Битая грань (СИ) - Горовая Ольга Вадимовна - Страница 15

— Да, спасибо… — все еще как-то растерянно отозвалась Катерина, растирая лицо руками, словно позабыв, что у нее вечерний макияж, или не дорожа тем в данный момент совершенно. — Я… Мне нужно поговорить с Сашей… — ее вдруг стало трясти, как будто бы только теперь тело Катерины поняло, как ей холодно.

И Ксюша, не задумываясь обхватила девушку за плечи, приобняв.

«Саша»… она сама так не называла Александра, несмотря на то, что работала с ним долгие годы. Так что, казалось, Ксюша не ошиблась в своих предположениях.

— Не переживай, все хорошо будет, — будто своей дочери, начала спокойно и уверенно приговаривать она, хотя девушка точно была не так и младше ее самой, может, лет пять-семь, не больше. Но нынче точно нуждалась в поддержке…

— Такси… там ждет. У меня денег с собой не было. Не могли бы вы мне одолжить? — вдруг вскинулась Катерина, нервно глянула через плечо.

— Я заплачу, — бросил приблизившийся к ним Леня, все еще говоривший по телефону.

Ксения увидела, что настроение мужа изменилось. Леонид был напряжен, внимательно осмотрел улицу, нахмурив брови, и он точно теперь воспринимал Катерину серьезно.

— Да нет, все тихо вроде, — ответил в трубку непонятно для Ксюши. Повернулся к ним. — Санек едет уже. Хочет с вами поговорить… — и ее муж протянул девушке свой телефон, а сам пошел на улицу, расплачиваться с таксистом.

Глава 6

ГЛАВА 6

— Поговори со мной, котенок. Что случилось? — кто б знал, чего ему стоил этот ровный, мягкий тон!

Ведь на самом деле орать хотелось! Не на нее, упаси бог… На того, кто довел Катерину. И прибить этого смертника.

Ладно, с этим разберется.

— Ну что молчишь, малая? Мне же страшно после того, как Леня позвонил, поседею, пока доеду. Откуда бежала? От кого? — пытался говорить как бы шутливо, не нагнетать, но…

— Тебе страшно? За меня?.. — будто сомневалась, не верила.

И тихо так, что приходилось вслушиваться.

А у него… *ля! Реально рвало череп изнутри, кроша кости, вспарывало кожу и мышцы затылка ледяным страхом, словно предчувствием. Давним и далеким. Убеждал себя, что, скорее всего, накручивает сам, что не связана Катерина с его миром уже никаким боком. А все равно ломало — забытым, полустертым опасением, что недоглядел, упустил детали, не уберег малышку… Что ж, оказалось достаточно пары секунд, чтобы этот страх появился и не просто выскочил у него из нутра, как черт из табакерки, а еще и настолько сильнее стал…

Потому что совершенно иначе все сейчас было в его отношении к Кате! За пару дней прорвало в душе и мозгу заслоны, сплелось с тем давним, как дорожил девочкой, переплавилось в новое и объемное, рвущее вены изнутри. И, слушая, как Леонид описывает ее внешний вид, понял это кристально ясно.

Все бросил! Прямо посреди встречи с Горбатенко сорвался, как только друг позвонил. Забил на обсуждение тех непоняток со львовскими, на их расчеты и прикидки. Но Олег поймет, Санек потом объяснит. Друг простит, знал, самого жизнь помотала конкретно.

А Катюша хихикнула в трубку… Как бальзам ему на душу, вот честно!

— Саша… Не могу так рассказать. Сложно… Страшно и странно… Мне глаза в глаза с тобой нужно… — ее голос дрожал от слишком напряженных эмоций. — Как ты и обещал…

— Я еду, котенок. Еще пару минут, и буду! — все-таки прорезался накал, который сейчас барабанил в голове, голос сел, слова стали отрывистыми, резкими. Будто давил, убеждал ее, чтоб не появилась паника. — Ты мне только скажи: тебя никто не обидел? Ты цела?

— Цела… Цела, Саша! Не в том дело, — она так странно дышала, словно не хватало воздуха. Переживала?

— А в чем? Расскажи, малыш? Не темни, у меня реально сейчас инсульт бахнет от страха за тебя…

— Ты сильный, выдержишь, — вновь смешок. Нервный какой-то. — Очень сильный. Сильнее меня… А мне тебе в глаза смотреть надо, чтобы понять. И тогда рассказать. Решить, стоит ли… — не сдавалась все равно, хоть и слышал, что уже за гранью истерики. Просто не ревет, а по-другому это выплескивает.

О чем она? Понять бы, е-мое!

— Почему без телефона?

— Случилось так. Разбила… Ногой. Каблуком в экран… Знаешь, как в кино! — снова смешок. — Даже не думала, что способна на такое… Но чтоб никому уже все, что там, не попалось на глаза. Не хотела, чтобы нашу переписку читали, а удалять — времени не было.

— Катя, ты меня пугаешь, — хохотнул и он, натужно, для виду. Вообще ее слова не успокоили. — Что за греб***ые шпионские игры?

— Да нет, не игры. Просто злость… Достали! Так устала от этого, не передать! — вздохнула. Опять тяжело и с усилием, словно не хватало ей таки воздуха. — Где ты, Саша? Ты мне так нужен…

У него внутри холодело от какой-то потерянной интонации этого вопроса. И сердце бухает, как будто вновь двадцать.

— Уже паркуюсь, котена, в шаге от тебя, считай, — заверил, тупо бросив машину перед входом, не парясь поиском удобного места.

Пошло оно все лесом! Срочно ее увидеть необходимо! Ведь он даже представить не мог, что должно было случиться, чтобы Катерина сама к нему приехала, да еще и… Ну явно же за помощью! Пусть она этого не понимала, Санек улавливал хорошо.

— Катя?! — толкнул двери с такой силой, что как не разбил стекло на фиг?! Влетел в галерею, пытаясь с ходу обстановку оценить.

И, кажется, испугал всех, кто стоял у небольшого столика, даже Ксения, сидящая на диване, подскочила, забыв, что разливала по чашкам чай. Ладно, ее зря переполошил, беременная все-таки.

По струнке вытянулся и охранник, тут же метнувшийся к дверям. И только Леонид усмехнулся после первого мгновения напряженного внимания, опустил руку жене на плечо, чтоб не дергалась так, наверное.

— Добрый вечер, Александр… — начала Ксения, но ему, и при всем теплом отношении, сейчас было вообще не до друзей!

— Котена?! — проорал ни х*ра не тише охрипшим голосом, не заметив ее сразу.

— Катюша, ты где?! — огляделся.

— Тут… — она стояла сбоку, по правую руку от него, у высоко витражного окна, словно бы выглядывала Александра.

Все еще держала в руке телефон Лени и смотрела на Санька. Так пристально, с каким-то жадным вниманием! Как будто бы некое внутреннее знание пыталась рассмотреть или с костей его считать то, ей-богу (как древние шаманы по кишкам приметы читали), в голову проникнуть!

А он одним взглядом охватил всю ее: от шпилек и тонких чулок, до плеч, открытых вечерним платьем; сползший на локти шарф… Не Кате тот принадлежал, Ксении. Этот шарф они с сотрудниками управляющей дарили как-то. Выходит, вот так приехала? Без вещей, без пальто и телефона? Б*я! В лепешку раскатает того, кто так довел Катерину, тем более в ее День рождения! И это не было фигуральным выражением…

А глаза от нее отвести все равно не может.

И ведь о***нительно красивая! Платье ее — по фигуре, как влитое, подчеркивает все изгибы, где нужно и не нужно! А у него и без этого вида пульс шкалит под двести! И взгляд ее — магнит! Не оторваться.

Застыли. Глаза в глаза смотрят.

Секунда — удар сердца. Пауза — второй. Чуть опустила ресницы, как легонькая дрожь от холода  или смущения…

И все. По х*ру, что позади еще куча народу! Про всех забыли! Плевать на все!

Удар в грудь и между ними беззвучный взрыв, словно раскаленная добела дуга, как вспышка молнии и озарение — попали крепко и оба.

Она — его.

Понял это четко и крепко, основательно.

Уже не отпустит, не выпустит из кольца своих рук. Но и ее клинит на нем с такой же силой, хоть Катюша и не знает, куда это понимание сейчас девать. Запуталась. Никак не выдохнет. Лихорадочным румянцем по щекам и по шее это ее осознание, так что даже кожа в декольте порозовела, тенями выделяя ключицы…

А ему до греба***ой дрожи в пальцах вдруг надо было узнать, до самых ли сосков она покрылась этим жарким румянцем? И обхватить ее плечи руками — нужно! К себе прижать, согревая, лаская — дико необходимо! И рот на вкус ощутить, искусанные ее зубами пухлые губы, на которых уже и помады не осталось, а алеют, как в чертовой сказке про Белоснежку! Но и успокоить ее еще — его жизненная потребность внезапно, самая важная…