Отрок. Внук сотника: Внук сотника. Бешеный лис. Покоренная сила - Красницкий Евгений - Страница 9

– Одного мать топором, еще одного Чиф… – в который раз завел Мишка.

– А остальных-то ты?

– Я.

– Из своей игрушки?

– Угу.

– Смотри-ка, полезная вещь оказалась! – удивился Лавр. – Может, мне и своим оглоедам такие же сделать, а? Давно уже просят, кстати.

– Незачем! – деда словно заклинило на одном и том же слове. – Незачем убойную вещь детям в руки давать! Еще друг друга перестреляют!

– Михайла же никого не перестрелял, – попытался спорить Лавр, – а еще «Бешеным» кличут.

– Михайла – другой разговор. Он и старше на год, и… – Деду откровенно не хватало аргументации, но соглашаться с сыном, на которого он был не на шутку сердит, не хотелось. Лавр, прекрасно зная отцовский нрав, снова обратился к Мишке:

– Сколько, выходит, твоих?

– Пятеро.

– А сколько раз стрелял?

– Один раз промазал, остальные попал.

– Издалека стрелял?

– Первого – шагов с сорока, остальных ближе.

– Зачем же так близко подпускал?

– Сани трясло, и заряжать сидя трудно.

– Сидя заряжать… А если рычаг наоборот сделать, чтобы рукой на себя тянуть?

Дядька Лавр был кузнецом и талантливым конструктором-самоучкой. За разговором о любимых железках он мог забыть о чем угодно. Сейчас, однако, он лишь имитировал интерес, используя разговор как повод для того, чтобы не уходить.

– Не вытяну, – отверг предложение Лавра Мишка. – Я же ногой всем весом давлю, а если рукой, то тогда мне сила нужна, чтоб на одной руке подтягиваться. Я так не могу, только на двух.

– А рычаг подлинней сделать?

– Тогда он длинней самострела выйдет, потяну, а он в живот упрется. Нет, не получится.

– Может, тогда за два раза взводить? Сначала на промежуточный стопор поставить, а потом до конца взвести? Нет, сложно получается и ненадежно… В общем, подумать надо. Ты тоже подумай, и еще насчет болтов…

Лавр не договорил, увидев, что на крыльцо выскочила Анна-младшая с узелком в руке.

– Деда, я к тетке Настене, – прощебетала Мишкина старшая сестра и, спрыгнув с крыльца, направилась к воротам.

Дядька Лавр сунулся было за Анькой.

– Лавруха! Назад! – строго приказал дед.

Анька на ходу обернулась, сочувственно глянула на Лавра.

– Я быстро. Вернусь, все расскажу.

«Да что они, все в курсе, что ли? Один я дурак-дураком? А чего вы хотели, сэр Майкл? Вам же тринадцать лет. Сами, между прочим, с женской половины дома слинять мечтали. Вот и не суйтесь не в свои дела. Прекрасно, будьте уверены, без вас обойдутся. Лучше пользуйтесь случаем: взрослые вашей игрушкой заинтересовались. Какую-то пользу в ней увидели».

– Дядька Лавр, ты чего про болты сказать хотел?

– А? Какие болты?

– Ну, ты сказал насчет болтов подумать, а что подумать – не сказал.

– Насчет болтов… – Ох, не до болтов было Лавру Корнеичу, и вообще ни до чего…

– Лавруха! – прикрикнул на сына дед. – Заикнулся – договаривай!

– Да видишь какое дело, батя, …болты …их много нужно, если еще и моим мальцам…

– Да не тяни ты!

– Да я вот посмотрел: Михайла их клеит из плашек, это – правильно, а потом ножом обстругивает… Ну, в общем, у него, самое лучшее, один из пяти в дело идет, остальные он портит. Вот я и думаю: может, какую приспособу придумать, чтобы и быстро, и все одинаковые, и без изъяна.

– Так я придумал уже, – обрадовался Мишка, – только сам сделать не могу.

– Во! Приходи завтра ко мне в кузницу, расскажешь, вместе подумаем.

Лавр закруглил разговор и снова сунулся к калитке, видимо, собираясь нагнать Анну-младшую, но дед пресек его попытку в корне:

– Лавруха! Помоги-ка волков в сарай перетаскать. Мальцу неподъемно, как в сани-то еще втащил… Волков обдерёте, в дом идите, вместе Аньку подождём. Заодно и задумку свою объяснишь, Михайла.

В доме как раз заканчивали устранять следы Юлькиных медицинских манипуляций. Чиф, перевязанный в нескольких местах, уже лежал на половичке у печки, Машка смывала со стола кровь и выстриженную вокруг ран шерсть, а Юлька наставительным тоном объясняла ей, что кормить пса не надо, да он и сам есть не станет, а поить, наоборот, надо побольше, но каждый раз в миску с водой надо добавлять ложку отвара вот из этого горшочка.

– Ты бы, девонька, оставалась у нас ночевать, – предложил Юльке дед, – наша-то хозяйка, наверное, твою постель заняла.

– Спасибо, Корней Агеич, у нас место для больных есть, не первый раз.

– Ну, все равно, Анну дождись, вдруг еще чего из дому понадобится, так ты и захватишь. Михайла, давай рассказывай: чего ты там надумал?

– Рисовать надо, деда.

– Бери уголек и вот прямо на столе и рисуй, Марья потом еще раз протрет, после пса-то.

Мишка набросал схематическое изображение токарного станка с ножным приводом для работы по дереву. Насколько правильно вышло, он не представлял – сам видел такой станок только по телевизору. Правда, еще в пятидесятые годы у его бабки была швейная машинка с таким же приводом. Он даже однажды по малолетству подсунул под приводной ремень палец. Больно было, аж искры из глаз. Потому, наверное, и запомнил.

– Вот здесь ногой качаешь туда-сюда, раскручиваешь большое колесо, – принялся он пояснять свой чертеж. – На нем ремень, от него маленькое колесо наверху крутится. Вот здесь полочка, к ней резец прижимаешь, чтоб твердо стоял. Заготовка крутится, а резец с нее лишнее состругивает. А еще к маленькому колесу можно на одной оси точильный камень посадить. Тогда все, что хочешь, точить можно. Ногой крутишь, а обе руки свободны.

– А насколько маленькое колесо быстрее большого крутиться будет? – Лавр почти мгновенно понял принцип работы ножного привода и уже что-то прикидывал про себя.

– Насколько большое колесо больше маленького, настолько и быстрее. Если вдвое, то вдвое быстрее, если втрое, то – втрое.

– Это почему же?

– Ремень-то общий. Сколько ремня через одно колесо проходит, столько и через второе. Но второе-то меньше, значит, чтобы столько же ремня пропустить, ему быстрее крутиться нужно.

– Хитро\… А что? Может и получиться. Приходи завтра с утра в кузницу…

– Завтра с утра, – вмешался дед, – он поедет туда, куда сегодня не доехал. Сено с лесных полян вывозить надо, а то снегу наметет – не пролезешь.

– Ну ладно, я тогда своим мальцам объясню, – не стал перечить отцу Лавр. – Если сделают, будет им по самострелу.

– Не спеши, Лавруха! Пока вы мне не объясните, для чего нужно, чтоб у трех пацанов в руках убойное оружие оказалось, и как сделать так, чтобы они с ним беды не натворили, до тех пор я тебе самострелы делать не дозволяю! Понял меня?

– Понял, батюшка, но Михайла сегодня сам спасся и мать от смерти спас. Это разве не причина?

– Такой случай может еще много лет не повториться, а огольцы с самострелами по селу каждый день таскаться станут. Ты мне причину найди, которая от случая не зависит. Такую причину, которая каждый день – причина. Тогда соглашусь! А этот станок, как ты сказал? Ножной? Так его пусть делают. Ты сам подумай: сколько круглых вещей в хозяйстве нужно? И себе наделаем и другим, если пожелают и заплатят. Вот это – причина на каждый день. Такую причину и для самострелов придумайте. И не забудьте еще: как сделать так, чтобы случайно беды не вышло. Болт вылетит – не поймаешь!

В этот вечер Мишка заснул далеко не сразу, хотя вымотался за день и физически, и духовно: перебирал в уме различные аргументы, способные убедить деда дать согласие на изготовление еще двух самострелов для своих двоюродных братьев – близнецов Кузьмы и Демьяна.

«Вот задал старый задачку! Объясни ему, зачем детям оружие, и дай гарантии, что они никого не подстрелят. Это ж дети! Да пошли они все, в конце концов, хотят самострелы получить, пусть сами головы и ломают! И так уже достали: “Дай стрельнуть да дай стрельнуть». Вот обзаведутся своими, тогда отвяжутся. Но это – аргумент для меня, а не для деда. Чего ж он хочет-то? А может, специально поставил невыполнимые условия? Не придумаем ничего, и проблемы не будет. Ладно, хватит мозги мозолить. Если решение у дедовой задачи есть – завтра всплывет: подсознание за ночь все варианты переберет, и что-нибудь да отыщется. Надо только не мешать ему, то есть спать. Ну и будем спать. Интересно, о чем это Анька с мужиками шепталась, когда от Настены пришла?..»