Зверь (СИ) - Верт Александр - Страница 1

− Хватит пить! − заявил принц Эштара, стукнув пустой кружкой по столу.

Было не ясно, почему Эеншарду вдруг захотелось это заявить, и к кому он обращался. Его люди, два молодых, но бравых вояки посмотрели на мужчину пьяными глазками.

Принцу не было до них никакого дела. Его карие глаза сосредоточенно изучали пустую кружку.

Он был старше своих спутников, и на родине считался зрелым мужчиной. Его черные волосы волнистыми большими прядями падали вниз, закрывая уши, и лезли в глаза. Пышная жесткая борода прятала бледные от холода губы.

Его раздражало все: меховая накидка, от которой тело противно чесалось, а без которой мерзло; складки на полуголых руках, непривыкших где-то скрываться; противные мурашки от холода, бегающие по коже и пробирающиеся в сапоги − но больше всего злила невозможность уехать отсюда сквозь снежную бурю.

Окна трактира были закрыты и плотно заколочены изнутри. Заколочена была и дверь, но все равно дорожала в такт свисту и грубому шуму ветра. Эеншард знал, что там, за дверью, непроглядная белая пелена из снежных вихрей с кусочками льда. Знал, что ветер там невыносим. От здешнего холода его и без того грубые руки покрылись трещинами, но это было меньшим из всего, что могло его волновать.

− Хватит пить, − сказал он уже, очевидно, самому себе, переворачивая кружку дном кверху.

− Так делать же больше нечего, − прошептал молодой человек рядом.

− Только пить и трахаться, − тихо усмехнулся второй.

− Да трахаться тоже не с кем, и холодно к тому же. Как тут люди вообще рождаются?

− Понятия не имею, − фыркнула Эеншард. − У меня здесь скоро яйца отмерзнут.

− Не могли бы вы не выражаться? − строго спросил женский голос где-то совсем рядом.

− Чего? − спросил Эеншард, глядя на источник внезапной реплики.

Голос его звучало грозно и агрессивно, но в действительности мужчина искренне не понимал, чего от него хотят. Он был убежден, что не сказал ничего неприличного и теперь с большим трудом уставился на девушку, сидевшую за столиком рядом.

− Я прошу вас, Господа, не выражаться, хотя бы во время моей трапезы, − невозмутимо проговорила молодая особа, манерно отрезая кусочек оленины.

Она была красива. Можно даже сказать − безумно красива. Первыми он заметил ее руки с длинными изящными пальцами и кожу белую как снег. Она сидела за столом, но он не мог не отметить ее фигуры с тонкой талией и пышной грудью, обтянутой платьем, с ногами длинными, силуэт которых читался под шерстяной тканью. Он невольно облизал губы и только затем взглянул на ее лицо, окончательно переставая понимать происходящее. То ли он был смертельно пьян, толи видел безупречную снежную деву с мягкими чертами лица, с ресницами светлыми, но огромными, взмывающими словно пушинки, с волосами белыми, длинной косой, опускавшими к самому полу и глазами пронзительно синими.

Она посмотрела на него, прямо в его пьяные, немного отупевшие от безделья глаза, и спросила:

− Вы выполните мою просьбу?

Эеншард все еще не знавший, что он вообще сказал не так, бестолково кивнул и отвернулся, хмурясь и быстро трезвея.

«Надо действительно перестать пить, − решил он, − а то мне мерещится всякая невидаль».

Обычно он не пил так много. Мог, конечно, выпить, особенно в честь победы. Захваченные города должны были греть его ромом и хорошей женщиной. Теперь же в битвах был перерыв, но Эеншард знал, что переговоры ничем не кончатся, и отец снова отправит его в бой. Когда ты третий сын Эштарского короля, то война - единственное что ты вообще можешь. Сражаться, пока старшие братья надеятся на твою гибель - вот удел Эеншарда. Когда же придет время бороться за трон, он не станет воевать и присягнет брату, который победит, кем бы он ни был, даже если это вдруг сделает кто-то из младших, а если придется - примет смерть, но воевать в Эштаре не станет. Так он решил уже давно. Просто виделось ему слишком много войн, слишком много сражений и смертей. Ему было 12, когда он впервые увидел настоящую битву, издали, но все же. Это не было похоже на схватку на арене. Это не походило на бой, это было грязное грубое месиво из человеческих тел, кусающихся, брыкающихся и хлюпающих кровью.

Ему было 16, когда он сам оказался частью подобного месива. В 20 он возглавил отряд. В 25 − полк. И вот теперь в 32 он возглавлял военный поход на Фрет, захватив который Эштар получит все побережье Белого моря. Его не волновала политическая и экономическая выгода этого завоевания, его волновали люди, которых он поведет в бой. Именно поэтому он отправился в Авелон за лучшей сталью на континенте, а в итоге застрял в трактире города Ниор из-за какой-то снежной бури.

Пить третий день – это действительно слишком, потому Эеншард покинул зал, ушел к себе и просто окунул голову в бочку с ледяной водой. Оказалось, ледяная вода Авелона сильно отличается от ледяной воды в любой другой стране. От холода зазвенело в ушах и свело челюсть, но он сосчитал до десяти, прежде чем выпрямиться и мотануть гривой длинных черных волос. Это было жестоко. По телу сразу прошел озноб, но опьянение исчезло. Разум стал кристально чистым, и мгновенно вспомнил обо всех проблемах, которые возникнут из-за его задержки здесь. Впрочем, он все равно ничего не мог исправить, оставалось только ждать, когда буря утихнет.

Он снова вышел в коридор, спешно убирая с лица волосы и машинально почесывая шею, и тут же замер, замечая свое прекрасное видение, проплывающее мимо. Это была реальная женщина и сейчас она казалась ему еще прекрасней в своем светлом шерстяном платье, расшитым жемчугом, который узором украшал ее грудь. Он просто знал, что эта женщина должна принадлежать ему, потому проводив ее взглядом, тут же догнал и, властно обнимая одной рукой, привлек к себе, довольно однозначно упираясь пальцем в выступающую косточку ее таза.

− Скажи мне, дитя севера, как так вышло, что буря за окном третий день, а я вижу тебя впервые? – спросил он, заглядывая в синие глаза.

Девушка гордо посмотрела на него, но вместо ответа, вцепилась в его руку, отрывая ее от своего тела.

− Не смейте ко мне прикасаться, я не потерплю подобного.

Эеншард не стал ее удерживать, позволяя освободиться, но внимательно наблюдал, как она, отступив, не отводила от него взгляд.

− Или вы считаете, что силой можно взять все? – спросила она.

Она была напугана, и Эеншард это видел, но он видел и решимость, с которой она была готова бороться с ним. Эштарскому принцу никогда прежде не отказывали. Откровенно говоря, он не понимал, что большинство женщин, которыми он обладал, просто боялись сказать «нет» огромному вояке вроде него, но эта худенькая изящная молодая особа не боялась. Глядя в его черные глаза, она была готова даже драться, если придется, понимая, что он окажется сильнее.

Эеншард чуть склонил голову на бок, задумчиво коснулся мокрой бороды и произнес:

− Даже зверь не берет самку силой.

− Только Ваши люди явно думают иначе, по крайней мере, один из них! – заявила девушка.

Эштарский принц переменился в лице.

− Что Вы имеете в виду? – спросил он, начиная злиться.

− Один из Ваших вояк взял силой мою служанку, потому я и покинула свою комнату, − ответили ему с вызовом.

− Кто?

− Тот, что со шрамом на правом виске.

Больше Эеншард ничего не спрашивал, а тут же развернулся в сторону лестницы, чтобы спуститься вниз. Он догадывался, кого именно она назвала своей служанкой. Людей здесь было слишком мало, а женщин тем более. Жена трактирщика, его дочь пяти лет и девчушка лет пятнадцати, у которой Эеншард еще в первый день бури спросил: была ли она с мужчиной, предсказывая испуганный отрицательный ответ.

Без слов и объяснений, он резко положил руку на голову молодого человека и тут же, хватая за волосы и ударил мордой о стол, поднял и спросил: