.

Тихонько всхлипнув, Ника вытерла слезы и грозно спросила у него:

— Что это сейчас было?

Ариф отодвинулся, выйдя из предполагаемой личной зоны Ники, и только после этого произнес.

— Сссопереживание.

— Чего? — не поняла его девочка.

— Тебе плохо, а я должен тебе помочь пережить трудные для тебя моменты, — ответил заученной фразой Ариф.

Ника стала тихо посмеиваться, но потом не удержалась и, упав на спину, обхватила руками живот, громко и безудержно смеясь.

Террианец обиженно вскочил на ноги и посмотрел сверху на извивающуюся землянку, которая была сейчас просто отвратительна. Заметив резкую перемену в настроении у террианца, Ника перестала смеяться, села, отворачиваясь от него, и тихо произнесла:

— Ну, ты и дурак, Ари-Ари. Кто ж так сопереживает. Обнять надо было и поцеловать.

— Обнять, говоришь, — тихо прошелестел его голос над самым ухом у Ники.

В этот же момент террианец очень крепко обхватил девочку руками и резко дернул вверх, поднимая ее на ноги. Потом бесцеремонно развернул Нику к себе лицом и крепко прижал одной рукой, а второй дернул строптивую землянку за волосы, заставляя смотреть в свои глаза.

То, что произошло дальше, словами Ника никогда бы не смогла передать. Ариф обжигал ее взглядом, ломал ее. По-другому просто нельзя определить то ужасное чувство, которое охватывает тебя, когда смотрят тебе в глаза, проникая в самую душу. Но ужаснее всего то, что все твои попытки к сопротивлению сминают одну за другой. Нечто неприятное липкое обволакивает твое тело, пробирая своим холодом до костей.

Ника дергалась изо всех сил, вырываясь из стальных объятий этого монстра, не желала сдаваться до последнего. На губах Арифа появилась противная победная улыбка.

Ника тоже понимала, что начинает проигрывать, и поэтому предприняла очень отчаянный шаг, но, как рассказывала Ксю, очень действенный. Встав на носочки, она прижалась своими губами к губам террианца, потом, как учила подруга, слегка лизнула их и с силой укусила Арифа за нижнюю губу. Брюнет от неожиданности ахнул, что послужило для Ники сигналом к действию, и она согнутым коленом ударила, куда не стоило бы. Ариф, как и предсказывала Ксю, согнулся пополам, освобождая девочку из захвата, чтобы прикрыть заветное место ладошками.

Оттолкнув от себя противного террианца, Ника громко крикнула ему:

— Идиотина, я на тебя пожалуюсь наставнику!

И развернувшись, девочка бросилась от него прочь.

Злость подстегнула Арифа. Крепко сжав Нику, юноша стал ее подчинять, грубо идя напролом, ломал ее волю. И Ника не сумела долго сопротивляться. Ариф видел, как нити привязки красными змеями прокрадываюсь под скорлупу защиты неприступной землянки. Испуганный взгляд Колючки, полный слез отчаяния, был призом для юноши. Но коварная землянка не желала сдаваться. Сначала зачем-то прижалась своими губами к его, сбивая с толку странными порывами, потом укусила. Взбешенный Ариф пропустил момент, когда девочка применила подлый прием. Яркая вспышка боли была очень неожиданна. Юноша, упав на землю, злобно смотрел ей вслед, понимая, что привязка сорвалась, и он опять проиграл.

Вернувшись домой в расстроенных чувствах, Ника позвонила единственной подруге, которая всегда выслушает и поддержит. Девочка набрала номер, совершенно не обращая внимания на время, но, как ни странно, Ксю приняла вызов сразу.

— Ника, что у тебя произошло? — услышала девочка взволнованный голос подруги.

Ксю была обеспокоена. От ее взгляда Ника не могла укрыть покрасневшее от слез лицо.

— Он… Он просто монстр, Ксю! Он меня чуть… Я так больше не могу. Что мне делать? Ксю, я не выдержу здесь! — тихо всхлипывая, путанно стала рассказывать Ника про все несчастья, которые произошли с ней: и про маму, и про предательство папы и про дикую выходку Арифа.

Лишь выплакавшись, Ника смогла успокоиться, и устало откинуться на подушки.

— Ты получила мой подарок? — спросила девочка у подруги.

Ксю кивнула головой и вытащила из-за ворота красивую серебряную подвеску с большим прозрачным камнем внутри.

— С Днем Рождения! С шестнадцатилетием! Прости, что так все получилось. Надеюсь, я не окончательно тебе испортила настроение? — с горечью в голосе спросила Ника.

— Ну что ты! Я люблю тебя! Держись, а я поговорю с твоей бабушкой. Я заставлю ее меня выслушать. Уверена, уже завтра все наладится! — заверила подруга Нику, целуя монитор. — Держись, я с тобой!

— Спасибо, Ксю. Я спать. Еще раз, с днем рождения, повеселись за меня от души! — прошептала девочка и выключила связь.

Она еще долго лежала на кровати, невидящим взглядом глядя в потолок и прислушиваясь к звукам спящего дома. Ника боялась прикрыть веки хоть на миг, так как стоило ей это сделать, как нечеловеческая радужка безумно притягательных изумрудных глаз снова и снова затягивала ее в свои бездонные омуты.

— Идиот! Я должна была подарить свой первый поцелуй возлюбленному! А он тебе достался! — обиженно крикнула Ника в пустоту, мысленно призывая на голову противного террианца все известные ей проклятия.

И только после этого, успокоившись, она встала, чтобы переодеться ко сну.

Откинувшись на спинку кресла, Адаар устало потер переносицу, расстегивая ворот рубашки. Работа выматывала, но следить за выполнением плана он должен был постоянно. Немного расслабишься, и все выйдет из-под контроля. Отец не должен ничего заподозрить. Одно сомнение и все. Настоящий камин потрескивал поленьями, придавая кабинету уют. Рядом с креслом стоял небольшой столик, на котором стояла початая бутылка и пустой бокал. Алкоголь приятно согревал изнутри, расслабляя. Напряжение медленно отпускало тело, и дышать становилось легче.

Дверь бесшумно открылась, и террианец вдохнул чуть слышный цветочный аромат духов. Джоанна прошла к нему и села на подлокотник кресла.

— Устал? — тихий голос любимой ласкал слух.

— Есть немного, — отозвался красноглазый.

Обнял женщину за талию, пересадил к себе на колени. Темная голова доверчиво легла на мужское плечо. Сколько он к этому шел? Долго, очень долго, чтобы вновь потерять. Отец не должен ни о чем догадаться.

— Спать? — позвала его любимая.