Актриса (СИ) - Ред Лили - Страница 24

Может, и есть не много — его орган в полной боевой готовности немного волновал. Раньше не доводилось так близко рассматривать, и лишь редкие касания его сквозь джинсы не придали мне сейчас смелости.

— С тобой — нет, — ответила, встречая его взгляд.

Он накрыл меня своим телом, опираясь на руки. Его глаза изучали мое лицо — что он искал? Говорю я правду или лгу?

Но дальше мне раздумывать никто не позволил, и то, что было потом — просто безумие. Для меня. Я сгорала в его объятиях, томилась в сладких поцелуях и утопала в наслаждении. Губы дарили ласку и возбуждали, прикасаясь к моей груди, легкими едва заметными поцелуями порхали и спускались ниже. Между ног настолько жарко, что ощущаю уже на физическом уровне, что чего-то не хватает. Его пальцы кружат вокруг клитора, размазывая влагу желания, слегка проникая внутрь. Небольшой дискомфорт, но я теряюсь и отдаюсь полностью в его власть. К одному пальцу добавляется второй, растягивая меня. Непривычно, хочу свести колени, но его бедра встают преградой. Его движения рукой ускоряются, и он сгибает пальцы, ударяясь о верхнюю стенку. В глазах мерцает, меня накрывает волной наслаждения, я стараюсь схватить как можно больше кислорода, пока внутри растекается сладкая нега послевкусия.

Волна стихает, и я уже чувствую его орган у входа. Резкий толчок — и он наполняет всю, но от резкой боли я зажимаюсь.

— Малыш, расслабься, — сдавленно просит Кирилл.

Было сложно, меня переполняли эмоции, хотелось плакать и смеяться. Я не могла понять, как себя вести, как справиться с этим. Но Кирилл вновь все решил за меня.

Он ущипнул меня за грудь — не сильно, немного оттянул сосок и потер его большим пальцем. Маленькой молнией боли пронзило мое тело, а нежные губы, ласкавшие мою шею, сглаживали ее острые уколы. Он не останавливался, просто дарил нежность, касался меня там, где было волнительно и будоражило кровь. Но что больше всего поражало, что и он отзывался на мою ласку, млел от любого моего касания губ, рук и даже, казалось, мои стоны его возбуждали. Наши влажные от испарины тела сплетены, каждое его погружение в меня подводит к кульминационному моменту. В его объятиях я чувствовала себя желанной и женственной, той, ради которой можно горы свернуть. Той, за которую вытерпишь что угодно. Он стал резче входить, сильнее сжимая меня, ловко закружил пальцем вокруг клитора, и меня вновь пронзило судорогой наслаждения.

— Черт, — он резко отстранился и излился мне на живот.

У меня не было сил даже посмотреть на него, расслабилась, учащенно дыша и запоминая эти самые сладкие нотки жарких эмоций.

Кирилл коснулся моего живота теплой тканью, я окуналась в дремоту и, после того, как он нежно притянул меня к себе под бок, провалилась в сон.

Кирилл

Утро наступило так же незаметно, как и пролетела вся ночь. Я был уверен, что в Авроре проснулось это чувство, и медлить уже не мог. Потому что она покорила меня. Я впервые встретил такую девушку, которая так реагировала. Она была необычна с самой первой нашей встречи, и с каждым днем все больше и больше убеждался, что я правильно поступаю. Она еще спала, такая нежная и легкая. Никогда не думал, что так просто и без всяких преград можно общаться с человеком, лишенным чувств. Но она как бабочка летела на малейшее их проявление. Она тянулась ко мне сама, и это радовало.

В дверь позвонили, я быстро поднялся, чтобы не разбудить девочку, и пошел открывать раннему визитеру.

— Привет, пап, — за дверью стоял отец, хмурый и, скорее всего, уже в курсе моего заявление прессе.

— Сын, я думал ты умнее, — он прошел в открытую дверь, и его громкий бас эхом прозвучал в еще сонной квартире.

— Потише, я не один.

— С ней? Ты понимаешь, что творишь? Она тебе не пара. Я никогда тебе не советовал с кем быть и что выбирать, но здесь… — он был решительно настроен, но я оборвал его.

— И здесь тоже не требуется твое вмешательство, — строго ответил ему.

Раньше у нас никогда не было таких проблем. И сейчас, в то время, когда я уже сам готов заводить своих детей, он против. Но меня не так воспитывали, между прочим, он сам. И если я ввязался в дело и решил, что так будет правильно, значит — это истина. И по-другому уже не будет. Мое слово твердо и железно, оно не требует обсужденийили сомнений.

— Это непрофессионально, — настаивал на своем отец.

— Я сам решу, что к чему. Спасибо, что переживаешь, но не стоит.

Я понимаю его: он хочет, чтобы у меня все было как можно лучше, и неважно, сколько мне лет. Возможно, для своих детей я буду таким же, но мне не стоит что-либо говорить.

— Я предупредил тебя.

— Вас нужно официально представить, с ней мы теперь надолго. И лучше сделать раньше журналистов. На выходных приедем к вам на ужин.

— Хорошо, если ты так решил, я приму твой выбор, но не одобряю. Ты сделаешь больно.

— Не сделаю.

— Когда она узнает правду, будет так, как я говорю. Не спорь с моим опытом.

— Отец, я знаю, как это исправить.

— Надеюсь, сын. Она хорошая, но ты должен быть готов ко всему.

На этом он ушел, закрывая за собой дверь. Надеюсь, Аврора еще не проснулась, еще не время ей знать правду.

Аврора

Я проснулась, но Кирилла не было рядом. Из прихожей раздавался мужской шепот. Кирилл с кем-то спорил, и его слова я слышала отчетливо. Но никак не могла уловить суть разговора. О какой профессии идет речь и почему я должна чувствовать боль, которую он может исправить.

«Он не тот, за кого себя выдает», — всплыли слова мамы, и я уже не знала, что думать. Мама знает, кто он?

Этот превосходный момент был испорчен, дверь захлопнулась, а я испуганно отвернулась и закрыла глаза.

Кирилл вошел в комнату, и кровать продавилась под ним. Он сначала ничего не делал, но потом провел пальцами по моей руке. От его касаний я вздрогнула, и кожа покрылась мурашками. Изображая сонливость, я помычала для убедительности и потянулась.

— Доброе утро, — немного суховато поздоровалась.

Первый звоночек — я не справилась с эмоциями, и обида пробивалась наружу. Нужно над этим поработать. Теперь нужно не только чувствовать, а еще и контролировать это. Мне нужен док. Без него мне не справится, нужен совет.

— Мне нужно на работу, но не мог не поцеловать тебя. Ты можешь оставаться здесь. Я быстро вернусь.

В том месте, где он только что проводил пальцами, теперь ласкали губы и язык, оставляя влажные следы. Я проглотила комок в пересохшем горле, но нараставшую волну успокоить не получилось.

— Мне нужно по делам. Отвези лучше домой. Я заодно со своими поговорю. А то вчера мы произвели фурор, нужно узнать последние новости.

— Тогда давай собираться.

Наспех собрались и вышли. До моего дома ехали, держась за руки, а у меня из головы никак не уходили слова мамы и обрывки подслушанного разговора, и вопросы только множились, но сейчас задавать их не хотелось. Освободится от работы, тогда все узнаю. Не хочу, чтобы меня обманывали.

— Я позвоню, как освобожусь. Держи ключи, теперь это наш дом. Можешь собирать вещи.

Я перехватила ключи и сжала в руке, он торопливо поцеловал меня и отстранился.

— Наберешь мне, — про переезд ничего не ответила — для начала нужно все прояснить.

Дома было тихо, я поднялась к себе и приняла душ. Странно, но нет прислуги. Очень интересно, что это значит? Я вышла из ванной в полотенце, меня ждала мать. Я сразу насторожилась и настроилась на скандал — от нее другого ожидать просто невозможно.

— Дочь, давай поговорим.

Я устроилась на кровати и прикрыла ноги одеялом, чтобы чувствовать себя комфортнее.

— Давай, — прошептала, не сводя с нее взгляда.

— Нашли убийцу моего бывшего ухажера. Им был конкурент. Убрали, потому что мешал. Такая глупость — лишать человека жизни, потому что он не угодил, — мать искреннее была расстроена этим. И я вновь не видела в ней фальши.

— Сочувствую, хоть он и был мелочным, но ты права — он был человеком.