Перплексус (СИ) - Брут Майкл - Страница 20

- Это Реальность, в смысле реальная, - поправила девушку Биссектрис.

Олла повернулась обратно, где, несколько мгновений назад, её взору предстала фантастическая картина, которая вдруг принялась исчезать, будто теряя фокус.

Боковым зрением девушка всё ещё видела какие-то образы и обрывки объектов, поэтому крутила головой, пытаясь поймать изображение. Ей хотелось снова взглянуть на этот невероятно потрясающий и необыкновенный пейзаж, но, каждый раз, когда она поворачивалась, картинка снова ускользала от неё.

- Остановись, - сказал подошедший к Олле Виам. - Не надо ловить изображение, позволь ему поймать твой взгляд. Сфокусируй зрение в одной точке.

Девушка подчинилась, даже не задумываясь, откуда Виам знает, что надо делать. Какое-то время она не сводила глаз с одной точки, и очень скоро начала видеть, хоть ещё и размытую, но уже целостную панораму футуристического мегаполиса.

Видя это, она почему-то думала о своих 3D жалюзи. Пару раз, при смене на них пейзажей, ей попадались подобные картины, но они казались какими-то фальшивыми - что-то вроде дрянного кино, в котором непомерно много спецэффектов. Теперь же, всё это было наяву... или нет?

Последние события, да и день в целом, пока больше напоминали удивительно складный сон. И, по правде говоря, если это был он, то просыпаться ей не хотелось абсолютно.

- Что это? Я не понимаю... - прошептала девушка.

- Думаю, нам надо поговорить, - негромко заявила Бисс, посмотрев на Виама, и вернулась в салон. Было понятно, что под «нами» она подразумевала всех троих.

«А, может, я просто свихнулась? Точно, ку-ку. Чокнулась на почве... эм... не знаю... какой-нибудь травмы. Ну, или от чего там ещё люди сходят с ума?» - пока Олла размышляла, ей показалось, будто Виам что-то сказал.

- Эй, ты как? - спросил её парень, но реакции не последовало. - Ок. Мы собираемся перекусить. Как насчет пиццы?

- Перекусить? - не сводя глаз с города, ответила она, словно очнувшись. - Вы тоже видите всё это и собираетесь... перекусить?

- Да. Мы тоже видим, и, поверь, «всё это» никуда не денется. Кроме того, что-то мне подсказывает, у тебя есть вопросы, а у нас с Бисс - ответы, если ты понимаешь, о чем я говорю. В общем, если что, то приглашение в силе, - закончил он фразу и тоже зашел в здание.

Виам был прав - ей хотелось услышать ответы. Да и часть той слабости, что испытывала Олла, наверно, была обусловлена тем, что она ещё ничего толком с утра не ела. Впечатления сегодня просто заставили забыть её о чувстве голода, которое прямо сейчас давало о себе знать продолжительным урчанием в животе.

Девушка смотрела на двери тату-салона. Парень, с которым она познакомилась всего несколько часов назад, вошел в это странное заведение своей чудаковатой подруги. Олла не представляла, кто они такие, что здесь творится и что ещё может её ожидать, но отчего-то не чувствовала опасений. Напротив, ей казалось, что от этой таинственности, всё становится только увлекательнее, и именно увлечься ей сейчас хотелось больше всего.

Небольшая семейная пиццерия, с барной стойкой и десятком столов, находилась в двух кварталах от салона. Её хозяин лично знал Биссектрис, поэтому пару больших пицц, с комплиментом, в виде запеченных овощей и картофеля, доставили моментально.

Горячие куски обжигали руки даже через салфетки, плавленый сыр тянулся до тех пор, пока его не обрывали, запеченные на гриле овощи, фирменный острый соус, бекон и пепперони, делали обед сытным и сочным, а для Оллы ещё и незабываемым - это, если верить Бисс, был её первый обед в «реальности». Девушка настолько была голодна, а после сыта, что даже не обратила внимания на три маленьких круглых, телесного цвета пластыря на указательном пальце правой руки.

Виам не стал дожидаться вопросов, а начал разъяснения, когда обед подошел к концу, и Олла была готова разговаривать.

- Начнем издалека. Что последнее ты помнишь перед тем, как... эм... уснула?

- Ну, я сидела. В кресле. Бисс задавала какие-то вопросы, а потом я отключилась, - вспомнила девушка.

- Ок. В принципе, так всё и было, если говорить технически, но фактически ты была погружена в гипноз, - сообщила Биссектрис.

- Гипноз? Вы усыпили меня? Зачем? - не понимала Олла.

- Каждый человек, - объяснял Виам, - вернее, его разум, обладает набором защитных механизмов, одним их которых является Сознание. Этот цензор активно стремится не допустить какого-либо влияния извне и успешно ему противостоит, подавляя любое воздействие.

Чтобы установить татуировку и настроить полученные в эксперименте с протезом руки параметры, все команды должны быть адресованы непосредственно в сферу подсознания. Другим словами, опять же, выражаясь технически, нам нужен был доступ в «режим разработчика». Для входа в него, Бисс использует технику «4+», в которой, если количество добровольных утвердительных ответов, следующих один за другим, превышает четыре, дальнейшие действия и поток информации мозг трактует, как собственные умозаключения и команды. То есть, начинает считать татуировку неотделимой частью твоего «Я».

- Подождите... Что значит «установ...»? Так, секунду. Вы загипнотизировали меня и сделали тату, даже не спросив, куда её поместить? - недовольно спросила Олла.

Виам и Биссектрис рассмеялись. Их развеселило, что из всего услышанного, девушку сейчас больше всего заботило место расположения новой модификации.

- Это не имеет значения, Олла. Во-первых, ты сама видела и чувствовала, что изображение можно свободно перемещать по телу. Во-вторых, мы не умеем ей пользоваться и тем лучше, чем она дальше, - ответила Биссектрис. - В-третьих, я почти ничего не делала. Татуировка у тебя уже была.

- Не поняла, что? Какая ещё татуировка?

- Твоя родинка - это не родимое пятно - это татуировка, - заключила мастер.

- Подождите. Я уже совсем запуталась, - сказала Олла.

Она смотрела в зеркало и видела, что на правом плече, где прежде находилось родимое пятно, теперь красуется татуировка, в точности срисованная с эскиза: черный квадрат, а, поверх него, белый круг с красным треугольником.

Рассматривая изображение, Олла была настолько поражена, что уже не обращала внимания на угасающую боль в указательном пальце правой руки.

- Теперь послушай, Олла. Это важно. Твоё родимое пятно напомнило мне, как однажды ко мне обратился старый шаман, - взяла слово Биссектрис, воспользовавшись паузой. - Он искал мастера, чтобы сделать Клеймо, способное сдержать его Нагваль - тотемное животное, над которым он начал терять контроль.

Я многое видела, и многое мне под силу, но ни с чем подобным никогда не сталкивалась. Моей задачей стало заставить тело нанести татуировку самому себе, так как это было единственной возможностью запечатать Нагваль изнутри.

По эскизу шамана я создала Клеймо и на его глазах раскалила его добела. Затем, старик снял одежду и, читая молитвы, встал на колени у железного столба, где я пристегнула его ремнями.

После, я взяла раскаленное Клеймо и, как только он сказал, что готов, я заклеймила его. Шаман взвыл от боли, перевоплотившись в Нагваль - огромный медведь взревел так, что от страха я чуть не перестала дышать.

Открыв глаза, я увидела пожилого человека, который держал в руке выхваченное из моих рук Клеймо и смотрел на другое - всё ещё раскаленное. Он не мог поверить, что на его плече появился глубокий шрам от холодного металла, которое я схватила за секунду до того, как прижечь. Шаман понял, что его мозг, будучи уверенным, что Клеймо раскалено, создал свою, отличную от всеобщей реальность, и заставил организм оставить настоящий ожог в действительности.

- Наш разум, - пояснял Виам, - зависим от информации, чувств и ощущений, и когда их становится недостаточно, мозг начинает сам их генерировать, превращая общее в частное, создавая свою версию происходящего. Он действует на основании опыта и всегда стремится выдать верную реакцию, найти знакомые формы и придать смысл любым воспринимаемым данным. Поэтому мозг поддается иллюзиям и добавляет свою реальность там, где нет никаких изменений - ни цвета, ни формы, ни текстуры, ни температуры, ни чего-то ещё.