Рапсодия минувших дней - Завойчинская Милена - Страница 26

Мы молчали. Я скосила глаза, рассматривая его и пытаясь понять, чего ожидать. Вчера я была абсолютно не в себе, надо признать этот факт. И всё пошло совсем не так, как я представляла, когда обдумывала возможность отмотать время.

Рассчитывала, что буду серьезной, сдержанной. Ни словом, ни взглядом не выдам того, что всё это для меня — во второй раз. А вот поди ж ты. Страшные, чудовищные события в Дагре — и я сломалась.

— Не хочешь мне объяснить, что это такое было с тобой ночью? — внезапно спросил Дар, заставив меня вздрогнуть от неожиданности.

Я понуро пожала плечами. Что я ему могу сказать? Правду? Да уж…

— Как ты выглядишь без личины? — Второй вопрос и быстрый взгляд.

Заметив, что я тоже кошусь на него, он снова уставился на огонь.

— Голубоглазая блондинка, — хрипло отозвалась я. Кажется, вчера слишком много кричала и плакала, вот и осипла. — Родинка над верхней губой. Слева.

— А рост?

— Такой же.

Снова повисло неловкое молчание. Я закуталась в плащ, повозилась и нахохлилась, пытаясь согреться. Утратила я привычку стоически не замечать неудобства и холод во время таких ночевок под открытым небом. И от холодного климата поразительно быстро отвыкла. Что кутаться нужно, у костра поближе устраиваться… Не заболеть бы.

— Значит, Рэмина, — снова заговорил Дар. — И как к тебе обращаться? Сиятельная? Графиня? Леди?

— Рэми. Это мое домашнее сокращенное имя. Так меня называли близкие, когда были живы.

— И давно узнала, что ты сидхе?

Я снова протяжно и печально вздохнула, но ответила.

— Лорд Калахан рассказал. Расскажет… Скоро. Я не знаю, как это объяснить. Но он мне сообщит про маму, и мне станет известно, что в браке между сидхе и человеком рождаются сидхе. Так я узнаю, что я принадлежу к этому народу.

— Занятно, — хмыкнул он и повернулся так, чтобы сидеть ко мне лицом. — Рэмина, ты сама понимаешь, насколько дико звучат твои слова? Как давно ты знакома с Калаханом?

— Мы еще не знакомы. Он даже не знает про меня. Но… Ты нас познакомишь.

— Сумасшествие какое-то!

— Угу, — сдавленно промычала я, уткнулась носом в коленки и вдруг чихнула.

— Отлично! Просто потрясающе! Вот только сопливой девчонки, простудившейся во время ночевки у костра, мне и не хватало, — буркнул он.

Я не стала ничего отвечать.

— Всё остальное, что ты мне тут кричала ночью… Про «все умерли», в том числе и я, и что Хельга прокляла меня… Это правда?

— Ну… наверное, — жалко ответила я. Откуда мне знать, правда это или нет в данном временном потоке? — У меня вчера, кажется, был срыв. Я… не всё помню, что говорила.

— Великолепно!!! — Он закатил глаза и шумно выдохнул.

— А ты… Почему ты здесь? — спросила, отведя взгляд в сторону. — Почему не ушел?

— С какой стати мне уходить?

— Ну как же? Я ведь сидхе, которых ты ненавидишь. И девушка, а их ты тоже ненавидишь. Ну и вообще…

— Ты несовершеннолетнее, обморочное, истеричное и неадекватное создание, у которого случилось помутнение рассудка, видения высшего порядка и, вероятнее всего, неконтролируемая активация магических способностей. То, что ты сидхе, — еще доказать надо. Их, к твоему сведению, более тысячи лет нет в этом мире. В то, что ты девушка, тоже плохо верится. Пока своими глазами не увижу, что ты голубоглазая блондинка… С родинкой… Не поверю.

— Но…

— И вообще! Ошейник сняла? Отпустила? Вот и всё. Я теперь свободен, что желаю, то и делаю. Хочу — уезжаю, хочу — еду с тобой. Я выслушал сегодня ночью столько занимательного, что не успокоюсь, пока не разберусь во всем этом.

— Самой бы разобраться. Голова болит… — пожаловалась, так как в этот момент «гвозди», вбитые в виски, снова напомнили о себе.

— Сейчас поедем. Скажи сначала, про меня тебе что именно известно и откуда?

— Ну… Всё, наверное. Или, скорее, очень многое. Оно всё вот тут. — Я прикоснулась указательным пальцем ко лбу. — Мне жаль, что твои родители так погибли. Это страшно — остаться совсем одному. А память о времени на каторге я тебе верну. Я знаю как.

Брошенным на меня взглядом можно было бы прибить кого-то непривычного. Но я-то знала Дарио так давно, что видела его всяким.

Кстати! Я совсем не чувствую его эмоций. То есть первое, что он сделал, освободившись от ошейника, — заблокировался?

— А к тебе уже вернулись способности? — спросила я осторожно. — Ты закрылся от меня.

— То есть ты еще и эмпат?! — вскинулся он. — Невероятно! Поверить не могу, что меня так угораздило…

— Но ведь сидхе…

— Не все сидхе — эмпаты. Не все эмпаты — сидхе. Это личная способность, а не расовая.

— Разве? — озадачилась я.

— Малыш, а что ты вообще знаешь о магии? Твои знания до вчерашнего дня мне известны. Сегодня я уже ни в чем не уверен. И что ты умеешь?

— Знаю… — Прикрыв глаза, я попыталась понять, остались ли при мне все те сведения, что я читала и учила, пока жила в Тьяринде. — Знаю теперь многое. С умениями сложнее. Но то, на что способны сидхе, мне подвластно. Вот могу вернуть тебе воспоминания. Но не за один раз, конечно. Еще могу шрамы разгладить. Наверное, даже все. Не уверена насчет того, что на лице. Он же зачарованным оружием нанесен.

— Ты и это знаешь?!

Я виновато пожала плечами. И опять чихнула.

— Сейчас дам тебе горячий отвар. Позавтракаешь, и поедем. Еще не хватало, чтобы ты мне тут разболелась. — Он с сомнением меня осмотрел и заявил: — Пожалуй, я буду к тебе обращаться по-прежнему как к мальчику. А то странно.

— Злишься на меня? — спросила я, вставая на ноги. Пора все же собраться с силами и привести себя в порядок. Утро ведь.

— Скорее просто растерян, — подумав, ответил Дар. — Понятно, что у каждого из нас свои секреты. Я ведь тоже не рассказал тебе, что принадлежу к расе драконов. А ты про то, что сидхе, вообще еще не знаешь. Тебе это сообщит Калахан, с которым я же тебя и познакомлю. Слышишь, как абсурдно это звучит? Точно стоит его об этом спрашивать?

— Ну… Дико, конечно, — робко улыбнулась я.

— К тому же ты освободила меня от рабства. Кстати, научит тебя этому тоже Калахан, когда я тебя вскоре представлю. М-да.

У меня вырвался тихий смешок. Ох, наворотила же я вчера дел. Как теперь всё это распутывать — ума не приложу.

— А еще ранее ты спасла мне жизнь. Вернула голос. Выхаживала. Так что нет, Рэми…на. Я не уйду от тебя, хотя ты вчера настаивала, пытаясь меня прогнать. Всё, конечно, чудно. Даже более чем. Но я по-прежнему уверен — тебя послали мне боги. Так тому и быть. Хоть усыновлять тебя не придется, и то хорошо. Удочерить?

Дракон потер подбородок, оглядывая меня с ног до головы.

— Не надо, Дар. У меня уже были родители, других мне не нужно. Просто будь мне другом, как я уже просила. Мне этого достаточно. И пожалуйста, не умирай больше. Это… очень больно. Я не хочу видеть такое снова.

Не дожидаясь ответа, я отвернулась и, сбросив плащ на землю, сделала два шага в сторону кустов вдалеке.

— Помнишь, я буквально вчера говорил, что ты навсегда мой, а я твой, что бы ни произошло? — Притормозив, я вслушалась в его низкий голос. — Ночью, пока ты была без сознания, я думал. Размышлял. Оценивал свои чувства и эмоции.

Я медленно обернулась.

— Услышал я от тебя много непонятного, невероятного даже, и неприятного, что уж. Мне это не понравилось. Но я не предам тебя и не отвернусь. Ты ведь боялась этого еще несколько дней назад. И я даже представить не берусь, что же произошло в тех видениях, что пришли к тебе сегодня ночью. Ты пыталась уберечь меня, прогоняя. Я это понял. Так вот — не выйдет. Я не уйду, потому что мы повязаны самой судьбой. Наверное… И знаешь, Рэми? Нравится тебе или нет, девочка, но ты принадлежишь мне.

Я с шумом втянула в себя воздух. Он издевается?! Я-то думала, что это «ты моя, а я твой» не перенесутся в новый временной виток. А что вышло?

— А я твой. Потому что меня, кажется, заклинило на тебе. Не уверен, но возможно, ты мое сокровище.