Убить. Забыть. Любить (СИ) - Вознесенская Дарья - Страница 21

И как сделать так, чтобы девушки не заорали и не перебудили всю стражу.

Я осторожно подошла к кровати и медленно, кончиком лезвия, подняла покрывало, одновременно занося вторую руку с кинжалом.

Но её перехватили.

Проклятый Транка всегда был весьма ловок и быстр, благодаря толике крови оборотня, с которым когда-то гуляла его прабабка. Вот и тут инстинкты и сноровка не подвели его.

Мы упали на пол и начали бороться.

У меня было всего несколько мгновений, прежде чем он окончательно пришел бы в себя от пьяного сна и вспомнил, что может позвать на помощь; или его девки вспомнили об этом. А с встревоженными защитниками одной мне не справиться. Да и с молодым мужчиной, пусть и ошалевшим от неожиданности, было сложно совладать. Вот он уже заламывал мне руку, и я понимала, что скоро все может быть кончено. Не в мою пользу.

Но в дверь скользнула тень.

Кар-матиш, которого я не звала с собой, одним прыжком преодолел несколько метров, упал сверху на Транка и уколом своего хвоста полностью лишил его подвижности.

А потом стащил мужчину с меня и методично начал рвать на части.

Проснувшиеся шлюхив ужасе забились в угол кровати, но я направила на них арбалет:

- Только пикните - убью.

А сама стояла и молча смотрела на то, как уничтожают убийцу моей души, наслаждаясь каждой каплей крови, брызгающей в мою сторону....

Я проснулась и резко села, пытаясь отдышаться от кошмара - даже не кошмара, а воспоминания - который столь часто снился мне на протяжении последних нескольких месяцев. Сорочка промокла от холодного пота, и я задрожала.

Укуталась в ставшее ненадежным сообщником одеяло, встала с кровати и подошла к окну.

Моя комната, располагавшаяся в крыле прислуги, была небольшой - только и помещался что стол, кровать, сундук для вещей, да таз с кувшином, заменявший мне ванну.

Но она обладала одним несомненным достоинством - огромным окном, чуть ли не во всю стену.

Я одернула тяжелые портьеры и уселась перед этим окном в своем коконе. Занимался рассвет. В этой гористой, северной местности, обращенной всем своим существом к зиме, холоду и морю, он был, поистине, потрясающим зрелищем. Солнце поднималось где-то восточнее; нам же доставалась белесая розовая дымка, будто подсвеченная благословенными искрами, которая, сначала украдкой, а потом все четче, проявляла гладь моря, серые скалы и едва видимые из моей комнаты верхушки деревьев.

Я вздохнула.

Эти кошмары стали естественной расплатой за мои действия. Другая расплата поджидала меня на всех перекрестках дорог, и будет поджидать всю мою жизнь, если я не придумаю, как окончательно уничтожить собственного родственника.

Энит аль Самар, убивший не только короля -моего отца, Сапо аль Мант`аро, но и всех его детей, за исключением меня, избежал подобной участи в ту ночь только потому, что отлучился вместе со своей женой в соседнее государство, о чем я знать не могла. Но вот его сыновья, чьими руками и было совершено злодейство, не избежали наказания. И теперь те покоились в фамильном дворцовом склепе, занимая места, которые им не принадлежали.

Мою же семью - их мертвые тела - поправ все правила и традиции, сожгли. И пепел развеяли по ветру над тем утесом, куда мы с братьями сбегали детьми, чтобы полюбоваться темным, бескрайним и бурным до самого горизонта морем.

Я часто думала - могло ли быть так, что трагедии не произошло? И понимала, что её можно было бы избежать - и не тем способом, что согласиться на грандиозные, но совершенно безумные планы аль Самара, но тем, что вовремя разглядеть в дальнем родстве и замыслах завистливого и угрюмого герцога опасность. Но история наших миров не приемлет сослагательного наклонения.

Пришедший изначально с миром и далекими матримониальными планами, а затем и с жестким требованием выдать как можно скорее замуж за его сыновей Исаба и Транка принцесс и, в качестве приданного, обеспечить герцогство Самар продовольствием и воинами, Энит не смирился с твердым отказом моего отца. Он лишь сделал вид, что окончательно покинул королевство; сам же подготовился и вновь пришел в наш дом, уже тайно. Он нашел слуг, охочих до денег, и с их помощью усыпил не только стражу, но и королевскую семью. А ранним утром, пользуясь все еще действительным доступом, проник со своими сыновьями во дворец и натравил старшего на королевскую чету и наследников - моих братьев. Тем даже не был предложен честный бой - им перерезали горло во сне. По случайности, принцессы тоже не пережили ту ночь. Юные девушки, мучимые дурными предчувствиями, вошли в спальню родителей именно в тот момент, когда творилось злодеяние. Энит выстрелил в них, смертельно ранив, поскольку испугался, что те поднимут крик раньше, чем вся стража будет перебита.

Тогда я не знала еще всех подробностей - по крупицам я собирала их позже.

Но тогда я почувствовала, что небо рухнуло на мою землю.

Тогда начало гаснуть мое ожерелье, впитавшее силу рода - мой оберег, показатель принадлежности к королевской семье и моя уверенность в будущем.

Пусть я и отличалась от своей семьи, но любила их безумно, так, как не любила ни животных, ни прекрасный мир, что меня окружал, ни свое занятие. Они были самыми близкими мне людьми - моими друзьями, моей защитой, моей стеной, убежищем и душой.

Я всхлипнула, вспоминая обожавших меня родителей - мудрых, спокойных и добрых, но в то же время достаточно жестких, чтобы удерживать довольно пеструю толпу придворных и горожан. Моих братьев Пьетра и Сонаса, с которыми нас связывали и детские проказы, и подростковые тайны, и грандиозные планы. Малыша Дариша, освещавшего дворец своим переливчатым смехом. Нежных и потрясающе красивых сестер, грезивших о великой любви и такой же дружной семье, как была у нас. И за этих людей я убила драгоценных сыночков аль Самара. И если бы у меня была возможность, то убила бы их снова, не надеясь ни на высший, ни на людской суд.

Я знала, что Энит вернулся во дворец в тот же день и долго выл над телами своих сыновей.

Я знала, что он поклялся найти меня во что бы то ни стало, и не просто уничтожить, но сделать мне настолько больно, как не делал никто и никогда - хотя боль сильнее, чем я уже испытала, вряд ли можно было придумать.

Я знала, что он пообещал огромные деньги наемникам и многочисленным магам, если те найдут меня и доставят к нему, а еще лучше - убьют с возможностью оживления некромантами, чтобы он мог уничтожать меня снова и снова, то вырывая мои кишки, то сжигая на костре на потеху публике.

Зато герцог Самар, пусть и был близок нашему дому, не настолько интересовался окружающими, чтобы знать о моих увлечениях оружием или придавать значение моему дару. Именно поэтому он полагал, что поймать меня будет легко. Это под пытками мне рассказали парочка нерадивых наемников, что все-таки добрались до меня, в отличие от своих «менее» удачливых коллег.

А теперь, судя по подосланным мирикинам, в дело, наконец, вступили более серьезные силы.

Я встала, всматриваясь в утро. Такое же светлое, как то утро, что изменило судьбу моего королевства. И так же как тогда, мне некуда было идти, некого любить и нечего бояться. Кроме одного. Что умру; и уже никто и никогда не отомстит Эниту. Потому что никому не оказалось дела до жерновов судьбы, что перемололи мою семью. Не было дела до несправедливости и умирающего королевства, которое, по слухам, Энит так и не смог окончательно подчинить. Соседи и «друзья» затаились и сделали вид, что ничего не происходит.Это удивительно, но за последние месяцы единственные, кому оказалась на самом деле интересна моя жизнь и нужна правда о произошедшем, были мои потенциальные убийцы и случайный демон, ставший хозяином на тот срок, что я готова буду ему служить - или он готов будет принимать мое служение.

Все еще дрожа, я умылась охладевшей до ледяного состояния водой, кое-как обтерла себя, отбросив промокшую ночнушку и быстро надела привычный костюм. Хотелось чего-нибудь горячего, но я понимала, что вряд ли согреюсь грогом или даже кипящим травяным сбором. Мне нужны были утешающие объятия и руки, в которых бы чувствовалась сила и живая кровь.