Принцы Пограничья (ЛП) - Абнетт Дэн - Страница 57

— Мы знаем, где он? — спросил Оуэн.

— Я могу попробовать позвонить ему, — предложил Йанто.

— Не надо, — ответил Джек. — Лучше позвони Гвен.

Печенье не помогло. Гвен чувствовала себя всё хуже. Ощущение потери давило на неё. Ей хотелось расплакаться.

Но из-за чего? По последним воспоминаниям сложно было понять, что вызвало эти муки, напоминавшие нечто среднее между горем и чувством утраты. На самом деле, чем сильнее она пыталась вспомнить подробности, тем более обрывочной казалась ей собственная память. Что она делала вчера? Позавчера? Тот робот на огородах в Катайс. Да. Это было довольно выматывающе. Может быть, именно таков на самом деле посттравматический шок.

Если она действительно заболела, это объяснило бы её самочувствие. Это объяснило бы эмоциональную хрупкость, чувство утраты, пустоту.

Внутри у неё зияла пустота, огромная чёрная дыра. От этого у Гвен разыгрался аппетит, она ощущала жгучую необходимость заполнить эту дыру. Ей хотелось есть и пить, но этот голод и эту жажду не могли утолить ни пища, ни вода.

Поезд уже подъезжал к вокзалу Манчестер Пикадилли. Гвен знала, зачем приехала сюда — чтобы встретиться с тем парнем — но теперь, когда она почти добралась до места, это казалось бессмысленным. Она не могла понять, почему сочла это путешествие сто́ящим усилий. Ей хотелось лишь сойти с этого поезда и пересесть на ближайший обратный поезд до Кардиффа. К чёрту этого Брейди. Извините, но к чёрту его.

Она сунула в уши наушники, но плеер продолжал проигрывать в случайном порядке какие-то неизвестные ей песни; раздражающий инди-поп, который ей совершенно не нравился. Такую музыку любил Рис. Это он закачал эти песни на её плеер?

От этой мысли ей очень захотелось позвонить ему. Ей хотелось поговорить с Рисом больше всего на свете. Она каким-то шестым чувством ощущала, что, если поговорит с ним, то успокоится. Однако что-то удержало её от того, чтобы набрать его номер.

Музыка продолжала играть: какие-то песни, которых она не знала или которые ей не нравились. Гвен сняла наушники и сунула плеер в сумку. За окном проплывали серые платформы. Она уже видела впереди массивную крышу вокзала. Поезд остановился. Двери с грохотом открылись.

Люди начали вставать, собирать свои вещи.

Гвен сделала глубокий вдох, изо всех сил стараясь не расплакаться, и встала. Она оставила в поезде свой мусор, стаканчики из-под кофе, обёртки от еды, бумаги. Ещё у неё было несколько журналов. Один из них был раскрыт на странице со статьёй о Джолин Блэлок[88], о том, что с ней происходило после выхода сериала «Звёздный путь: Энтерпрайз». Гвен помнила, что сохранила эту статью для Риса. Она свернула журнал в трубку и положила в сумку, выбросив остальные.

Гвен вышла в проход и присоединилась к толпе других пассажиров, направлявшихся к выходу из вагона. Женщины в костюмах до сих пор разговаривали. Молодая женщина, которая много думала о себе, громко рассказывала своему телефону о том, что выходит из поезда.

Маленький мальчик и его мама были прямо перед Гвен. Она пропустила их вперёд, и мать с благодарностью улыбнулась ей. Мальчик ковылял вперёд, прижимая к себе игрушечного Губку Боба.

Гвен сошла с поезда и свернула в ту часть платформы, где было тихо и безлюдно. Она стояла там, тяжело дыша; ей было больно. Холодный воздух был пропитан дымом. Свистки, голоса, хлопанье дверей и стук шагов едва доносились до того места, где остановилась Гвен. Послышалось объявление по громкоговорителю.

Больше не в силах сдерживаться, Гвен расплакалась. По её лицу потекли слёзы, она вздрагивала, всхлипывая. Чувство потери стало совершенно невыносимым.

Зазвонил телефон. Гвен понадобилось какое-то время, чтобы прийти в себя и ответить на звонок.

— Гвен?

— Джек?

— Гвен, ты в порядке?

— Да. Я… да.

— Где ты?

— На вокзале Манчестер Пикадилли, — ответила она.

— Хорошо. Зачем ты туда поехала?

— Я… это сложно.

— Гвен, — произнёс голос Джека. — Это важно. Я должен поговорить с тобой о Джеймсе.

Она сглотнула. Шмыгнула носом. Задумалась.

— О ком? — переспросила она.

Он выбежал из продуктового отдела и помчался по верхнему этажу торгового центра. Там было полно народу. Яркий дневной свет падал сквозь стеклянную крышу на сотни толкающихся людей.

В голове роились разные мысли. Сердце колотилось как безумное. Он…

Он замедлил бег. Он вёл себя глупо.

Джеймс остановился и медленно повернулся, разглядывая толпу. Никто не задерживал на нём взгляд. Все были сосредоточены на своих субботних покупках и на разговорах со своими партнёрами, друзьями или ноющими детьми.

Звуки, слишком много звуков, все гулкие и приглушённые. Это было всё равно что находиться под водой в общественном бассейне, где полно народу, и слышать отзвуки чужих голосов.

Ладони были влажными от пота. Джеймс посмотрел на свои руки, подняв их перед собой. На одно короткое мгновение ему показалось, что это вообще не его руки, и от этого у него неприятно засосало в животе. Это были чьи-то чужие руки.

Вдох, выдох. Глубокий, глубокий вздох. Испугавшись собственных частей тела, казавшихся ему совсем чужими, Джеймс отшатнулся. Оуэн ошибался. С ним происходило какое-то чудовищное превращение, прямо здесь, средь бела дня, на глазах у сотен людей. Или Оуэн был прав, а Джеймс просто сходил с ума.

Кто-то смотрел на него. Джеймс ощущал это, каким-то шестым чувством, это было как покалывание горячих иголочек. Он поднял взгляд, изучая огибавшую его толпу.

Он увидел мужчину, худощавого блондина в чёрном костюме. Мужчина стоял в двадцати футах от Джеймса, толпа огибала и его тоже. Этот человек смотрел прямо на Джеймса.

Джеймс знал, что где-то уже встречался с ним. Где, где, где?

Почему он смотрит на меня?

Джеймс очень медленно повернул голову вправо — буквально на несколько градусов. В десяти ярдах слева от блондина безмолвным и неподвижным островом в толпе стояла другая фигура. Темноволосый мужчина в чёрных джинсах.

Он тоже смотрел на Джеймса.

Джеймс замер. Ему хотелось побежать, но его ноги не двигались, а тело отказывалось поворачиваться. Как будто эти люди имели над ним какую-то власть, гипнотизировали его так, как это не удалось тому оконному мошеннику. Должно быть, так чувствовали себя Джек, Гвен и остальные бедолаги, к которым тот прикасался: очарованными и неподвижными.

Как мелкий зверёк перед хищником.

Блондин повернул голову и посмотрел сквозь толпу на темноволосого мужину. Темноволосый мужчина повернулся и бросил на него ответный взгляд. И они одновременно целенаправленно направились в сторону Джеймса ровным, размеренным шагом.

Они всё приближались и приближались, идя бок о бок, в ногу.

Две фигуры. Бок о бок.

Две тени у телефонной будки посреди ночи.

Джеймс вспомнил. Память вернулась внезапно — Джеймс почувствовал себя так, словно его ударили деревянным молотком по лбу; стало жарко, закружилась голова. Он бросился бежать.

О, теперь люди его замечали. Они кричали и громко жаловались, когда он проталкивался мимо них. Кем он себя возомнил? Куда это он прётся? Не мог бы он вести себя поприличнее, чёрт возьми?

Пока он бежал, мозг подкидывал ему ответы. Что сказать на первые два вопроса, он не знал. Что касалось третьего вопроса — нет, не мог бы.

Он оглянулся. Мужчины гнались за ним. Джеймс растолкал толпу, взбежал на спускающийся эскалатор и побежал вниз. Какая-то женщина возмущённо закричала на него, когда он повалил пакеты с покупками, которые она поставила на ступеньку рядом с собой. Мужчина выругался, когда Джеймс толкнул его локтем. Молодой парень, ехавший вместе со своей девушкой, слетел на две ступеньки вниз и уцепился за поручень, когда Джеймс оттолкнул его.

Джеймс спрыгнул с эскалатора на средний этаж атриума. Наверху двое мужчин бежали за ним, лавируя между людьми. Им пришлось подождать, пока женщина собирала свои рассыпавшиеся покупки, а другие покупатели ей помогали. Мужчины не отводили глаз от Джеймса.