Корабль, который пел - Маккефри Энн - Страница 41

• Предыдущая
• 41/60
• Следующая

Вот он вошел в шлюз и остановился — ноги широко расставлены, руки свисают вдоль тела, на лице застыло неожиданно задиристое выражение.

— Ну что, чем вы сегодня недовольны? — спросила Хельва, чтобы скрыть внезапную тревогу.

Он шагнул вперед, и Хельве показалось, что инспектор сильно пьян.

— Миледи, прошу у вас убежища, — произнес он, кланяясь с преувеличенной церемонностью.

— И чашку кофе?

— Как бы не так. Эти паршивые электронные клоуны вылакали весь твой запас. Учти, Ценком знает, что ты недоступна и закрыта для связи, — между прочим, по моему распоряжению, детка, так что для меня ты самое безопасное место.

— У вас что — неприятности из-за Беты Корви?

— У меня? — он опустился на кушетку лицом к ее пилону и вдруг устало откинулся на подушки. — Нет, Хельва, нет, девочка моя. Не у Найала Паролана, главного координатора. Скорее, у всех нас, — размашистым движением руки он перевел проблему из местного масштаба в галактический. Но пока тебя оставили в покое и меня тоже, а к утру мои старые мозги, возможно, снова придут в норму, и тогда… — его голос перешел в невнятный шепот.

Хельва решила, что Паролан уснул, но скоро увидела, что он смотрит на нее из-под опущенных век.

— Скажи, кто-нибудь удосужился сообщить тебе, насколько ты превзошла все наши ожидания? А шеф удосужился упомянуть, что к твоему послужному списку добавились еще две благодарности? И астрономическая премия! — он хлопнул ладонью по кушетке. — Продолжай в том же духе, и ты скоро рассчитаешься с долгами. — Вдруг голос его зазвучал необычно мягко: — А я, Хельва, удосужился ли я поблагодарить тебя за то, что ты вытянула на себе это дерьмовое, мерзопакостное, вонючее задание, в которое мы тебя втравили…

— Лично вы, Паролан, здесь не при чем…

— Ха! — он коротко хохотнул, выгнув спину дугой, потом снова бессильно упал на подушки. — Ничего не скажешь, девочка моя, ты отлично поработала. Не думаю, чтобы с этим делом справился какой-нибудь другой корабль.

— Как знать, может быть, другой корабль доставил бы обратно всех пассажиров.

— Что за бред сивой кобылы, Хельва! — как пружина, взвился Паролан. Не желаю слышать от тебя таких дурацких заявлений! У Прейна с Керлой были свои причины для того, чтобы остаться, как, впрочем, и у Шадресса. Все трое от этого только выиграли. Что же до Ансры Колмер, то этой сучке только поделом. Наконец-то она перехитрила сама себя. Все-таки во вселенной есть истинная справедливость, пусть даже корвики никогда не слыхали о Хаммурапи.

Инспектор снова улегся и переплел пальцы за головой.

— Вы имеете в виду тела? Наверное, уже пора позаботиться о подобающих похоронах?

— С какой стати? Клинически они все еще живы. Это твое тело клинически мертво, — добавил он, хотя отлично знал, что касаться этой темы в присутствии капсульников строжайше запрещено. — И в то же время ни ты, ни я и никто другой на этой базе не считает тебя призраком. Что же делает человека мертвым — а, Хельва? Отсутствие разума или души, или чего-то там еще? Или, может быть, отсутствие способности самостоятельно передвигаться? Но ты вполне подвижна, милочка моя, хотя не можешь даже пальцем шевельнуть.

— Вы пьяны, Найал Паролан.

— О, нет! Паролан вовсе не пьян. Я просто расслабляюсь, детка, расслабляюсь и все. — Он сел так стремительно, что Хельве стало ясно: инспектор вполне владеет своим телом. — Если посмотреть на дело с этической или социальной стороны, то ты доставила на корабль, встречавший вас у Беты Корви, четыре трупа. Четыре механически функционирующих, но пустых оболочки. И бывшие их обитатели, владельцы — назови их как хочешь в них уже никогда не вернутся.

Он встал и направился прямо к Хельве.

— Вот твой шанс, детка. Выбирай любую… хочешь — бери тело Керлы: оно самое молодое. Хочешь — Ансры. А если желаешь разнообразия — бери тело Шадресса.

Всего на один ослепительный миг, миг полный головокружительных возможностей, Хельва задумалась над этим потрясающим предложением. Совсем как на Бете Корви, когда ее уговаривали остаться. Неужели она все-таки сумела представить специалистам непредвзятый отчет?

— Вы, разумеется, исходите из того, что я хочу стать подвижным человеческим существом. Так вот, запомните, Паролан, — она изо всех сил старалась чтобы голос ее звучал рассудительно, — я недавно побывала в другом теле. И убедилась, что предпочитаю свое.

Паролан не сводил с нее непроницаемого взгляда. Вот он протянул руку и погладил холодный металл — как раз в том месте, где находился шов, закрывающий доступ к внутренней капсуле.

— Неплохо сказано, Хельва, совсем неплохо. — Он повернулся и направился на камбуз. Хельва с облегчением убедилась, что он заказал суп, а не стимулятор. Снова усевшись в главной рубке, Паролан вскрыл термическую оболочку банки. Казалось, его загипнотизировал поднимающийся пар, и только щелчок отскочившей крышки вывел из забытья: он вздрогнул и потряс головой.

— Я и не думал, что ты на это пойдешь, — как бы между прочим заметил он.

— Зачем же тогда было предлагать? Все испытываете меня, инспектор?

Он поднял взгляд и хохотнул, заслышав в ее голосе недобрые нотки.

— Вовсе не тебя, девочка моя…

— Никакая я на ваша девочка!

— Какая разница! — он осторожно отхлебнул горячий суп.

— Так зачем вы все-таки предлагали? — не отступала Хельва.

Он пожал плечами. — Просто подумал, что это единственный в жизни случай извлечь тебя из титанового пояса целомудрия.

У Хельвы вырвался смешок. — Но я сама покидала его. На Корви.

— Что, однажды попробовала — и не понравилось?

— Что именно — движение? Или свобода? — спросила она, намеренно не замечая двусмысленности, на которую намекали его вздернутая бровь и ехидная усмешка.

— Физическое давление, — нетерпеливо уточнил он. — Физическая свобода.

— Смотря что подразумевать под физическим. Как кораблю, мне подвластна такая физическая сила и свобода, о каких вы и понятия не имеете. Я мыслю, дышу, ощущаю. Мое сердце бьется, кровь течет по сосудам, мои легкие работают — правда не так, как ваши, но все равно, они функционируют.

— Как и сердца, сосуды и легкие тех четверых… четверых пустышек, лежащих в реанимации базового госпиталя. Только они мертвы.

— А я?

— А ты?

— И все же вы пьяны, Найал Паролан, — холодно и неприязненно заявила она.

— Я не пьян, Хельва. Я пытаюсь обсудить с тобой важную нравственную проблему, а ты ускользаешь.

— Ускользаю? Но от кого — от Найала Паролана или от инспектора Паролана?

— От Найала Паролана.

— Но почему вы, Найал Паролан, решили обсудить эту важную нравственную проблему именно с Хельвой?

Неожиданно он пожал плечами и откинулся назад. Плечи его поникли, он сжал в ладонях банку с супом и мрачно уставился в нее.

— Надо же как-то скоротать время, — проговорил он наконец. — Сегодня нам обоим его некуда девать. И было бы неразумно убивать наше драгоценное время, — он иронически усмехнулся, — на пустую болтовню. Гораздо полезнее обсудить важный нравственный вопрос, который, смею напомнить, ты сама повесила нам на шею. И который, похоже, никто не собирается решать. Нужно было сначала заставить корвиков расчистить свою помойку, а потом уже очищать их вонючую атмосферу. Послушай, а ты почувствовала запах мерзости, которой они дышат?

Хельва стала отвечать на поставленный вопрос, но часть ее стремительно работающего рассудка не могла прийти в себя от изумления: да что это с ним сегодня творится?

— Я, Хельва, лишена чувства обоняния. Следовательно, я, Хельва, не могла уловить «запах» корвиканской атмосферы. Никто из моих спутников ничего не говорил по этому поводу, таким образом, можно предположить, что для самих корвиков запах их атмосферы является чем-то вполне обычным.

— Ага! — он злорадно наставил на нее палец, — значит этой физической способностью ты все-таки не обладаешь!

— И совершенно не уверена, что хотела бы ею обладать… ну, разве что узнать, как пахнет кофе, — все утверждают, что у него совершенно божественный аромат.

• Предыдущая
• 41/60
• Следующая