Невеста волка (СИ) - Лайм Сильвия - Страница 49

Получается, если бы он не отправил меня к себе, я вновь могла бы увидеть его огромного белого волка?

Жаль, что так вышло. Мне бы хотелось снова запустить пальцы в его мягкую шерсть. Это было, конечно, немного страшно, но гораздо более волнительно и притягательно.

Может, стоило попросить?

Я тихо усмехнулась, представив, как говорю с придыханием, поигрывая бровями:

— Милый, ну, давай, покажи мне своего белого волка!

С этими двусмысленными фантазиями я улыбнулась и уснула.

На следующий день на занятиях Ранфера неожиданно подменил профессор Лафт. Не скажу, что это была радостная весть. Скорее даже наоборот.

С каждым часом я все больше проникалась уверенностью, что мой альфа испугался ответственности и решил оттянуть момент нашей встречи, на которой я непременно услышу что-то вроде:

— Алексеева, мы слегка поторопились, вчера я немного вышел из себя, прости.

А потом еще:

— Прости-прости-прости-прости. — В моих фантазиях в этот момент я бью мультяшного Ранфера скалкой по голове.

Не могу больше слышать это “прости”. Оно слишком напоминало мой вчерашний промах. А еще то самое “прости”, которое говорил мне Рома, когда оказалось, что моя квартира уже записана на него.

В общем, я была полна решимости найти Ранфера и стребовать с него тележку объяснений. И, может, маленькое ведерко признаний в любви. Мечтать же не вредно, правда?

Настроение было хорошее, несмотря на то, что с Тенсером Лафтом ничего не получалось. Профессор старался изо всех сил, рассказывая мне теорию использования всех типов магии, включая кровавую. На последней он заострил внимание, и мы снова попробовали методы защиты от нее.

— Помни, первый признак того, что кто-то использует магию крови, в том, что вокруг становится очень тихо, — говорил мужчина, приглаживает назад темные волосы с примесью седины.

Ранфер говорил, что оборотни долго не стареют. Интересно, сколько же лет Тенсеру, что он уже начал седеть? На вид — не более сорока. В реальности, очевидно, гораздо больше. Наверняка он очень хорошо изучил дементикорию за эти годы, раз ему даже довелось однажды поймать адепта Кровавого культа.

Мужчина повел мощными плечами, напряг мышцы на руках. И снова приготовился швырнуть в меня комочек земли, который мне в этот момент предлагалось перенаправить.

Привычная профессору рубашка без рукавов сегодня была полностью застегнута, но даже в таком виде я могла разглядеть сквозь одежду мощный рельеф его тела.

Оборотень. Что тут еще скажешь?

— Кровавый маг смотрит четко жертве в глаза, — продолжал Тенсер. — А затем заставляет делать то, что ему желанно.

— Минутку, но, когда на меня напали в парке у академии, никто не смотрел мне в глаза, — удивилась я. — Маньяк стоял позади.

— Да, — кивнул профессор. — Я слышал об этом ужасном инциденте. Того, кто проник на территорию Арктур и напал на вас, так и не нашли, к сожалению. Но мы продолжаем поиски. Так вот насчет взгляда: это помогает Кровавому магу влиять на волю жертвы. Гипнотизировать человека, внушая эмоции и страх. Таким образом можно заставить кого угодно танцевать, петь, бегать, приседать. Или убить себя. Но не стоит забывать: для этого маг должен быть очень сильным. Мастером. Таких колдунов очень мало, и ты вряд ли с ними встретишься когда-либо. Слабый же маг ограничивается лишь воздействием на тело. Тогда взгляд “глаза в глаза” и впрямь не нужен. Слабый колдун управляет только движением крови в организме. Этим способом он может обездвижить жертву. Или в самом тяжелом случае — заставить сердце остановиться.

На несколько мгновений Тенсер затих, а затем добавил:

— Защищайся!

И на этот раз потоком воздуха меня смело́ в кусты.

В общем, все было бесполезно. Никакие манипуляции не позволили моей магии проснуться.

Занятие закончилось уже после обеда. Дело клонилось к вечеру, и, зайдя к себе в комнату, я обнаружила довольную Тилью, натягивавшую на себя очередной брючный костюм. Сегодня, кстати, он был на редкость эротичным. В комплекте к нему прилагался короткий топик со шнуровкой на груди. Черная ткань с серебряной строчкой великолепно сочеталась с волосами девушки. Их она заплела в косу от самой макушки с завитками наружу. А по углам всунула крохотные голубые цветочки.

— Ты сразила меня в самое сердце, — ахнула я, схватившись за грудь. — Ты так готовилась к моему приходу?

Тилья хитро улыбнулась.

— Нет. Кое-что намечается. Но я решила не говорить тебе заранее и сделать сюрприз. Сегодня вечером мы идем на праздник Светлолуния.

— Праздник?

— Ну как праздник, — поморщилась девушка. — Он бывает раз в три месяца перед самым полнолунием. Мы собираемся на полянах аконита и празднуем нашу свободу от лунного плена. Празднуем нашу силу. На следующий день большая часть оборотней будет вынуждена обратиться в волков, и сегодняшняя ночь как бы знак того, что мы не боимся. Символ принятия собственной природы.

— Ух ты, — проговорила я. — А людям туда можно?

— Ну… Это все же праздник. Никого не выгоняют. Врагов клана, конечно, не приветствуют, но ты же не враг, — улыбнулась она. — Вся академия знает, что на тебе малая метка. Так что ты вообще друг.

Она весело улыбнулась.

— Ой, да, мне ведь жутко повезло, я ни на минуту об этом не забываю, — кивнула с улыбкой в ответ.

Точнее было сказать: “Оборотни в академии не дают мне об этом забыть”, — но, по правде говоря, когда началось обучение, инцидентов с приставаниями стало значительно меньше. Возможно, все ко мне просто привыкли.

— Тогда одевайся, — скомандовала девушка. — Я купила тебе платье, не благодари. В том барахле, что ты привезла с собой, постоянно ходить невозможно.

— Барахле? — ахнула я с притворным возмущением.

Надо будет сказать Девонам, что их платья — барахло. Могли бы и получше чего-нибудь выделить дитю звезд. Ишь, как они встретили избранную! А потом удивляются, что я сбежала.

“Так Джерилу и передам при встрече”, — усмехнулась про себя я.

— Вот, смотри, — указала девушка на кровать, где поверх покрывала лежал белый брючный костюм. У него на снежной жилетке выделялись сапфирово-синие воротничок и рукава рубашки. У штанов внутренняя часть бедер и попы была обшита такого же темного цвета кожей.

— Какое красивое… платье, — улыбнулась я.

— Ну, а ты думала, — фыркнула Тилья. — Во всяких юбочках по лесу шастать? Экая глупость.

— По лесу?

— Ага, это ведь самое интересное, — засияла подруга. — Давай, надевай скорее.

Я послушалась ее совета, но только после душа. Даже бесполезные тренировки с Тенсером Лафтом сделали из меня всклокоченное чудовище.

Белый костюм сидел великолепно. Брюки полностью обтягивали ноги, а кожаная жилетка, сшитая с темно-синей рубашкой, приподнимала и увеличивала грудь. Мне даже стало немного не по себе.

В этот момент в голову пришла мысль, что Ранфер обязательно должен быть на этом празднике. Ведь он тоже оборотень! Значит, там мы и встретимся, а когда он увидит меня в таком наряде, отвертеться от разговора точно не получится.

Эта мысль меня очень обрадовала, поэтому я попросила Тилью заплести мне такую же косу, как и у нее.

И скоро мы двинулись в путь.

— А почему вы празднуете на какой-то поляне? — решила поинтересоваться я, скрашивая минуты тишины, пока мы выходили из академии.

— А где еще праздновать детям лесов? — засмеялась Тиль. — Не в Светлом же Диархане! Мы любим свежий воздух. Любим луну и ветер. Треск костра и звезды. Тебе тоже понравится.

— А почему поляна, куда мы идем, так странно называется? Как там ты сказала?..

— Поляна аконита? — переспросила Тиль. — Так это еще один символ нашего бесстрашия, — фыркнула девушка, пробираясь сквозь кусты на какую-то гору.

Мы уже совсем вышли за черту академии, и теперь со всех сторон ближе и ближе на нас надвигался густой лес.

— Аконит — яд для оборотня. Впрочем, для человека тоже, — добавила она. — Но не настолько страшный. Аконит для нас — магическое растение, наделенное способностью влиять именно на наш центр магии. Его сок и отвар приносят ужасную боль. А на полянах аконита этого растения со всех сторон навалом. Мы сидим среди его листьев и цветов, тем самым показывая свое бесстрашие. Ведь даже если хоть один стебелек сломается и сок попадет нам на кожу, это будет очень больно.