Дело уголовного розыска (Невыдуманные рассказы) - Гацунаев Николай Константинович - Страница 10

— Какие из вас пловцы? Утопленники, это точно. Во Дворец пионеров идите, а еще лучше — в детсад!

Эрудит Женька-очкарик начал было что-то ему доказывать про Рудина, про Тургенева, но тренер слушать не стал.

— Вот иди и тренируйся у своего Рудина!

— О чем ты толкуешь? — не выдержал Федя. — Думаешь, он Тургенева знает? Да он, может, за всю жизнь ни одной книжки не прочитал!

— Брысь отсюда, шпингалеты! — рявкнул тренер. — Тоже мне грамотеи сопливые!

Оскорбленный Женька возмущался всю дорогу в трамвае и расстроенный ушел домой, а Федя с Валькой пристроились в холодке у ограды и стали соображать, как быть дальше.

— Встречу этого мордатого, камнем огрею! — хмуро пообещал Федька. — У меня батя до войны классным пловцом был, не ему чета! Днепр форсировал, а этот — отъел морду и издевается: «утопленники», «детсад»..!

— Слушай, Федь! — перебил его Валька, провожая взглядом «виллис», свернувший с дороги к одноэтажному зданию барачного типа. — А может, в тир «Динамо» подадимся?

— Это еще зачем?

— Запишемся в секцию.

— Держи карман шире! Попрут как миленьких. Попытка не пытка. Попробуем?

— А Женька не обидится, что без него?

Может, даже и лучше, что его нет. Хиляк, доходяга. Ни за что не поверят, что он в восьмой перешел.

Женька и в самом деле был самым маленьким в классе, да еще очки носил, зато считался самым начитанным: и не без оснований: литературу знал превосходно, а тургеневским: Рудиным просто бредил. Его и Женькой-то почти не называли. — Рудин, да Рудин.

В этот день ребята в тир так и не пошли из тактических соображений. А утром, прихватив с собой рослых крепышей-одноклассников Касыма и Андрея, объявились у барака, расположенного возле завода Ташсельмаш. В тире шла тренировка. Пятеро парней и девушка стреляли по мишеням. Ребята понаблюдали за ними с улицы, потом робко вошли в барак и остановились табунком возле двери позади стрелявших.

— Маузер, — прошептал Валька, не сводя восхищенного взгляда с оружия в руке девушки. — И у других тоже.

— О чем вы там шепчетесь? — инструктор наконец обратил на них внимание. Ребята смущенно переглянулись.

— Я говорю, из маузеров стреляют, — объяснил Валька.

— Почти угадал, — усмехнулся инструктор. — Действительно похоже. Только это не маузер, а пистолет Марголина. А теперь выкладывайте, зачем пришли.

— В секцию хотим записаться, — осмелел Валька. — Из пистолетов стрелять.

Инструктор смерил их оценивающим взглядом и покачал головой.

— В седьмом учитесь!

— Перешли в восьмой, — с надеждой и мольбой в голосе поправил Валька.

— Все равно рано. Перейдите в десятый, тогда приходите.

А сейчас не могу. Оружие — вещь серьезная, это вам не из рогатки по воробьям.

…На ребят отказ инструктора особенного впечатления не произвел, потому что не был новостью. Нет и не надо. Мало ли, чем можно заняться во время летних каникул! Купанье, рыбалка, походы за город. Хорошо бы, конечно, научиться стрелять из пистолета Марголина, но что поделаешь, раз годами не вышли? Один Валентин никак не мог успокоиться. Спортивный пистолет системы Марголина — на вид точная копия маузера — неотступно маячил перед глазами. Даже полированная деревянная кобура, как у маузера. Такие на ремешках через плечо носили поверх кожанок комиссары, из таких маузеров ошалело палили басмачи, удирая от красноармейцев в кинофильмах о первых годах революции. Кажется, все на свете отдал бы Валька за то, чтобы подержать в руках этот пистолет, стрельнуть из него хоть разок…

Валька замкнулся в себе, перестал встречаться с друзьями, целыми днями сидел дома, перелистывая зачитанного до дыр «Санджара непобедимого» или околачивался возле тира, не решаясь войти. Он даже скамейку себе облюбовал на противоположной стороне улицы и подолгу сидел на ней в одиночестве, с завистью наблюдая за счастливчиками, которые посещали тир. Были это в основном взрослые парни, но попадались и подростки, почти его сверстники, и тогда у Вальки начинало ныть под ложечкой и пересыхало во рту.

По вечерам, когда уходили последние посетители, полновластным хозяином тира становился пожилой узбек-ветеран с добродушным лицом и протезом вместо левой ноги. Старик некоторое время оставался в бараке, затем в окнах боковой части здания, где, как Валька успел рассмотреть, стояли пирамиды с оружием, гас свет. Старик выходил на улицу с чайником и пиалой, устраивался на скамейке неподалеку от входной двери и допоздна сидел там, попивая чай и наслаждаясь ночной прохладой. Только ближе к полуночи, он уходил в барак и запирал за собой дверь изнутри.

— У меня ЧП, Петр Федорович! Докладывает начальник двенадцатого отделения милиции майор Агаронов. В тире «Динамо» убит ночной сторож.

— Когда это случилось? — начальник уголовного розыска города подполковник Юрков досадливо поморщился: можно было и не спрашивать, вряд ли успели вызвать судмедэксперта. — Хотя бы примерно?

По-видимому, ночью. Постовой Иващенко обнаружил убитого полчаса назад. Я направил на место происшествия оперработников Матясова и Хамидова. Вызвал по телефону медэксперта, работников НТО от дежурного по городу и следователя прокуратуры…

— Все правильно. Минут через двадцать у вас будет мой заместитель майор Герасимов. Держите меня в курсе.

Юрков опустил трубку на рычажки и взглянул на часы. Стрелки показывали без двадцати семи десять. День обещал быть горячим. Последний вторник июля.

Вечером в кабинете Агаронова состоялось оперативное совещание. Капитан Матясов и эксперт научно-технического отдела старший лейтенант Хамидов подробно доложили о результатах осмотра места происшествия и опроса граждан. Сторож был найден лежащим на полу возле топчана. Смерть наступила в результате разрушения затылочной части черепа и повреждения головного мозга примерно за 9-10 часов до обнаружения трупа.

Проверка оружия и боеприпасов, хранящихся в тире, показала, что похищено пять спортивных пистолетов системы Марголина и десять пачек малокалиберных патронов удлиненного типа. Остальное оружие осталось нетронутым, включая наганы и пистолеты ТТ, общим количеством 17 стволов.

Отпечатки пальцев не были обнаружены нигде, даже на полутораметровом обрезке водопроводной трубы, лежавшем возле трупа, которым, по-видимому, был нанесен удар по затылку сторожа. Труба была ржавая, и отпечатки пальцев не сохранились.

Следов на полу было обнаружено множество, но установить по ним преступников невозможно, так как в воскресенье и понедельник в помещении тира уборка не производилась.

Попытка использовать служебную собаку оказалась безрезультатной: собака след не взяла.

Как явствует из показаний продавщицы расположенного неподалеку киоска по продаже прохладительных напитков, сторож Ибрагимов после приема дежурства не сразу же заперся в помещении, как этого требует инструкция, а еще некоторое время пил чай, сидя на скамейке под деревьями в нескольких шагах от входа в тир.

— Странно, — задумчиво произнес Герасимов.

— Не первый случай, товарищ майор! — тотчас откликнулся Матясов. — Дисциплина в ведомственной охране на все четыре ноги хромает.

— Я не об этом, — Герасимов покачал головой. — А в общем вы правы. Надо наводить порядок немедля. Особенно в тирах. Получается, мы сами подсовываем преступным элементам склады с оружием и боеприпасами. Тюкни старика сторожа и бери любое на выбор. Но я не об этом. Вам не кажется странным, что преступник или преступники польстились на малокалиберные пистолеты и не тронули привычные для них наганы и ТТ?

— Торопились? — предположил Агаронов. — А может, спугнул кто?

— Не думаю. — Герасимов по привычке стиснул пятерней подбородок. — По-моему, тут что-то другое. Ваше мнение, капитан?

— Может быть, не профессионалы?

— Исключается! — резко возразил Хайдаров. — Во-первых, сторож убит одним ударом. Убийца знал, куда бить и как бить. А, во-вторых, зачем не преступнику оружие?