Выхожу тебя искать - Данилова Анна - Страница 6
- Предыдущая
- 6/87
- Следующая
Когда Юля вернулась в приемную, Надя выглядела уже более спокойной, она деловито резала ветчину для бутербродов.
– Я вижу, тебе полегчало? А меня вот загрузили работой. Угостишь бутербродиком?
– Если не боишься испортить свою шикарную фигуру – пожалуйста.
– Нет, не боюсь… Тем более что не вижу на горизонте мужчину, ради которого стоило бы лишать себя радостей жизни.
– Ну и правильно. С чего начнешь? – Надя уже имела в виду работу.
– Понимаешь, в чем дело… Я только что, можно сказать, приехала, отсутствовала целый месяц. Для начала, как мне думается, стоит встретиться с Сазоновым, угостить его холодным пивком и расспросить, какова обстановка в городе в целом… Ты меня понимаешь?
– Да ты меня спроси – я тебе много чего расскажу… Я же в отличие от некоторых газеты читаю. Кроме того, у меня любовник – судмедэксперт, который каждый день потрошит молоденьких девушек… Вот уж действительно кто Джек-Потрошитель…
– Ты ему позвони, предупреди о моем возможном приходе, а я сначала навещу все-таки Сазонова. Крымов, кстати, где?
– Не знаю, умчался куда-то на машине.
– А ты не знаешь, он деньги с Орешиной взял?
– Как не взять. Они ему сейчас по горло нужны – сегодня какое число?
– Семнадцатое, а что?
– А то, что пора платить за аренду, свет… короче, платить по счетам… Юля, у меня к тебе будет просьба…
– Слушаю тебя, Надя, – отвечала Юля с набитым ртом и улыбаясь, уже заранее зная, о чем ее попросит Щукина. – Хочешь попросить меня не спаивать твоего Чайкина? Пожалуйста, но тогда подскажи, что ему, кроме водки и «Таллинской» колбасы, принести?
– Да ничего не неси, он тебе и так все расскажет как на духу…
– Считай, что уговорила. Тем более – экономия-то какая…
И, только выходя из агентства, она вспомнила, что никому не сказала о новом клиенте, об Олеге Шонине, и тех деньгах, которые он ей дал. И, главное, о том условии, которое он ей поставил. «Частное расследование… Не очень-то развернешься при Крымове и его финансовой политике…»
Глава 2
Сазонов, вытирая большим клетчатым платком свою яйцеобразную голову, покрытую слипшимися от пота светлыми редкими волосенками, встретил Земцову громким похлопыванием ладонями, что означало: входи, я тебе жутко рад. Настроение Петра Васильевича менялось по сто раз за сутки, а потому у Юли от сердца отлегло, когда она поняла, что застала старшего инспектора уголовного розыска в хорошем расположении духа.
– Я знаю, что вы на работе не пьете, но здесь за углом продают ледяную «Балтику»… – С этими словами Юля достала из пакета две запотевшие коричневые, с позолоченными ярлыками, бутылки с пивом и поставила их прямо перед разморенным от жары Сазоновым.
– Я не пью, это верно, но в такую жару отказаться от холодненького пивка – преступление, честное слово… – И не прошло минуты, как он, достав из ящика стола ключ, открыл обе бутылки и с наслаждением опустошил их. После чего вытер пену с губ, шумно и с удовольствием выдохнул и откинулся на спинку стула. – Ну ублажила так ублажила… Ты ко мне по делу или просто так, навестить старика?
– Не прибедняйтесь. Тоже мне – в старики записались… Что же касается моего прихода – и по делу, и не по делу. Просто давно дома не была, хотела узнать, что здесь происходит и не знаете ли вы причину плохого настроения Крымова…
Она лукавила, вспоминая Крымова, но надеялась хотя бы через Сазонова узнать имя его новой пассии. Было в этом, конечно, что-то мазохистское, но желание узнать было сильнее рассудка.
– Ой, хитришь ты, Земцова, – раскусил ее Сазонов и загоготал, похлопывая себя по уродливому небольшому, но все же выпирающему животику, – хочешь узнать у меня, с кем все это время, пока тебя не было, кружился твой начальник? Не скажу, хоть веревки из меня вей. Разве что в знак благодарности за пиво…
И Юля подумала вдруг, как же пошло складываются у нее отношения – и с Крымовым, и с Сазоновым, и с Чайкиным, просто хоть волком вой. Какие-то идиотские разговоры на вольные темы, подношения в виде холодного пива или водки с «Таллинской» колбасой, взятки, помимо оговоренных Крымовым гонораров… Пошло, гадко и пошло… И все откуда-то знают об их отношениях с Крымовым. Знают и злорадствуют, когда видят, как он разбавляет свою вольную жизнь новыми встречами с женщинами, как он легко меняет их и как спокойно, без угрызений совести смотрит потом ей, Юлии Земцовой, в глаза… И кто в этом виноват? Только она. Нечего было допускать его до себя. И нечего было оправдывать свое желание провести с ним ночь нервными стрессами и ночными страхами… Она ненавидела себя в эту минуту… И думала только о Крымове, пока голос Сазонова не вернул ее в реальность, и тогда она уже с благодарностью внимала каждому произнесенному им слову…
– Обнаружено за один только месяц три утопленницы… И все три сброшены в разные водоемы уже мертвыми со следами сильных побоев, – говорил Петр Васильевич уже сухим серьезным тоном, озабоченно потирая ладонью подбородок. – И вот какая закономерность: все три чуть ли не «синюшки»… Какие-то беспризорные, одна – мелкая вокзальная шлюшка, другая – уборщица из магазина, а третья – безработная, без определенного места жительства… Первые две хотя бы в коммуналках жили, причем койки снимали у пенсионерок, правда, в разных концах города, а вот третья…
– У них что, и родственников не было?
– Лучше бы уж не было ентих родственничков… Не могли дождаться, пока они явятся в морг для опознания – вот такая родня…
– А как вообще устанавливаются личности таких вот, никому не нужных потерпевших?
– Разными способами. Даются фотографии трупов в газеты, расклеиваются объявления, находятся какие-то документы неподалеку от того места, где обнаружили тело… Знаешь, Земцова, я склонен думать, что это дело рук серийного убийцы… Он явно садист, но не сексуального плана, а другого, еще более изуверского… Девушки – а все три молодые, до двадцати лет, – буквально избиты, особенно разбиты лица…
– Изнасилованы?
– Говорю же: нет! Мои ребята сейчас работают в этом направлении и уже успели кое-что узнать… Так вот, и Лукашина, и Петрова, и Зеленцова, несмотря на свой непутевый образ жизни, еще ни разу не были замечены в драках. Больше того, ни у одной из них в последнее время не было мужчины, я имею в виду ни любовника, ни сожителя, словом, никого…
– Петр Васильевич, но ведь и в прошлом году, примерно в это же время были обнаружены две избитые девушки? Помните, у одной так вообще был выбит глаз? И тоже бездомная и безработная, молодая алкоголичка, лет восемнадцати?
– О чем и речь… Поэтому-то я и говорю тебе о серийном убийце. Видать, у него активность проявляется в жару… Вот только непонятно, почему у него склонность к таким… грязным женщинам, да и вообще, можно ли это назвать склонностью к женщине, если он не насилует их, а просто избивает?..
– А где, в каких водоемах были найдены трупы этих девушек?
– Все за городом, одну нашли в сточной канаве, другую – на Гуселке, а третью – в Затоне…
– В Затоне?
– Ну да…
– Девушки были в одежде?
– В одежде, в обычной…
Хотела она спросить у Сазонова про убитого Захара Оленина, но, посчитав, что и так много чего от него услышала, поспешила распрощаться и уйти. А через полчаса она уже припарковывала машину к бордюру университетского дворика, в котором располагался морг, где работал Леша Чайкин. На этот раз Юля припасла для него буженину и копченую курицу. И сколько бы раз Надя ни предупреждала ее о том, что Леше неудобно принимать от нее такого рода подношения, Юля твердо знала, что Леше, этому вечному труженику и вечно голодному принципиальному холостяку, никакие супчики и котлетки, приготовленные Надей, не заменят грубой, опять же холостяцкой еды, такой, как «Таллинская», его любимая, колбаска, копченая свинина, свежий батон или кулинарный рубец с черным перцем, которые он уплетет за милую душу прямо у себя в предбаннике в обществе выпотрошенных покойников – и даже не поморщится… Знала она также и то, что так уж повелось, является она к нему не с пустыми руками, и менять эту традицию невозможно, иначе она будет чувствовать себя обязанной Чайкину, а это не входило в ее правила.
- Предыдущая
- 6/87
- Следующая
