Обыкновенное чудо (СИ) - "Luchien." - Страница 1

========== 1. Обухом по голове ==========

Это началось внезапно, так резко, что он даже не успел опомниться: Драко Малфой влюбился в Гермиону Грейнджер и теперь банально страдал от этой любви. Кто бы узнал — не поверил. А если поверил, то поднял бы на смех. Поэтому Малфой носил в себе своё внезапно вспыхнувшее чувство и с каждым днём проникался всё большим к себе презрением. Потому что это бред какой-то: когда при виде взъерошенной головы сердце сначала замирает, а потом летит вниз с бешеной скоростью, а глаза ненароком ищут её в толпе учеников. Драко был отвратителен самому себе из-за этой слабости, но больше всего бесился от того, что не может её контролировать. Это чувство не поддавалось никаким увещеваниям, а он что только ни пытался делать!

Для начала — почти неделю каждую ночь проводил с Пэнси Паркинсон. Она всегда была готова помочь, но в этот раз что-то пошло не так. Нет, с физиологией всё было в порядке, да и Пэнси, даже если бы у него не встал, приложила бы все усилия. Так что секс был, но… Он вдруг стал простым механическим процессом, не приносящим ничего, кроме короткого удовлетворения в конце. И Драко понял, что в этот раз старым добрым способом дело не обойдётся. Тогда он решил вспомнить всё гадкое, что слышал когда-либо о Грейнджер. И оказалось, что плохого-то о ней сказать и нечего. Ну грязнокровка, так кого сейчас этим удивишь, кроме снобов вроде него самого? Ну дружит с Поттером и Уизли с первого курса, даже встречалась с рыжим в прошлом году. Так в этом тоже ничего предосудительного, а распускать грязные слухи о возможных связях между этим трио у него попросту не поворачивался язык.

Драко честно попытался думать обо всех недостатках, видимых и не очень, но и тут сознание сыграло злую шутку. Волосы вечно растрёпаны и всклокочены? Но от того так и хочется запустить в них руки и пригладить. Слегка выступают передние зубы? Но ведь они придают ей определённый шарм! Чересчур умная. Так это скорее плюс, чем минус. Ведь он никогда не общался с по-настоящему умными девушками. Он даже заметил, что её пальцы постоянно покрыты пятнами от чернил, и отчего-то это казалось таким трогательным, что щемило в груди…

Собственно, с пальцев-то всё и началось. А точнее — с запястий. Шла вторая неделя седьмого курса, и второе сдвоенное занятие Гриффиндора и Слизерина на уроке Зельеварения. За прошедшее лето однокурсники изменились, и теперь поглядывали друг на друга или с интересом, или же с издёвкой. Конечно, Малфой относился к последним.

— Ты перерос всех своих братьев, Уизел? Или мамочка забыла сделать рукава твоей мантии длиннее с прошлого года?

Рон вспыхнул, нервно одёрнув рукав. Действительно, мантия была коротковата, но, по крайней мере, из всех, что остались от братьев, она выглядела самой приличной. Хорошо хоть, что парадная, которую подарили Фред и Джордж два года назад, могла увеличиваться в размере.

— А тебе какое дело, Малфой? — вдруг гневно воскликнула Гермиона. — За собой бы лучше следил, а то волосы укладывать научился, а перестать хамить — нет!

— Заткнулась бы ты, а? — ругаться с Грейнджер было ниже его достоинства. Да и вообще — девчонок задирают только слабые. А ещё — Драко отлично помнил, какая тяжёлая конкретно у этой девчонки рука.

— Сам заткнись! — неожиданно пошла в атаку Гермиона. — Когда ты уже поймёшь, что всех от тебя постоянно тошнит!

— Если тебя постоянно тошнит, проверься, может, понесла уже от своего рыжего дружка? — Драко сделал вид, что выпятил живот и с издевательским видом его погладил.

— Да как ты!.. — Гермиона задохнулась от возмущения, и прежде чем Рон или Гарри успели отреагировать на последние слова Малфоя, бросилась на него с кулаками. Драко легко увернулся, перехватывая её руки, и в этот момент в кабинет вошёл профессор Снегг.

— Что здесь происходит? — ледяным тоном поинтересовался он. Драко отпихнул от себя Гермиону, и она отлетела прямо в руки друзей. — Драка? Не ожидал от вас, мистер Малфой.

— Она первая начала! — невольно вырвалось у Драко.

— Научись следить за языком! — всё ещё пыша жаром возмущения, выкрикнула Гермиона.

— Мисс Грейнджер, — сладко протянул Снегг, оборачиваясь к ней. — Значит, зачинщица вы? Минус двадцать очков Гриффиндору.

— Это не честно! — чуть не плача, простонала Гермиона.

— А в наказание за то, что мистер Малфой позволил себе сцепиться, — он сделал паузу и смерил Гермиону многозначительным взглядом, — с вами, сегодняшнее задание будете выполнять вдвоём.

Драко закатил глаза, простонал: — Да, ладно!

Гермиона, фыркнув и тряхнув волосами, взяла свою сумку и, с гордо поднятой головой, прошла в кабинет. Сегодня они должны были варить Костерост — одно из зелий, которые могут попасться в ЖАБА. Демонстративно встав по разные стороны стола, Гермиона и Драко достали учебники, раскрывая их на нужной странице. Но очень скоро поняли, что придётся подойти ближе, потому что некоторые ингредиенты надо было готовить и добавлять один за другим, не переставая при этом помешивать зелье и резать, а для этого двух рук было явно мало. Да и котёл был один. Волей-неволей пришлось встать плечом к плечу и, обмениваясь сквозь зубы короткими комментариями, приняться за работу. Делать её плохо ни Драко, ни Гермиона не привыкли, поэтому каждый стремился доказать, что может лучше, чем невольный помощник, и вскоре над котлом заклубился густой белый пар, и Снегг одобрительно кивнул, склонившись между ними и потянув длинным носом воздух.

— Неплохо, — пробормотал он. — Может, есть смысл почаще ставить вас вместе?

Гермиона слишком резко для простого замечания дёрнула плечом и поспешила вернуться к помешиваниям: тридцать по часовой стрелке, тридцать — против часовой. А Драко, который только что собирался бросить в котёл очередную порцию перемолотой скорлупы дикси, вдруг застыл, глядя на её запястья. Такие хрупкие, тонкие, изящные. Сквозь бледную кожу проступали голубые вены, и ему вдруг отчаянно захотелось поцеловать их, почувствовать, как бьётся её сердце под его губами…

— Малфой! — тихо рыкнула Гермиона. — Ты заснул, что ли! Бросай порошок!

От неожиданности он вздрогнул и едва не просыпал порошок мимо котла, но вовремя спохватился. Остаток урока прошёл, как в тумане. Он что-то делал, но не мог вырвать из головы мысли о запястьях Грейнджер. Она вдруг заняла всё пространство вокруг, Драко почти физически ощущал, как от неё волнами исходит что-то, чему он не мог дать названия. Но от этого чего-то нутро сворачивалось в тугой клубок, а по позвоночнику словно пробегали мелкие разряды. Урок подошёл к концу, и Снегг, конечно же, признал их зелье идеальным, нехотя похвалив Грейнджер. Она, сияя, повернулась к Драко, но он не видел её, поглощённый странными, слишком несвойственными ему мыслями. Поэтому даже не заметил, как Гермиона вышла из кабинета, и опомнился, только когда он опустел.

***

В отличие от Малфоя, Гермионе не понадобилось двух недель, чтобы понять, что ненавистный ранее слизеринец вдруг стал более чем интересным молодым человеком. И то, что раньше в нём раздражало, теперь иногда даже восхищало. Например, то, как он умеет организовать однокурсников делать то, что ему надо — ей бы такие умения, чтобы заставить Рона и Гарри учиться! Или его голос, протяжный, с лёгкой ленцой, от одной интонации которого мурашки дружными табунами шагали по телу. Или эти волосы, на которые раньше она мечтала вылить ведро чернил — теперь так и манили коснуться, пропустить между пальцами, ведь даже с виду они казались мягкими, нежными, в отличие от её жесткой копны…

Конечно, всё это она разглядела не сразу. Не на вокзале, не в поезде, и даже не в Большом Зале, когда шляпа закончила распределение. Она смеялась и шутила с друзьями, обмениваясь летними впечатлениями. Строила планы на новый учебный год и рассуждала о выборе будущей специальности. И даже не смотрела в сторону стола Слизерина до конца вечера. А по пути в гостиную Гриффиндора случайно столкнулась с Малфоем. Секунда — короткий взгляд — рассерженное шипение — и каждый пошёл по своим делам. А ночью ей приснился сон. Нет, не сон даже — Сон. Волнующий, сладкий до болезненных спазмов внизу живота. Из тех, что заставляют проснуться посреди ночи с бешено колотящимся сердцем, чувствуя жестокое неудовлетворение. А через секунду после того, как проснулась, Гермиона вспомнила, кто именно делал с ней все эти восхитительные вещи во сне. И потрясённо уставилась в потолок. Немыслимо.