S-T-I-K-S. Опасный груз - Каменистый Артем - Страница 13

По барже пронесся протяжный, стонущий звук. Даже спросонья мгновенно осознал, что его источником является металл одного из бортов или обоих. А возможно, и днище загудело.

Что может заставить металл издавать подобные звуки? Очевидно, какая-то нагрузка.

Нешуточная.

В темноте компактной рубки, приспособленной под спальню для отряда, тихо, но отчетливо раздались слова Шуста:

– Опять эта хрень. В прошлый раз так же было. Как волна без ветра. Только эта посильнее. Что тут, блин, у нас за цунами?

Карат, ничего не отвечая, на ощупь подхватил прибор ночного видения, надел, стараясь ступать бесшумно, подошел к иллюминатору, отодвинул прикрывавшую его фанерку. Оптика не из рядовых, в инфракрасной подсветке и долгом прогреве электроники не нуждается, четкую картинку выдала сразу. Черно-белую, и это даже утешало, поскольку означало, что поблизости в поле зрения нет предметов, значительно отличающихся от фона по температуре.

В высшую сторону.

Известное явление – метаболизм у зараженных ускорен до безумных значений, и чем дальше они развиваются, тем больше это усугубляется. Для поддержки существования они вынуждены сжигать прорву пищи, а всякое сжигание подразумевает нагрев. Вот и светятся в таких приборах издали.

Приблизившись к другому иллюминатору, Карат и там ничего не разглядел. Но зато ощутил удар новой волны, отчего металл загудел вдвое пуще прежнего.

– Слыхали?! – нервно прошептал Шуст.

Можно даже сказать, не прошептал, а шепотом проорал.

– Да тихо ты! – заткнул его Карат.

Он понятия не имел, что тут творится, но происходящее ему не нравилось. Очень даже не нравилось. Если ты попал в Улей и чего-то здесь не понимаешь, готовься к тому, что это что-то непонятное вот-вот тебя прикончит и сожрет.

Вновь загудело, а затем раздался новый звук: непохожий на прежние, громкий, неописуемый. Душераздирающий скрежет в сочетании с чем-то невообразимым. Такое Карат смог бы устроить, будь он великаном с огромным ломом, острием которого с силой проводил по борту и одновременно ладонью второй руки торопливо шлепал по воде.

Шуст, приблизившись, встал рядом, уставившись в соседний иллюминатор, после чего склонился, прошептал в ухо:

– Я первый раз такую музыку слушаю.

– Готовься сваливать, – ответил Карат. – Присмотри за Ди и Грандом.

– Все сделаем.

Шуст много чего навидался, потому лишние вопросы не задавал. Да и о чем сейчас можно спрашивать? Ни он, ни Карат понятия не имели, во что именно на этот раз вляпались. Но оба крепко биты Стиксом, причем неоднократно, вновь сталкиваться с негативным опытом не хочется, а самый логичный способ избежать этого в столь непонятной ситуации – бегство.

Ну или отстреливаться, если уверен в своих силах. Вот только нет этой уверенности в помине. Да и выживает здесь не тот, кто по любому поводу жмет на спуск, а тот, кто этого всячески избегает.

Потому у троицы заранее подготовлено все на случай экстренного драпа.

Карат не торопился отворачиваться от иллюминатора. Он приблизительно определился с направлением на то и дело повторяющийся скрежещущий звук и ждал с той стороны появления пакостей, на которые придется реагировать. Или новой информации, ведь ее, как правило, полезно узнавать.

За бортом вспыхнуло, по ушам ударило грохотом. Сработала одна из мин, установленных Шустом. По его уверениям, никто без его позволения не сможет забраться на баржу, не потревожив эту жестокую сигнализацию.

Следовательно, кто-то ломится в гости.

Взорвалась еще одна мина, после чего металл не только загудел, а зашевелился, сминаемый, грубо сдираемый со шпангоутов. Выше борта резко взметнулась темная масса. Карат, в тот же миг отшатнувшись от иллюминатора, бросился назад, подхватил хранимый у изголовья рюкзак, выскочил через уже открытую Шустом дверь.

Спутников догнал, когда старший товарищ, склонившись за борт, присматривал, как по канату спускается Диана.

– Бегом за ней! – прошипел Карат в ухо.

Тот, по голосу осознав, что уточнять подробности нет времени и вообще ненужное дело, поспешно скользнул вниз. Карат, дав ему ровно три секунды, почти полетел следом, ни капли не переживая по поводу того, что может свалиться кому-нибудь на голову.

Ведь это будет такой пустяк, о котором даже задумываться не стоит.

На последних метрах спуска вновь сверкнуло, грохнуло, после чего послышался новый звук, традиционно неописуемый. Будто пар струится из перегретого чайника, чем-то при этом позвякивая и все так же скрежеща по металлу.

Вот только чайник этот должен вымахать до размеров многоэтажного здания. Поверить в то, что такую посуду не просто прибило течением к борту, а прибило в кипящем состоянии, Карат не мог и потому начал спускаться быстрее прежнего, таки задев подошвой чью-то голову.

Еще толком не плюхнувшись в лодку, прошипел:

– Сваливаем!

Перед лицом сверкнула сталь – Диана, молчаливая как никогда, не стала тратить время на возню с узлами во мраке, начала перерезать канат. Он, толстый, не поддался напору руки девчонки, потому Карат вытащил свой тесак, бесцеремонно отодвинул Диану и взялся за работу сам.

– Заводить можно?! – чуть ли не перекрикивая все тот же шум, спросил Шуст.

– А Гранд где?!

– Ты что, разве своего котяру не знаешь?! Да он тут первый место занял, пассажир хренов.

– Давай, – решился Карат. – Заводи.

Канату осталось жить секунд пять, не больше, нечего время терять.

Черт, надо было заранее продумать момент с бегством до мелочей. Сейчас, в потемках и впопыхах, из головы и у Дианы, и у Карата вылетело все, что они должны знать об узлах. Ведь канат легко должен отвязываться, тут только с виду сильно накручено.

Мотор завелся с таким ревом, что Карат чуть не подпрыгнул. Не так уж и громко, но в ситуации, когда стараешься не издать ни звука, бьет по нервам.

Поддались последние волокна.

– Жми! – заорал он в тот же момент.

Лодка медленно начала отходить от борта. А ведь должна отпрыгивать. То, что Карат разглядел, отшатываясь от иллюминатора, подсказывало, что шум мотора незамеченным не останется. Тот, кто потревожил сон группы, теперь знает, что добыча рядом, и он вряд ли станет медлить, направится к ней сразу.

Уже направился.

И очень быстро.

Шуст, очевидно, мыслил аналогично, потому с мотором не деликатничал, с места газанул так, что за кормой забурлило, будто там случилось извержение неслабого гейзера. Что-то прокричал, но за ревом двигателя ничего не расслышать.

Баржа отдалялась все быстрее и быстрее. Не сводя с нее напряженного взгляда, Карат разглядел, как вдоль левого борта мелькнула все та же темная масса, но на этот раз по ней проскакивали цветные искры сильно разогретых участков. Миг, и это нечто погрузилось, подняв волну, ударившую по корпусу. Должно быть, при этом раздался звук, схожий с тем, который стал причиной пробуждения отряда. Но точно сказать невозможно, мотор не позволяет слушать ничего, кроме себя.

Расстояние увеличивалось, хитрая оптика не могла с этим справляться, картинка ухудшалась все сильнее и сильнее. Но Карат все же смог рассмотреть что-то, похожее на сильно вытянутый водяной бугор, прямолинейно перемещающийся вслед за лодкой. Чертовски быстро перемещающийся, но нет, недостаточно быстро, не должен догнать.

Что бы это ни было, мотор посильнее. Они быстро оторвутся и скроются на просторах озера.

Лишь бы движок не заглох.

Лодка, опустив задранный на глиссаде нос, шумно прошла по инерции несколько десятков метров и сбавила ход. Стало тихо, лишь вода тихонько плескалась за кормой. Эти звуки не смолкнут до полной остановки, но не помешают даже самым тихим разговорам.

Но Шуст шептать не стал, спросил очень даже громко:

– Карат, что это было?! Ты хоть что-то видел?

– И да, и нет.

– Это как?

– Кое-что видел и хочу это поскорее забыть.

– Дружище, я тебя понимаю. Но поконкретнее можно?