Шерхан (СИ) - Кострова Валентина - Страница 15

— Ты — это ты! И от тебя даже ромашки для меня окажутся самым лучшим букетом! А эти…пустая формальность.

— Я бы не хотел, чтобы этот человек был рядом с вами! — я беспокоюсь. Реально начинаю осознавать последствия своего интереса и костерю себя за импульсивность. Что если бы он меня увидел? Он не дурак, два плюс два сложит, тогда Каренины будут под угрозой. И то, что Вера Ивановна с ним знакома, их не спасет от его мести мне.

— Успокойся, Ярослав. Федор не тот человек, который будет вечерами захаживать на чай! Ты идешь? — женщина кивает в сторону зала, я качаю головой. Мысли путались, теперь срочно требовалось все разложить по полочкам и проанализировать полученную информацию. В висках бьется молоточком только одна мысль: Вера Ивановна его знает, значит, знает и что-то личное… а это… А это, черт бы его побрал, слишком заманчиво.

Замечаю, как Валерия незаметно проскальзывает обратно в зал. Через полчаса у нее заканчивается оплаченное время. Не бегу за ней следом. Ее телефон уже с утра забит в моем мобильнике. Адрес проживания тоже знаю. Встречусь с нею потом, без суеты вокруг. Сейчас иду в мужской туалет, где слава богу, никого нет.

Умываюсь холодной водой, смачиваю волосы, потом долго смотрю самому себе в глаза. Темно-зеленые. Звериные. Сейчас там, в глубине зелени, затаилась месть, которая так долго меня вела по жизни, руководила мною и моими поступками. Она ждала своего звездного часа. Сколько мне потребуется времени, чтобы подползти к Хищнику? Год-два? Я подожду, я ждал слишком долго и какой-то год уже не пугает.

Стук. Глухой стук, словно кто-то ударился головой об перегородку. Оборачиваюсь, прищуриваюсь. Только сейчас замечаю торчащие в одной из кабинок ноги. Выдергиваю из емкости бумажные полотенца, вытираю руки, собираюсь уходить, как дверка кабинки распахивается и из нее вываливается Гриша.

Мать твою!

Подлетаю к нему. Он бледен, зрачки расширены как у штырика. Глаза невольно опускаются на сгибы рук, но рукава его рубашки наглухо застегнуты. Блядь, он мне совсем не нравится. Прикладываю руку к сонной артерии. Пульс просто бешеный, неровный. Надо звать Лену, она медик, она его жена, она должна знать, в конце концов, что происходит. Но и оставить одного Гришку в полуобморочном состоянии не мог. И, как на зло, оставил мобильник в кармане пиджака.

— Гриша! — хлопаю друга по щекам, он блуждает взглядом, но ничего не понимает. Пытаюсь поднять его на ноги, но в моих руках тупо овощ, никакой реакции. Я начинаю паниковать, внешне оставаясь невозмутимым. Мозг лихорадочно придумывает различные варианты урегулирования этой ситуации, а руки тем временем дотаскивают Гришу до умывальника. Подставляю его голову под кран, но так, чтобы не захлебнулся от потока воды.

— Таб… — что-то невнятное бормочет друг. Выключаю воду, наклоняюсь к нему. — Таблетки в кармане…

Шарю руками по карманам брюк, достаю какую-то пластинку. Выдавливаю на ладонь одну желтую таблетку, хочу для верности еще одну выдавить, но Гриша качает головой. Протягиваю ему какую-то хрень, он вяло ее берет, засовывает в рот под язык.

Некоторое время мы стоим рядом, смотрим друг на друга. Гриша отводит глаза в сторону, самостоятельно опирается руками на столешницу, умывается. Молчит. Я тоже молчу, не задаю вопросы, а их было множество. И на каждый хотелось получить ответ.

— Ты ничего не хочешь мне рассказать? — скрещиваю руки на груди, опираясь спиною об стену. Давай, Гриша, скажи, что тебе херово, я мигом протяну тебе руку помощи! Только не таи ничего!

— Нет. Все нормально!

— Нормально? — кричу, подлетаю к другу, хватаю его плечи, встряхиваю. — Нормально???? — теперь шиплю сквозь стиснутые зубы. — Ты меня за придурка держишь или как? — как же мне хочется ударить его, чтобы мозги встали на правильное место и правильно выдавали мысли.

— Отпусти! — Гриша слаб, поэтому не может дать мне отпор, его «отпусти» звучит жалобно и противно. Я отпускаю, отступаю. Шумно выдыхаю, сжимаю кулаки.

— Как потребуются разговорчики по душам, ты знаешь, где меня найти! — друг не смотрит мне в глаза, смотрит на свои руки, которые лежат на раковине. Выругался матом вслух, ударив кулаком в стену. Боль не остудила во мне гнев. Иду на выход, сильно хлопнул дверью. О, чудо, что она не слетела с петель!

На входе в зал пришлось заставить себя натянуть улыбку, выровнять дыхание. Но едва появляюсь перед гостями, глазами сами ищут Лену. Она стояла возле Веры Ивановны. Красивая, вечернее платье цвета спелой сливы очень выгодно подчеркивал ее худенькую фигуру, темные волосы собраны в элегантную прическу, несколько прядей специально были оставлены на свободе.

Я всматривался в ее веселое лицо и гадал, знает ли она, что происходит с Гришей? Этот вопрос просто сводил с ума, поэтому, услышав медленную мелодию, подошел к девушке и без лишних слов потянул на танцпол.

— Яр! — Лена обнимает меня за плечи, улыбается. Смотрит прямо в глаза, на губах хмельная улыбка. Она пьяна. — Ты красив! — шепчет, непозволительно близко ее губы рядом с моими. Слегка отстраняюсь.

— Лен, что с Гришей?

— А что с Гришей? — сразу же реагирует вопросом на вопрос. Потом глупо смеется, утыкается лбом мне в плечо. — Все хорошо. Если он не в настроении, так это его обычное состояние последнее время!

— И тебя это не беспокоит?

— Он взрослый мужик, а я ему не нянька! — остро реагирует Лена, задирает подбородок, смотрит на меня в каком-то ожидании. — Ты же не ведешь себя, как ребенок!

— Почему я должен вести себя, как ребенок?

— Ну ты не обижаешься на его поведение, а он злится каждый раз, когда ты оказываешься лучше, чем он!

— Я тебя не понимаю.

— Да забей! — эта фраза так не вяжется с образом правильной Лены, что я на секунду просто замер посреди танцпола и в упор посмотрел на девушку. Она тоже смотрит на меня потемневшим взглядом.

— Меня уже порядком достали ваши игры! — убираю руки с талии Лены, слава богу, музыка вроде подходит к концу. Разворачиваюсь и иду к своему месту. Вижу, что Гриша уже вернулся. Он бледен, но улыбается и разговаривает с каким-то мужчиной. На меня не смотрит, когда я прохожу мимо него. Даю себе еще полчаса, а потом просто сваливаю с этого праздника. Валерии уже нет, позвоню ей через пару дней.

Я уже считаю минуты, когда полчаса проходят, иду к Вере Ивановне, говорю банальные слова при прощании, еще раз ее поздравляю. Даже обещаю заехать как-нибудь на чай, но хотелось бы с нею поговорить наедине. И о Хищном.

Гриша стоит рядом с Леной. Целую в щечку девушку, она смотрит на меня странным взглядом, словно что-то хотела мне сказать, но не решалась сказать. Протягиваю другу руку, он без энтузиазма ее пожимает, взглядами не встречаемся.

Вечер для меня был полон сюрпризов. Понял, что дружба с Гришей себя просто изживает, Лена тоже стала что-то умалчивать, а Вера Ивановна стала ценным источником информации для меня. И вот последним я планировал воспользоваться в самое ближайшее время.

Утром я проснулась первая, обычно во мне преобладает «сова», но сегодня что-то совсем не спалось. Сижу на кухне и лениво ковыряюсь в тарелке. Есть совсем не хочется. Всегда после напряженных рабочих дней чувствую себя выжатой, как лимон. Да и неделя сама по себе выдалась очень напряженной. Дина Петровна возится у плиты, с беспокойством поглядывает на меня. Она хранительница уюта в нашем доме и заботится о сытости наших желудков, мамина палочка-выручалочка. Вспомнила о маме, и тоска навалилась на плечи тяжелым грузом. Последнее время я удачно от нее бегала, загружала себя работой, работой и еще раз работой. Иногда разбавляла свою занятость прогулками на велосипеде. До недавнего времени.

Нахмурилась, вспомнив этого мужчину. Тигр. Фамилия, как кличка, которую дают ребятам в подростковом возрасте. Вспомнив его, представила эти пронзительно зеленые глаза, и рука зависла в воздухе. Вот что-то в нем есть, красивый как черт, знает это и нагло пользуется своим обаянием. Он мог бесить и очаровывать одновременно. Два противоположных чувства вызвать, столкнуть их лбами и наслаждаться произведенным эффектом.