Джейя - Си Веранда - Страница 62

— Я не хочу спать одна. Я ненавижу спать одна.

— Почему ты не говорила раньше? Это проблема очень просто решается, джейя.

«Он снова назвал меня „джейя“… Он не сердится?»

— У меня есть чудесный план, — сказал он. — Накинь халат.

Влада оделась. Эрик подхватил ее на руки и вынес из комнаты.

— Куда ты несешь меня? — удивленно и радостно спросила она его.

— Навстречу радуге, джейя.

Он нес ее по тому же пути, которым она сегодня пробиралась на второй этаж — та же лестница, тот же поворот, из-за которого появилась Элла. Он подошел к одной из дверей и толкнул плечом — та отворилась.

— Эрик, комната! Она потрясающая! — воскликнула девушка, едва оценив пространство.

В просторной комнате квадратной формы была обустроена идеальная спальня, сравнимая с лучшими образцами современного дизайна. Тут было много ярких пятен, однако она вовсе не походила на цветастое безумие его шалаша. Будто бы ремонтом и обстановкой занимался дизайнер с безупречным вкусом. Стены были бледно-бежевыми, пол — цвета и фактуры светлого дерева, два больших окна занавешены плотными портьерами бледно-сиреневатого тона. Справа у стены стояла большая кровать с сиреневым шелковым балдахином, будто в покоях восточной принцессы. Россыпь подушек холодной гаммы — голубых, розовых, сиреневых и фиолетовых, — они лежали на бледно-розовом парчовом пледе. Половину площади пола застилал светло-бежевый мягкий ковер, а на стене напротив кровати висела жизнеутверждающая яркая картина с изображением радуги. Стол и стулья из прозрачного пластика находились ближе к окну, наверняка были очень эргономичными, по форме изгибов сидения напоминая скамейки в парке, которые Влада почему-то считала вершиной удобства. В дальнем углу стоял старинный комод. Она сразу поняла, что это антиквариат, ведь он был деревянным, а фасады ящиков отделаны натуральной бирюзой, с медными ручками, — очень самобытный предмет интерьера. Находился здесь и парфюмерный столик с зеркалом, аналог того, что в ее комнате, только не белый, а бежевый, в тон стенам. Неподалеку от входа висели белые и черные дизайнерские полочки в виде змейки. Там стояли цветные интерьерные вазочки и коробочки. Было в спальне и два мягких кресла — кремовое и бирюзовое, а также три сиреневых пуфика. Люстра на белом потолке была стеклянной, в форме большого прозрачного шара с вкраплениями разноцветных пятен размером с мандарин. Их блики создавали атмосферу уюта и радости.

Эрик донес ее до кровати и аккуратно положил среди россыпи подушек. Сам же присел рядом.

— Это твоя новая комната, джейя. Она станет нашей, когда ты будешь готова. Я буду оставаться здесь с тобой в ночи, когда ты захочешь. Цвета этой комнаты должны излечить твою хандру.

— Это чудесный подарок, Эрик. Я уже и позабыла, что попросила о цветных подушках и пледе. Ты слишком буквально воспринял мою просьбу. — Она провела ладонью по коже его бедра, прикрытого тканью юбки лишь наполовину. Эрик, кажется, замер от неожиданности. — Скажи, а разве во дворце можно иметь подобную комнату? Ты говорил, что…

— Джейя, вообще-то нельзя. Но для тебя — все что ни пожелаешь. Я кое-что придумал для прикрытия этого дельца, но рассказать тебе все государственные секреты не могу. — Он лукаво улыбнулся. — Могу выдать лишь то, что вчера заехал на фабрику и заказал всю эту утварь, сегодня же Элла проконтролировала работы по обустройству комнаты.

— Так ты поэтому оставлял меня на весь день?

— Конечно нет, я совместил работу и личные прихоти. Вот этот комод, — он указал на него, — мне практически дальний родственник. Он принадлежал нашему роду несколько столетий, но после глобальной перестройки дворца вся старая мебель была вывезена и разошлась по стране: что-то в музеи, кое-что в частные руки, а что и по антикварным лавкам. Я хотел найти именно этот комод. Ребенком его запомнил на старой чудесной карточке, он мне сразу приглянулся. Его разыскивали задолго до твоего появления в нашем мире. И вот как все совпало — теперь он найден и будет стоять в твоей комнате.

— Эрик, она великолепная! Выше любых похвал. Спасибо за заботу… и прости меня, пожалуйста. Я бы хотела пообещать тебе, что больше никогда не буду поступать так импульсивно, но не могу, ведь непременно нарушу слово. Уж такой у меня характер, я предупреждала тебя.

— Я буду знать, что должен следовать за тобой и останавливать всякий раз, как тебе вздумается убежать от меня. Я догоню тебя и не позволю уйти, будь уверена. Даже если придется тебя связать.

«Пожалуй, это тоже может стать проблемой», — подумала Влада, но разубеждать его не стала.

— У меня ведь тоже есть для тебя подарок, Эрик. Но он по-прежнему в белой комнате. Что же я все никак не вспомню о нем вовремя!

— Мой лучший подарок лежит сейчас на новой кровати в банном халатике, под которым есть только маленькие красные трусики. Я помню, что это цвет вашей страны.

— Ну, я бы не сказала, что это справедливо в отношении трусиков. — Она рассмеялась, не зная как объяснить ему различия между Красным Октябрем, Знаменем Победы, семидесятилетним периодом социализма и красным цветом ее трусов.

— Ты устала, тебе нужен отдых. Давай вместе ляжем под одеяло и хорошенько выспимся. Я на минуточку заскочу в душ и сразу к тебе, — сказал он и скрылся за дверью ванной комнаты.

«Что же мы будем спать? Я профукала близость на бордовом покрывале, сейчас упущу новый шанс? Выспаться можно и в следующей жизни».

Она встала с кровати, скинула халат и в одних трусиках прокралась в ванную. Стены там были голубыми — ее любимый цвет ванных комнат. В душевой кабине мылся Эрик, он стоял к ней спиной, точнее задом.

«Ох и попка у этого Аполлона — круглая, мясистая, плотная, но мягкая. Такая невероятная задница, за которую так и хочется ухватиться при случае. Он не ждет меня здесь, что если испугается от неожиданности?»

Она стянула трусики и позвала его:

— Эрик.

Он обернулся, и его «морские» глаза сначала нашли ее, «земные», а после плавно опустились вниз по ее телу. Влада вошла в кабину и встала напротив. Они находились очень близко, но не касались друг друга. Сверху стекала вода, омывая его торс и ее груди.

Влада негромко сказала:

— Сегодня ночью мы будем делать все так, как в моем мире. Ты — земной мужчина без сексуального опыта, а я — твоя первая женщина, — и шепотом добавила: — Я готова научить тебя, Эрик.

— Счастлив, что ты поддержала мою идею. Я весь внимание.

— Сейчас мы вместе примем душ, а после продолжим в кровати. Давай, я помою тебя.

Влада налила гель для душа на мягкую губку и приложила к его коже. Она чувственными движениями намылила его грудь, живот и смогла хорошо разглядеть шрам в области печени. Она подумала: «Возможно, это и есть причина его неприязни к алкоголю?» Затем развернула его и уделила внимание спине. После пришло время водных процедур и для экто. Но что это с ним? Он был словно неживой: свисал вниз практически бездыханно.

Эрик прочел ее немой вопрос и объяснил:

— Он ждет твоих распоряжений и не смеет импровизировать, Влада.

— А-а… Знаешь, здоровый мужчина нашего мира уже не на шутку бы возбудился от происходящего, и его фаллос бы встал, то есть принял горизонтальное положение и напоминал дубинку.

— Понял. — Экто тотчас же сделался перпендикулярным телу, и Владе пришлось посторониться, чтобы дать ему простор для маневра. Она с трудом сдержала улыбку. Этот «рычаг» растянулся на добрых полметра, а то и больше.

— Вот так пусть и остается, — издевательски предложила она, но интонацией баловства не выдала. Эрик был серьезен и внимателен. — А сейчас твоя очередь. Намыль меня.

Эрик обновил гель на губке и приложил руку к ее груди. Он намылил каждую, а затем спустился на живот.

— Я хочу, чтоб ты уделил больше внимания груди, Эрик. — Его рука тут же вернулась, лицо было крайне сосредоточенным. — Это не экзамен, Эрик. Нужно расслабиться и получать удовольствие. Ты не сделаешь ошибок, все проще, чем кажется. — Он выдохнул и едва улыбнулся. — А сейчас оставь губку и помассируй руками.