Скрытые чувства (СИ) - Эльденберт Марина - Страница 35

    Когда он чувствительно прикусил мою губу, я застонала, потому что уже не могла определить: где его чувства, а где мои. Они слились в единое целое. А Берговиц вжимал меня в себя, словно желал слиться в единое целое не только в переносном смысле.

    Не помню, как я оказалась сидящей на столе, как осталась без заколок. Мои волосы рассыпались по спине, губы горели, а тело плавилось от прикосновений, будто я снова была во власти токсина, но токсина не было.

    Был только Ладислав. Его прикосновение, когда сильные ладони скользили по обнаженным плечам и чувствительной груди, скрытой тонкой преградой платья. Его поцелуям, когда губы то дарили нежность, то подчиняли.

    Я растворилась во всем этом, отвечала с не меньшим пылом, потому что сама хотела его. Хотела почувствовать резче, сильнее. Хотела узнать, каково это чувствовать вот так, когда ты открываешь ради другого целиком.

    «Ради такого можно и открыться», - эхом прозвучали в воспоминаниях слова Соломона.

    Голосом разума, не иначе.

    «Это не так работает, Лилиан».

    А как?

    Мужчина уже целовал мою шею, руки скользили по бедрам под платьем (разрез позволял). Я по-прежнему тонула в чувственном трансе, в который тонкой занозой впивалась мысль: чьи это эмоции?

    Мои?

    Или его?

    — Нет, - прошептала я то ли ему, то ли себе. Уперлась ладонями в грудь мужчины и оттолкнула его. - Это все неправильно.

    Как ни странно, Берговиц сразу же отступил, а точнее, отпрянул от меня. И следом тут же упала эмоциональная заслонка, закрывая от меня все его чувства.

    Мы долгое мгновение смотрели друг другу в глаза, а потом он повернулся ко мне спиной. А я не стала ни в чем разбираться, просто спрыгнула со стола, проскользнула мимо ящера и бросилась бежать по коридорам. Только услышала окрик:

    — Лилиан!

    Но лишь ускорилась.

    К счастью, коридоры «Полуночного неба» напоминали лабиринт. К счастью, прямо за поворотом я наткнулась на дамскую комнату. И мне очень повезло, что она оказалась пуста.

    Щелкнув задвижкой в одной из кабинок, я опустилась на закрытую крышку унитаза. Для шедевра от «Гастенс» это было настоящим кощунством, но сейчас мне было наплевать. Как и на то, что разгоряченное прелюдией, неудовлетворенное тело ныло и требовало продолжения. А самое постыдное заключалось в том, что я тоже была совсем не против.

    Нет, Лили, забудь об этом!

    Это не твои эмоции. А даже если твои…

    Берговиц прав: он не для тебя.

    7. Дружба

    Глава 7

    Дружба

    Впервые за все мое пребывание в Уне мне не хотелось идти на работу. Это был парадокс Лили Рокуш. Потому что я любила работать, потому что я всегда ответственно относилась к своим обязанностям, потому что я умела найти подход к любому и для босса становилась лучшей помощницей. Только помощницей! Но, кажется, не в этот раз.

    Я не вернулась к столику Соломона, к Надин и тарелке морепродуктов, красиво разложенных на огромном блюде, просто выждала минут десять, вызвала такси и отправилась домой. Попросту сбежала. Это было глупо, по-детски. Нужно было вернуться, заплатить на ужин (пусть даже я к нему не успела притронуться), объяснить, что у меня возникли неотложные дела, которые требуют моего немедленного присутствия… Но мои губы до сих пор горели, сердце как заведенное колотилось в груди, а кожа еще чувствовала прикосновение сильных пальцев. Это если не считать нашей ссоры. Хотя какая, к лакшакам, ссора, если я едва не отдалась ему на том столе!

    Нет, я не смогла заставить себя вернуться к Берговицу. Смотреть ему в глаза и делать вид, что ничего не случилось. Это было выше моих сил.

    В итоге я выключила телефон и полночи занималась тем, что шила и думала, как поступить. В результате пришла к неутешительным выводам, что идея встречи с Соломоном была даже более идиотской, чем решение перелезть через забор особняка. Нет, самой провальной идеей было снять блокирующий браслет и пойти работать на Берговица.

    А потом целоваться с ним в кабине ресторана!

    Если он меня сегодня не уволит, то я сделаю вид, что все забыла, и не стану мешать Фелисе. Я ей слова лишнего не скажу! В конце концов, проведем вечеринку в отеле «Мадин». Не именинница, так гости останутся довольны, а я буду смотреть за девчонкой и ее окружением. Это же то, чего от меня хотел Берговиц? Ничего больше не требовалось, да я и не обещала.

    И не думать, не думать, не думать. Не думать о его поцелуях! Забыть, вычеркнуть из памяти и идти дальше.

    Дом Берговицев встречал меня пустым холлом: двери снова открыла умная система: все как обычно.

    Слишком обычно.

    — Сегодня едем на показ, - сказала Фелиса, стоило мне переступить порог ее спальни-мастерской.

    — Показ?

    — Ага. В Брасе. Летиция покажет свою коллекцию, а мы ее поддержим.

    Глядя на мой слегка обескураженный вид, она раздраженно бросила:

    — Ты же просила сообщать тебе мое расписание. Вот я и сообщаю. Что не так?

    — Все так.

    Хм.

    Это было потепление в наших отношениях с девочкой, или мне показалось?

    Впрочем, дальше все опять вернулось на круги своя. Фелиса ни о чем не спрашивала, даже о том, почему я отсутствовала эти три дня. Мы вообще больше не разговаривали. Но показ означал, что мой традиционный визит на кухню во время ланча отменяется. А значит, не менее традиционное случайное столкновение с Берговицем - тоже. Если, конечно, он меня не вызовет к себе в кабинет.

    Утром на телефоне обнаружилось несколько пропущенных звонков: шесть от Берговица, и один - от Соломона Камрин. Как только я оказалась в сети, последний решил мне перезвонить. Но я тут же отбила входящий вызов. Не хотела иметь с ним ничего общего! Да, я была не права, заварив эту кашу с домом и согласившись на подобную встречу, но и он тоже хорош, пытаясь стравить меня с Берговицем.

    Забава для скучающего миллиардера.

    Сам Ладислав не спешил мне перезванивать, вызывать в свой кабинет тоже. Просканировав дом на эмоции ящеров и людей, я поняла, что Майи здесь нет. Это значило, что Берговиц просто уехал, а я по-прежнему помощница его дочери и увольнять меня никто не собирается. Хотя до обеда я сидела будто не на мягком диване, на раскаленных углях. Тренировалась от нечего делать, стараясь охватить как можно больше глубинных чувств домочадцев и прислуги. Но когда пришло время ехать в академию, выдохнула с облегчением.

    Показ должен был проходить в театральном зале главного корпуса Браса. Серьезность мероприятия я смогла оценить уже на входе, когда у нас потребовали билеты.

    — Они со мной, - бросила Фелиса, показав тонкий серебристый браслет на запястье, студенческий (у Ната был такой же), и кивнула на нас с телохранителем-водителем, которого, как выяснилось, звали Эммет.

    После этого нашу троицу пропустили.

    Сцену выдвинули вперед, соорудив настоящий подиум с темной ковровой дорожкой. По обе стороны расставили множество стульев в несколько рядов: персон на триста, не меньше. Из чего я сделала выводы, что на показ пригласили не только студентов с дизайнерского факультета, да и вообще не только студентов. И нахмурилась, на всякий случай перепроверив эмпатические щиты.

    Потому что если все эти места будут заняты, это станет серьезной проверкой моего дара.

    Пока Фелиса общалась с другими девчонками, желала удачи Летиции, огромный зал заполнился почти до отказа. Эмоции толпы заставляли мои щиты слегка подрагивать, но в целом перед глазами не темнело и не хотелось выбежать отсюда прочь. Более того, я осознала, что это прекрасная тренировка для моего дара. Перед вечеринкой.

    Тогда я копнула глубже, считывая чувства пришедших на показ студентов и их сопровождающих. Большинство из них были киронцами, но попадались и представители других национальностей и рас. Даже отыскала одного эмпата, правда, очень слабенького, поэтому он меня не заметил. С публики мое внимание перетекло на окружение Фелисы.