Как избавиться от наследства - Мамаева Надежда - Страница 20

— Что ж, пусть будет так. Я жду вашей клятвы.

И я поклялась, что в течение года буду следить за Деймоном, писать каждые семь дней подробный отчет, а если произойдет что-то необычное или чрезвычайное — докладывать незамедлительно.

Клятва тут же огненным полозом обвила мое тело, сдавила ребра так, что потемнело в глазах, и… схлынула.

Только после этого владыка удовлетворенно кивнул. Практически тут же дверь распахнулась, и в комнату вихрем ворвался чернокнижник. Холодный, собранный, злой…

— А мы тебя уже заждались, Деймон. Хорошо, что твоя юная супруга скрасила томительные минуты милой беседой, — с затаенной издевкой произнес властелин.

— Я спешил, мой повелитель, но…

— Не утруждайся, Райос. В главном я уже убедился — твоя жена в добром уме и здравии, а что до слухов, будто ты повел к алтарю зомби… Чего только не напридумывают белые сплетники, лишь бы попугать народ кознями темных.

Аудиенция продлилась всего ничего и быстро свернулась. Белка, еще пару минут пошпионив из-за портьеры, исчезла.

Когда мы вышли из дворца и оказались внутри паланкина, Деймон, схватив меня за руку, буквально прорычал мне в лицо:

— Что хотел владыка?

— Чтобы я шпионила за тобой, — спокойно ответила я.

— И ты согласилась? — В его голосе уже не было злости, скорее, усталость.

— А я могла отказаться? — ответила я в излюбленной еврейской манере.

— Нет, — процедил Деймон. — Вот только не пойму, почему ты мне это говоришь?

— Почему не скрываю? — уточнила я. — Ну потому, что клятвы о неразглашении с меня взять не успели. Ворвался ты. Думаю, его темнейшество озаботится этим при нашей следующей встрече. А пока он наверняка подумал, что у меня хватит ума промолчать.

— Ты не похожа на дурочку.

— Скажу больше, я ею и не являюсь.

— И будешь докладывать обо мне все?

— Конечно, в мельчайших подробностях. Другой вопрос, как я это сделаю и чем.

Я удостоились внимательного взгляда. А потом объяснила чернокнижнику, что такое маска, нижний слой, прозрачный слой, наложение… И вообще, какая прелесть фотошоп. Ведь я собиралась писать действительно все. Вот только… сначала водой по самой плотной бумаге, а потом уже поверх — чернилами. Да, я доложу абсолютно все. Но совсем не мое дело, что не все из этого смогут прочитать…

Деймон рассмеялся:

— Такое ощущение, что вы с Гринро родственники… Лич тоже умудрялся найти лазейку везде.

— Насчет родственников не скажу, но пару уроков он мне преподал. — Впервые я была благодарна личу за его каверзы.

— Скажи, Кэр, но почему ты приняла мою сторону, а не владыки?

Возникла слегка неловкая ситуация… Совсем как если бы покойник внезапно засмеялся на похоронах, в результате чего его так и не смогли бы похоронить.

Я не представляла, что можно ответить на столь прямой вопрос. Поэтому ответила предельно честно:

— Сама не понимаю. Хотя дай подумать… — Я сделала вид, что глубоко задумалась, даже пальцами постучала по одной из подушек, что лежали рядом. — Может, потому, что я знакома с тобой чуть дольше? Или оттого, что ты не пытался меня превратить в овощ, копаясь в моей голове? Или потому, что ты знаешь обо мне то, чего не знает владыка…

— Боишься, что я употреблю эти знания тебе во вред? Боишься этого больше, чем гнева властелина? — изогнув бровь, уточнил чернокнижник.

— Нет. Мне показалось, что с тобой будет проще договориться.

— Тебе показалось, — усмехнулся Деймон.

В этот момент у меня в голове словно что-то взорвалось, зашумело, а потом из носа потекла кровь. Капли упали на мех, на подол платья. Но я этого не видела. Я боялась даже пошевелиться, потому что казалось, что от глубокого вдоха мой череп затрещит по швам.

Деймон что-то пробормотал, совершив сложный пасс, и кровь перестала сочиться так же неожиданно, как и начала. Но вот боль… она усилилась.

Прохладные, неожиданно чуткие пальцы дотронулись до моих висков. Как сквозь вату я услышала голос Деймона:

— Тише, тише. Успокойся, Кэр. Вот так. Дыши.

На миг почудилось, что над нами раскрыла крылья какая-то гигантская птица, заслонив от нестерпимо яркого света, резавшего глаза, от шума улицы, что буравился в сознание, от боли, что давила со всех сторон.

Руки чернокнижника держали мое лицо. Я это чувствовала, но самого Деймона не видела. Я вообще ничего не видела, кроме радужных пятен.

— Кэр, откройся мне. Я не могу влить в тебя силы. Ты закрыта.

А я не понимала, о чем вообще говорит этот темный.

Тихо выругавшись, маг прошипел что-то вроде «попробую напрямую», и я почувствовала, как мне в рот буквально вдыхают воздух. Морозный, свежий, от которого хочется дышать. Он пьянил душу и тело, наполняя легкостью и свободой. И боль начала уходить. Постепенно, нехотя убирая от моего сознания свои склизкие щупальца.

Я тихо выдохнула.

Деймон на миг замер, его тело, словно окаменевшее, напрягшееся, нависло надо мной. Я почувствовала это… Его руки, все еще державшие мое лицо, на миг дрогнули.

Открыла глаза. Зря. Прямо передо мной было лицо чернокнижника, нахмуренное, сосредоточенное, но самое главное — оно находилось в какой-то паре сантиметров от моего. Настолько близко, что казалось — мы делаем один вдох на двоих.

Я сглотнула, ошарашенно глядя на темного, и прошептала:

— Спасибо.

А моя рука невесть зачем накрыла его ладонь.

Наши взгляды встретились. Но боль, словно решив уколоть меня напоследок, еще раз ударила в висок. Лицо на миг скривилось, а темный… снова накрыл мои губы своими губами. Но на этот раз отчего-то не отстранился, когда боль отступила. Лишь на мгновение замер, будто прислушиваясь, и поцеловал. Медленно, неспешно, словно пробуя на вкус.

Я ответила. Моя ладонь скользнула на его затылок. И тут же я оказалась прижата к темному, его язык ворвался в мой рот, лаская, завоевывая. Губы темного, невероятно нежные и в то же время решительные, твердые.

Он не спешил. Целовал, то посасывая, то прикусывая мои губы, проводя по зубам языком, то играя, то дразня, то сметая напором. А я пьянела. Пьянела от удовольствия, от воздуха, от его рук, блуждавших по моему телу.

Звуки, воздух, мир вокруг — все казалось нереальным.

В прошлой жизни я целовалась не раз, но чтобы вот так забывать при этом обо всем… Чтобы от прикосновений кожу жгло огнем, чтобы хотелось большего, чтобы невозможно было оторваться. Будто ты — не ты. И еще миг — и взлетишь.

Меня тянуло к Деймону. А его — ко мне. В какой-то момент поняла, что уже лежу на подушках, а он нависает надо мной. Пальцы темного ласкали затылок, перебирали пряди волос, окончательно сводя меня с ума.

— Кэр, — хрипло выдохнул он мне в губы.

Я коснулась его лица и ощутила, как ладонь, еще не дотронувшуюся до щеки Деймона, что-то обвило. Магия. Это была чертова магия. Она оплетала мою руку и туманной дымкой стекала от локтя. А потом нас обоих словно ударило разрядом. Не сильным, но чернокнижник очнулся.

Его расширенные зрачки начали медленно уменьшаться, дыхание, на миг замершее, стало ровнее. И только бешеный стук его сердца я чувствовала отчетливо: моя левая рука лежала на его груди. Обнаженной груди. И как только я умудрилась расстегнуть рубашку? Вот убей, не помню. А если не помню, значит, это сделала не я, и точка.

Деймон резко напрягся, сжал зубы и рывком отстранился.

Я, не ожидавшая такого перехода, сглотнула и села, пытаясь привести в порядок платье, а заодно свои мысли и чувства. Только жаль, что они не хотели в этот самый порядок приводиться.

— Вот поэтому я не люблю делиться силой напрямую, — со злостью выдал чернокнижник.

— О чем ты? — Я машинально потерла виски.

— Вот об этом, — красноречиво взглянув на мои пальцы, которые я как раз опускала, соизволил пояснить он.

Понятнее не стало. Пришлось Деймону просвещать меня дремучую. И кто в этот момент из нас был темный, а кто — просветленная, еще большой вопрос.

Оказалось, за резкую, буквально валящую с ног — а у слабых рассудком и выбивающую из тела дух — мигрень стоило благодарить его темнейшество. Я стала обладательницей так называемого отката после того, как владыка попытался покопаться в моей голове.