Её сладкая порочная улыбка (ЛП) - "thecellarfloor" - Страница 16

Никогда.

Аура в ее комнате была немного иной.

Он почувствовал магический сдвиг энергии, как только вошел в белую спальню. Он ощутил другое волшебство. Волшебство, которое заставляло его чувствовать себя беззаботным и снисходительным.

Это сразу разозлило его.

Она спала с другим мужчиной? Она не могла. Она не посмела бы.

— Что не так с твоей комнатой? — вдруг потребовал ответа он, угрожающе сверкая глазами. — Кто-то еще спал здесь?

Она с тревогой смотрела в ответ, слишком хорошо зная, что означало это выражение его лица.

Гермиона теперь могла видеть сквозь него, вероятно, из-за связи, которую они разделяли. Связь позволила им узнать, что чувствовал другой, и, поскольку он большую часть времени был оцепенелым, бессердечным ублюдком, она тоже могла это чувствовать. Это было пугающее, холодное чувство, так отличавшееся от тепла, к которому она привыкла.

— Нет, никто, — ответила она едва слышно. Он резко сжал ее руку и заставил посмотреть ему в глаза, отчего девушка вздрогнула.

— Скажи правду, — холодно сказал он. — Атмосфера изменилась, когда мы вошли.

Ее глаза расширились, а губы задрожали. Она смотрела по сторонам, избегая его взгляда. Она упорно пыталась сбежать от Драко, но он подавил ее тщетные попытки. Он схватил ее за подбородок и заставил еще раз взглянуть себе прямо в глаза.

Она не посмеет ему врать. Она знала, что это будет неразумно.

— Луна! — выкрикнула девушка. — Она колдовала здесь неделю назад! Я сплю здесь одна, больше никого!

— Лавгуд? — спросил он, поднимая бровь. — Поттер. Теперь, почему она это сделала, любовь моя?

— Она сказала, что избавляется от фей Ка-Кабаллуси, — она положила свои дрожащие руки на ту, что держала ее за подбородок, и слегка сжала ее. — Больше никого здесь не было.

Удовлетворенный, он нежно поцеловал ее в губы, впитывая ее восхитительный страх.

— Видишь, принцесса, это было не так сложно, — сказал он, прижимаясь так близко, что их носы соприкасались.

Он смотрел на нее немного дольше, восхищаясь ее нежными губами, когда она задыхалась под его жестким наблюдением. Она не была так же великолепна, как другие женщины, с которыми он был… но она была прекрасна. Он был загипнотизирован ею: ее прекрасными щеками и веснушками, ее буйством локонов и ослепительно-карими глазами, подобными шоколаду: сладкие, вызывающие привыкание и восхитительно декадентские.

Она была идеальной.

Гермиона подозрительно посмотрела на него, когда он вошел в ее неубранную комнату. Сначала он подошел к кровати и провел пальцами по красным простыням. Затем он подошел к окнам и проверил вид. Он смотрел на различные свитки в ее кабинете и читал названия на ее книжной полке. Видя его там, ей стало не по себе.

Она продолжала напоминать себе, что Гарри охранял ее дом; это было единственное, что сейчас мешало ей бежать и кричать в ужасе.

Храбрости было мало, когда она была с Драко Малфоем.

— Почему ты вообще здесь? — сказала она, совсем не сводя с него глаз. — Ты мог бы просто рассказать мне плохие новости завтра, на работе.

Он открыл ее шкаф, нахмурился, а затем открыл дверь ее ванной и исчез внутри.

— Я хотел тебя увидеть.

Гермиона неловко поежилась.

— Кроме того, я никогда не видел твою квартиру раньше, — услышала она. — Никогда не знал, что это так… интересно.

Он вышел из ванной с чертовски красивой ухмылкой на лице и снова возвышался над ней.

— Но это не имеет значения, правда, — он потянулся к беспризорному локону ее волос и аккуратно убрал его с ее лица. — Ты скоро покинешь это место.

Она послала ему самый холодный взгляд, который только могла, но он не смутился.

— Нет, я не стану.

Он снова ухмыльнулся.

— Все, что помогает тебе спать по ночам, принцесса, — и он снова ушел.

***

— Деннис? Все хорошо? — спросила Гермиона. Ее голос был пронизан искренней заботой о темноволосом мальчике, который в настоящее время сидел перед ней. Они сидели на табуретах лаборатории третьего уровня, обсуждая сок цветка Утренней Славы — особого ингредиента, который ей был необходим для Деноворума.

У него было удрученное выражение лица, и не было той возбужденной, сияющей ауры, которая обычно его окружала. Нет, сегодня он был спокоен. Он даже отдаленно не обращал внимания на разговор.

Деннис выпрыгнул из своих мыслей и уставился на нее широко раскрытыми глазами.

— О Мерлин! Извини, целитель Грейнджер! Я отвлекся, — его рука случайно столкнулась со стеклянной пробиркой, в результате чего та упала на землю и разбилась. — О Мерлин, мне так жаль!

Он быстро опустился на колени и начал собирать осколки, забыв свою палочку, лежавшую на столе.

Гермиона нахмурилась, глядя на него.

— Деннис, — она взмахнула палочкой, и пробирка восстановилась и полетела обратно к стойке.

Деннис смущенно почесал голову и застенчиво улыбнулся ей.

— Скажи мне, что не так, — сказала она.

Гермиона уставилась на него и ждала, что он что-то скажет. Она не могла отрицать, что питала теплые чувства к этому мальчику. Она вспомнила, как впервые встретила Денниса в Святом Мунго, когда работала там добровольцем в качестве целителя. Он был там пациентом и однажды забрел в комнату, где она была, и начал с ней разговаривать.

***

— Милый Годрик, ты Гермиона Грейнджер! — сказал он, восторженно пожимая ей руку.

Гермиона вежливо кивнула. Она привыкла к людям, подходящим к ней и знающим ее имя. Ее участие в войне сделало ее знаменитой.

— Я так много слышал о тебе! — он удивленно посмотрел на нее. — Ты…

Лучший друг Гарри Поттера, знаю.

—…самая блестящая ведьма нашего времени! Ты так много сделала! Ты настоящий гений!

Гермиона покраснела от смущения, опешив. Она не ожидала, что кто-то похвалит ее за ее достижения или интеллект — это случалось редко. Ее всегда называли лучшим другом Гарри Поттера и ничего больше.

— Нет, на самом деле нет…

— Я так рад, что встретился с тобой!

***

Он был действительно хрупким мальчиком с бледным лицом и необычайно худым телосложением. Однако его личность контрастировала с его слабым состоянием. Он был живым, веселым человеком в этом темном, неумолимом мире. Ему удалось сохранить позитивный настрой в жизни, несмотря на все, что с ним произошло.

***

— Мой брат тоже был гриффиндорцем, знаешь, как и мы, — радостно сказал он, размахивая руками, чтобы подчеркнуть свою мысль.

Она не могла не улыбнуться. Его энтузиазм был заразителен.

— Да, я знала его, — сказала она с любовью. — Он снимал всех с помощью своей камеры.

— Да, он так делал. В основном Гарри Поттера, — сказал он нетерпеливо и усмехнулся. — Был один раз, когда он взобрался на дерево, чтобы получить четкую колдографию гриффиндорской команды по квиддичу. Придурок.

— О да, я помню это! Он упал на задницу, а потом жаловался, что у него проблемы с копчиком.

Они оба рассмеялись.

— Я скучаю по нему. Иногда мне даже интересно, что он чувствовал, прежде чем он… знаешь… — он замолчал.

— Я знаю, что он чувствовал себя счастливым, Деннис, счастливым за то, что смог отстоять то, во что он верил. Он был гриффиндорцем до мозга костей. Мы все гордимся им.

Он сиял.

— Он был храбрым до самого конца?

— Да. Да, он был храбрым.

***

Гермиона знала, что он действительно болен безымянной болезнью, которая давно перешла в магическую историю — состояние, при котором человек определенной склонности теряет способность владеть магией.

***

Она нашла его сидевшим на больничной койке с обрывками цветной бумаги и карандашами в руках. Он поднял голову и улыбнулся ей, когда она вошла.

— Это для детей, — сказал он, прежде чем она успела спросить. Он говорил о больных детях, поступивших в больницу. — Я разговаривал со всеми из них!

Она подняла карточку «выздоравливай скорее», лежавшую у его кровати.

— Паг-аса? — она прочитала вопросительно.