Кощей Прекрасный (СИ) - Мур Леонора - Страница 35

— Какая красота-а-а-а! — протянула Жар-птица, потягиваясь на крыльце. — Даже ветра нет!

В отличие от Арины, Огненная стояла в охотничьем костюме. Женщина понимала, в какую несусветную даль они с Соловьём потащатся и не питала ложных надежд о легкости пути, поэтому одежду подобрала по случаю.

— Да! Ветра нет! Туч нет! Царя, как на зло, тоже нет… — иронично поддакивал глава безопасности.

— Ага, — закивала Огненная другу.

Парочка стояла, ожидая слуг с мешками и лошадьми.

— Вы даже поесть не успели, — вышел из тени шпион с подносом в руках, на котором стояли тарелки с едой. Вкусный запах так и манил будущих завоевателей.

— М-м-м-м, — повела носом женщина, широко улыбаясь.

Компания расположилась в беседке, стоящей неподалёку. Если не знать, что здесь вообще существует крытая легкая постройка, то её и найти было не реально. Некоторое время раздавался только звон столовых приборов. Огненная и Соловей ели, будто в последний раз. Возможно, так оно и было.

Шпион наблюдал за этими двумя, как за маленькими детками. После трапезы он заговорил:

— Я бы с вами пошёл, но сами знаете, мне лучше за царём приглядывать, пока Серый разберётся с заговорщиками.

И улыбнулся робкой мальчишеской улыбкой. На миг слетела пелена, показывающая невзрачного слугу. Облик уже немолодого рыжеволосого мужчины как появился в глазах собеседников, так сразу потух. Одного взгляда достаточно, чтобы понять — в прошлом был повеса, но друзья знали, что шпион счастлив в браке несколько столетий.

— Ты всё такой же! — развеселился Соловей. — Рыжий-рыжий, конопатый?

Шутнику прилетел подзатыльник. Это была Жар-птица.

— Дорогая, — продолжал веселиться Соловушка, — твои тонкие и нежные руки не созданы для драки. Вот тебе бы плести, вышивать, печь, детишек рожать.

Ошалевшая Огненная кашлянула, из-за чего из её рта слетело небольшое пламя. Тут уже заливисто расхохотался шпион.

— Вон и ваши лошадки! — ткнул он толстым пальцем в сторону, показывая на слуг, ведущих под уздцы вороных коней.

— Пора нам… — сразу съежился Соловей, вспоминая неудачный бой день назад и ссору с женой.

Попрощавшись, друзья двинулись в путь, только ветер свистел в ушах.

Жар-птица знала, что армия нежити двигается за ними двумя, как за предводителями, но не стройным шагом, нет, скорее, уж как придётся. Из каждых кустов вылезали те или иные мертвецы и присоединялись к общему шествию. Все поселения Жар-птица с Соловьём обходили стороной, чтобы нежить не дай бог их не затоптала, иначе Кощей порядком расстроится, если придётся отстраивать всё заново за счёт казны.

Зато в замке проснулась Варвара Залётная. Именно тогда, когда лекарь отошел по своим делам.

Вот теперь можно было понять состояние девушки: уснула, когда уносил на руках Кощей, проснулась с ним же на одной кровати. Сила в чернокнижнице бурлила так же яростно, как и злость, поэтому Варвара походила скорее на мегеру, чем на прелестную диву.

Девушка слетела с кровати со скоростью орлицы, но запуталась в простыни и плюхнулась на пол. Ткань сползла ниже, обнажая кожу. В этот момент Варвара представила, чем они таким занимались. Глаза чернокнижницы налились красным цветом, а затем сия дива взлетела обратно на кровать.

Более того, Залётная ногами спихнула тело Прекрасного с громким криком:

— Коз-з-зёл старый!

Тело Кощея смачно бухнулось на пол. Внезапно в покои зашел лекарь, чтобы сразу покраснеть, побледнеть, вскрикнуть и подбежать к царю. Стражи тоже ворвались в покои, реагируя на громкие звуки. Одна Залётная натягивала простынь до самого подбородка и скрипела зубами, иногда шипя сквозь зубы.

— Он! — указала Варвара на Кощея. — Он…

— Неужели убила? — протянул руки к чернокнижнику лекарь, пытаясь обозначить урон, нанесённый Его Чернокнижеству. Прежде, чем это сделать, старика требовалось перевернуть.

— Как убила? — расслышала заветную фразу Залётная и сразу спустилась вниз с кровати. Молодого мужчину девушка во враги не записала из-за нашивок, обозначающих профессию целителя.

Над царём склонилось два лица, пока стража мялась в дверях. Одно лицо было вполне приличным, а второе навевало ужас: торчавшие дыбом чёрные космы, осунувшееся лицо, красноватые глаза, под которыми залегли черные мешки, и потрескавшиеся губы.

— Ох! — лекарь посмотрел на разбитый царский нос. Теперь он навсегда будет с горбинкой. С другой стороны, раньше Бессмертный ломал всё, что можно, ведь часто ходил в походы.

— Что? Что с ним? — волновалась Варя, даже забыв прикрыться.

— Магическое истощение! Будет ещё неделю валяться… — покачал головой грустный целитель, полагая, что премии его лишат, хоть бы голову на плечах оставили.

— Но а как же он меня тогда? — растерялась Варя.

— Тебя? Никак! Вы просто вместе лежали без сознания. Что мне теперь? По комнатам бегать за вами двумя? Остальные целители Баюна лечат, тот орёт весь день. Голова, как чугунная, всё норовит отвалиться! — разозлился порядком раздражённый юноша, водя руками над хозяином, останавливая кровь. Он хотел ещё и нос вправить, но потом увидел, что Прекрасный приоткрыл глаза, уставившись на раскрасневшуюся Варвару.

— Ведьма! — тихо прохрипел царь. — Чур меня, нечистая сила!

И снова заснул мертвецким сном.

Рядом сидел, трясся от смеха, как осиновый лист на ветру, лекарь, а Варя… Варя хлопала глазами, которые чуть не вылезли из орбит. Лицо девушки так вытянулось, что челюсть могла вполне стукнуться о пол рядом с, сопящим в две дырки, Бессмертным.

— Девушка, — обратился к Залётной юноша, — я боюсь, Константин Бессмертный не стал бы с вами спать, судя по его заявлению…

— Ш-ш-ш-ш! — ответила на это девушка, отчего её волосы вздыбились ещё сильнее.

— Стража, положите больного на кровать! — приказал лекарь, и жавшиеся друг к другу скелеты выполнили просьбу и быстро заступили на пост, пока ещё не припахали на благо государства.

— А вы, красавица, теперь будете жить, видимо, в соседней комнате, — лекарь распахнул соседнюю дверь, приглашая Варвару.

— Почему не в своих покоях? — недоуменно спросила Варя.

— Царь приказал, чтобы вы находились в его покоях. Поговаривают, в замке странные дела творятся.

— Какие именно?

Ответа Залётная не получила, но, покачиваясь на двух ногах, зашла в своё временное убежище.

«Да, покои были обставлены дорого и со вкусом. В ванную! Не хватало, чтобы Константин меня и дальше с нечистой силой путал…» — раздраженно подумала Залётная.

Константин то впадал в небытие, то метался в бреду, сжимая чистые простыни и тем самым разрывая их в клочья, то иногда приходил в себя. Он выглядел совсем худо: синюшного цвета скелет, открывающий и закрывающий рот. Хрипы были похожи на предсмертные, только все знали, что обладающий бессмертием никогда не познает смерти в прямом значении.

Варвара Залётная, будучи слабой после операции, пыталась прорваться в соседнюю комнату к своему старику, но её всеми силами пытались сдержать целители. Испуганная, уставшая и ничего не понимающая женщина билась в истерике, пока местные маги не усыпили её от греха подальше, вдруг чего учудит ненормальная?

Сами лекари устали, как собаки, ведь сначала помогали крылатой змеелюдке, потом отпаивали влюблённого Баюна (после этого у обоих сторон появилась некоторая взаимная ненависть), теперь Кощей себя плохо чувствует.

— Именно поэтому, если его Величие надумает двинуть кони, необходимо реанимировать! Плевать как! Кстати… а, действительно, как? — задумался старейший и мудрейший, поглаживая борогу. — Живая и мертвая вода?

Остальные скептически посмотрели на коллегу, припоминая, что в последнее время на чернокнижника никакие зелья не действовали, включая волшебную воду. И что теперь им делать — непонятно совсем!

— О-о-ох, — простонал Кощей, приоткрыв красные глаза.

Лекари сразу кинулись к постели больного.