Пёс империи (СИ) - Побережник Николай - Страница 15

– Вот и хорошо.

– На руднике, за забором, тоже был пожар, сгорела лаборатория.

– Вот как? – застегнув на все пуговицы шерстяной китель, Кинт надел поверх свою портупею с кобурами, проверил магазины в подсумках, затем надел короткий бушлат, подпоясавшись поясом с револьверной кобурой, – хотя, можно не удивляться.

– У меня есть несколько жетонов гражданина, они старые, но может, возьмешь один из них?

– Сейчас в ходу уже другие документы.

– Я знаю, но это не везде, на окраинах терратоса еще не всем заменили жетоны картоном.

– Что ж, давай один, может быть и пригодится, хотя у меня сохранились и свои документы, – Кинт переложил из кармана пиджака на лавке во внутренний карман бушлата небольшой кожаный тубус.

– Что делать с тем, что я спрятал?

– Да, это самое главное, слушай и запоминай…

Кинт въехал на холм, с которого был виден Джевашим как на ладони, и остановился как раз в момент, как на востоке появились первые лучи солнца. Покачав головой и подумав о том, что профессор Дакт, скорее всего, уже мертв стараниями человека в сером костюме, он развернул лошадь и поехал навстречу восходящему солнцу прямо через набирающие весеннюю зелень луга. Путь предстояло проделать в неделю, и желательно подальше от дорог. Так, ночуя в рощах или на постоялых дворах отдаленных от проезжих путей поселков и ферм, Кинт к утру шестого дня добрался до побережья, повернул на юг и уже вечером был в Дейлуре.

Выехав на улицу, в конце которой располагается тайная резиденция департамента, Кинт почувствовал устойчивый запах гари. Придержав лошадь, он присмотрелся к дому в тупике, во внешнем виде которого кое-что изменилось – крыши нет, она провалилась внутрь, закопченные стены над зияющими пустотой окнами, у ворот скучали двое городовых.

– И тут огонь… оригинальностью они не блещут, – тихо сказал Кинт, развернул лошадь и поехал в центр, внимательно посматривая по сторонам.

Особого внимания со стороны управляющего гостиницей треста господина Дова, Кинт не отметил. Он представился как Родд Жакье, и получил ключ от апартаментов, которые снял для него Сарт.

– Да, господин Жакье, – окрикнул Кинта управляющий, когда тот стал подниматься по лестнице, – ваш дядя, он искал вас.

– Дядя?

– Да! Он велел передать, что ваша тетушка больна, и как только вы появитесь, чтобы сразу известили его.

– Благодарю, – Кинт изобразил на лице сожаление и озабоченность.

– Не стоит благодарить за дурные вести, – искренне посочувствовал управляющий.

Весть от «дядюшки» о болезни дражайшей «тетушки» это был сигнал тревоги, причем в самом ее худшем варианте. Кинт продолжал подниматься по лестнице, пролет небольшой, но с каждым шагом он все больше погружался в мрачные мысли:

«Про апартаменты знает лишь Сарт, вряд ли он рассказал бы о них, и вряд ли известие о болезни тетушки принес Сарт, не тянет он на дядюшку… значит… что это значит? Значит, все плохо, приходил либо Чекар, либо еще кто-то, возрастом старше меня… и он должен был знать, что я появлюсь здесь, но! Но за шесть дней известие о катастрофе в Джевашиме сюда добралось наверняка, да что там, о нем наверняка написали в газетах с полным списком пассажиров в некрологе… Дьявол!»

Кинт остановился перед дверью, и прежде чем отомкнуть замок, положил руку на рукоять револьвера, тихо взвел курок и прислушался… в комнате явно кто-то был – пару раз скрипнули доски пола, как только Кинт вставил ключ в скважину. Толкнув дверь, Кинт не спешил входить, а достав револьвер из кобуры, поднял его и замер в коридоре. Приоткрылась дверь в туалетной комнате…

– Замри! Иначе продырявлю! – тихо, но достаточно убедительно сказал Кинт, а узнав седую голову Чекара, добавил, – дядюшка, вы сильно рисковали, забравшись сюда.

– Это точно, не в моем возрасте лазать по карнизам! – из туалетной комнаты вышел Чекар, в его руке был старый пехотный револьвер, – заходи уже, племянничек, не люблю сквозняки.

Кинт вошел, закрыл за собой дверь, скинул на пол седельные сумки, но убирать револьвер в кобуру не спешил.

– Как вы узнали об этом месте, и что случилось с резиденцией департамента?

– У тебя есть с собой еда? Третий день ничего не ел, – Чекар пропустил мимо ушей вопрос Кинта.

– Чекар… – Кинт повысил голос.

– Резиденция сгорела, а Сарт умер у меня на руках… жаль парня, но это по его вине все случилось.

– То есть?

– Я все расскажу, Кинт, когда поем, иначе я сдохну от голода, и ты ничего не узнаешь! – Старик вроде как пытался пошутить, но вышло плохо.

– Хорошо, я сейчас спущусь к управляющему и закажу ужин в апартаменты.

– Вот и хорошо, – Чекар уселся в кресло в глубине комнаты, в котором он, и провел эти три дня, судя по кучке табачного пепла в горшке с цветком рядом.

– Вы удовлетворили свой голод? – Кинт уже полчаса молча сидел напротив Чекара, который как голодный пес, не жуя, поглощал принесенный Кинтом ужин.

– Спешить уже некуда, – ответил Чекар, отпил прямо из горлышка глиняной бутыли шанта и снова налег на местную стряпню.

– Как умер Сарт, что случилось?

– Случилось, господин капитан, полное пренебрежение инструкциям, а также Сарт позволил эмоциям взять верх над собой… В нашей службе, знаете ли, это подобно провалу, подобно смерти.

– Конкретнее! – Кинт уже начал заводиться и даже прикрикнул, известие о смерти Сарта вывело его из равновесия.

– Вот и вы, господин капитан, даете волю чувствам…

– Вы… да вы даже представить не можете, через что он прошел, – Кинт навис над столом и уставился в глаза старика.

– Я прекрасно осведомлен кем был Сарт, откуда он взялся в управлении и о ваших отношениях, не мечите молнии, господин капитан…

– Так все же… – Кинт достал трубку и стал набивать ее табаком, прессуя его пальцем так, что того гляди расплющит ее.

– Известие о крушение пассажирского скревера, – вздохнув, начал Чекар, – мы получили на третий день после происшествия. Среди выживших значилось только одно имя и, к сожалению, не ваше. Сарт проявил инициативу и решил самостоятельно выяснить связи лаборатории в Дейлуре с рудником в Джевашиме…

– Мальчишка! – Кинт в сердцах швырнул трубку в угол комнаты, и та разлетелась на осколки.

– Именно! – Чекар с сожалением кивнул, отпил из бутыли, вернулся из-за стола в кресло и добавил, – за ним естественно проследили, он пришел в особняк, чтобы дать телеграмму в Актур. Сожалею, но в это время я был на рынке… Налет на особняк я застал в самом его разгаре, нападавшие были, скорее всего, дешевыми наемниками, но их было не меньше десятка, жаль, что в пехотном револьвере только пять камор, а для рукопашной схватки я слишком стар… пятерых налетчиков я убил, а потом хлопок и за секунды особняк был объят пламенем. Сарта мне удалось вытащить из огня, он был как решето, но он крепкий парень… был, успел все рассказать…

Кинт с хрустом сжал кулаки, тоже встал из-за стола и стал прохаживаться по комнате от двери к окну.

– Сожалею, господин капитан, я знаю, кем для вас был этот юноша.

– Вы ничего не знаете! – в глазах Кинта продолжало гореть пламя гнева.

– Знаю, господин капитан, – Чекар подался вперед, – вы даже представить себе не можете, как много я знаю… оставьте вашу злобу врагам терратоса. Итак, с этого дня вас нет.

– То есть?

– А вам что, в первый раз? Господин Морес говорил, что вы очень удачно водили за нос сыскные службы еще в юном возрасте, я и сам был приятно удивлен ознакомившись с вашим досье, а ваши рейды по тылам северян во время войны? Вам придется добраться в Латинг самостоятельно и встретиться …

– Подождите, а имеет ли теперь смысл вся эта операция задуманная Моресом?

– В тонкости нашего мероприятия был посвящен очень узкий круг людей, нельзя рисковать, а господин Морес лишь исполнитель, такой же, как вы, как я, но на своем уровне, а смысла теперь еще больше, тут пахнет серьезным заговором против империи! Так вот, в Латинге вас будет ждать господин Морес, – Чекар задумался, вспоминая, – да, у какой-то старухи, вы должны знать.