Рабына для чудовища (СИ) - Калинин Алексей - Страница 22

А откуда в ноутбуке Джулии порнушка? Она не закачивала себе ничего подобного, а взяться ещё откуда-то это не могло. Хотя нет — на столе лежала блестящая коробочка от компакт-диска. Король принес Софии порно? Вот же извращенец. Или это сделал кто-то другой? София продолжала увлеченно тереть между ног. Джулия не мешала — чем бы это сумасшедшее дитя не тешилось, лишь бы не кричало и не лезло драться.

Женщина решила прояснить ситуацию с порнушкой позже, а сейчас попыталась прополоскать рот, чтобы заглушить запах спермы короля. С горем пополам ей это удалось и она повернулась опять к Софии, которая вскрикнула и забилась в судорогах оргазма. Наконец, она затихла, лишь небольшие волны прокатывались по телу, когда чуть подергивала рукой.

Джулия взяла коробочку от диска и прочитала корявую надпись:

"Сивилла Форест и Френк Холахан 12 мая 2016 года"

Сивилла, Сивилла, Сивилла… Джулия попыталась вспомнить — откуда ей знакомо это имя?

В тот день Френк привез Джулии, подцепившей грипп, литературную награду, а ещё от него здорово пахло виски. Как признался муж: "Эттто я от радосссти за лю-ик-любимую женушку! Мы с Мад-ик-дленой по чуть-чуть" Она тогда прогнала его в гостиную, а утром он был тише воды и ниже травы. Почти не рассказывал о церемонии, хотя она и пыталась расспросить. Мадлена тоже мало чего говорила и старалась перевести тему на другое. Странно…

— Королева, тебе ноутбук уже не нужен? Можно его забрать? — спросила Джулия, когда приблизилась к кровати. — Я хочу поработать.

— Забирай. Ух, какой оказывается у тебя жеребец в стойле пасется, — тоненько захихикала София и развернула экран к Джулии.

Сегодня точно был день удивления. Увиденное оказалось той последней соломинкой, которая сломала спину верблюду. Джулия сначала не разобрала, что именно она видит, но потом в глазах потемнело, в ушах застучала кровь, а пол почему-то набросился на женщину…

Если вам чуть за тридцать, вы мужчина и привыкли получать секс тогда, когда захочется, а с писательницей эротических романов даже больше обычного, то вы поймете состояние Френка под конец третьей недели. Несмотря на тревогу за Джулию, несмотря на мрачные мысли — физиология требовала своё, особенно по утрам, когда он по пять минут стоял над унитазом и представлял мертвых щенков с разбитыми головами. Представлял другие ужасы — лишь бы эрекция чуть спала, и он смог пописать.

А если рядом постоянно оказывается соблазнительная женщина, которая раздевает вас взглядом, то вы ещё лучше поймете состояние Френка. Порой ему казалось, что Марта преследует его, но она объясняла свое появление в магазинах и ресторанах производственной необходимостью. Она говорила, что работает по делу о пропаже Джулии Холахан. Агент Джонс всегда разговаривала с одним из работников тех мест, где он её встречал. Она узнавала информацию и подбадривала Френка тем, что кольцо возле Билла Донахреца неумолимо сжимается. Сегодня или завтра, но он попадется. И тогда Джулия вернется в родное гнездо…

А может, никакое это не преследование, а сама судьба толкает Френка в постель Марты? Он был ей благодарен, и сама мысль об измене уже не казалась такой горькой. Очертания греха расплывались и становились почти что повседневным делом. А что? Никто же не узнает, а здоровый секс очень хорошо восстанавливает измотанные нервы. У него на работе почти все, кроме шестидесятилетнего охранника Уилморта Хьюза, изменяли своим женам. А если бы у Хьюза ещё функционировал отросток, то и он бы оказался в числе «влажных ходоков».

Конечно, если вы женщина, то вы вряд ли поймете состояние Френка в тот субботний вечер, когда он в баре «Блюз клуб и гриль Би Би Кинг» опрокинул шестую стопку «Джека Дэниелса» и набрал номер агента Джонс. Но, если вы женщина, то сможете понять согласие Марты на встречу. Да она откликнулась на звонок и с радостью пригласила Френка к себе.

— Привет, — единственное слово, которое успела сказать Марта, прежде чем поцелуй Френка накрыл её губы.

На сей раз она не стала надевать нарядное платье и сексуально краситься. Марта была в розовом домашнем халате, на голове намотан тюрбан из полотенца, а на ногах пушистые тапочки в виде мордочек собак. Такая домашняя, такая уютная. Как раз то, чего так не хватало Френку.

Поэтому он и не стал тянуть — зачем? Если она оттолкнет, то Френк извинится и просто уйдет, как в прошлый раз, а если нет…

Она не оттолкнула. Наоборот, чуть отступила вглубь квартиры и увлекла за собой Френка, который принял этот жест за знак одобрения.

Дверь со стуком закрылась и одновременно Марта впечаталась в стену, когда тяжело задышавший Френк рванул за полу халата. Под халатом не оказалось нижнего белья, и ладонь Френка жадно накрыла грудь Марты. Она прогнулась в спине, подаваясь навстречу.

Федеральный агент пыталась что-то сказать, но Френк уже не слушал. Он целовал её податливые губы и мял упругую грудь. Вот чего ему не хватало — власти над женщиной, над той женщиной, которая желала его в ответ. А в том, что она его хотела, не было никакого сомнения, ведь ладонь Френка успела скользнуть и между ног, туда, где скопилась горячая влага.

Марта бросила безуспешные попытки что-либо произнести и обняла Френка в ответ, крепко прижала и почувствовала, как в ногу упирается тверды предмет, напоминающий фонарик. Френк был не из тех людей, которые среди белого дня носят в карманах фонарики, поэтому она провела по стволу предмета рукой и услышала легкий мужской стон.

Френк задрожал, его дрожь передалась и Марте. В тот миг, когда он начал целовать её шею, у неё вырвалось:

— Какой же ты горячий, Френк Холахан. Может, перейдем в спальню?

— Нет! — прорычал Френк и развернул Марту лицом к стене. — Прямо сейчас! Прямо здесь!

Ладони женщины легли на поверхность синих обоев, когда халат слетел осенним листом с её талии. Позади вжикнула молния и в ягодицы Марты уткнулся горячий твердый член. Она прогнулась, чтобы облегчить вхождение и вскрикнула, когда Френк ворвался в её лоно.

Френк тоже не смог сдержать стона, когда ощутил себя в тесно-горячем плене. Он сжал талию Марты и едва не излился в неё накопившимся за три недели напряжением. Лишь на третьей секунде смог обрести контроль над телом и начал двигать тазом.

Бляха от ремня впивалась в левую ягодицу Марты, когда Френк рывками насаживал её на себя, но это был слабый отзвук по сравнению с теми ощущениями, которые она испытывала. Марта так долго этого добивалась, что сейчас готова потерпеть даже шлепки по ягодицам, которыми её награждал Френк между фрикциями.

Она вскрикивала, когда он входил, стонала, когда сжимал грудь и покусывал плечи. Большой упругий стержень скользил внутри неё и наполнял без остатка негой и болезненным блаженством. Каждая клеточка тела умоляла продолжать это действие, не останавливаться и сдаваться, сдаваться, сдаваться на милость этому ненасытному самцу.

Казалось, что стоны и влажное хлюпанье раздавалось по всему дому, а соседи слушали и делали ставки на продолжительность секса, но Марте было плевать на это — она чувствовала, как внизу живота нарастает обширное чувство наслаждения. Это чувство сродни подожжённому фитилю у динамита — горящая веревочка уменьшалась с каждой секундой и вот-вот должен произойти взрыв.

Френк с удовольствием наблюдал, как его член погружается в Марту, даже задрал рубашку к шее, чтобы лучше видеть это действие. Ему нравилось чувство власти, которое сейчас испытывал: захочет и войдет медленнее, чтобы поддразнить разгоряченную женщину; захочет и заставит её стонать громче, когда сожмет упругие груди в ладонях, а пальцами помассирует набухшие соски; захочет и намотает волосы на руку, чтобы заставить прогнуться в спине. Френк тоже чувствовал нарастающую волну. Ещё немного и он выплеснется горячей спермой внутрь раскаленного жерла вулкана.

Марта испытала оргазм первой. Он был такой бурный, что ноги подогнулись и она рухнула на пол, соскочив с члена Френка и выскользнув из его рук. Почти в эту же секунду и у Френка началось семяизвержение, которое заставило выгнуться дугой индейского лука.