Зеркало войны (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 56

Еще ей соглядатаев от местного прихода в доме не хватало. Уж как тут - неясно, а в истории примеры были.

Кто-то из священников, не предавая свою веру, уезжал на север, или гиб в лагерях.

Но кто-то же и стучал так, что дятлы люто завидовали? Кто сказал, что здесь и сейчас попадется обязательно хороший и порядочный человек?

Вдруг повезет?

А вдруг не повезет? Все ж возможно...

 - А еще могут и своего человека подсунуть.

 - Кто?

 - Кто угодно. Двор - это группировки, лагеря,  коалиции нам с тобой разобраться века не хватит, - вздохнула Малена. - Но ты учти, что у всех свои интересы. А мы можем усилить любую группу.

 - Ну уж - нет. Пусть подождут, вот мы разберемся и в следующем веке - обязательно. Вступим. Или в г... или в партию.

Малене оставалось только улыбнуться.

Как так получается?

Сестренка прекрасно строит и руководит людьми в ее мире. А в своем - наверное, у нее не хватает власти, чтобы вести себя так же. А когда нет титула, это грустно.

А сама Малена прекрасно может постоять за себя. Но - там, а не здесь.

Сложно это. Очень сложно.

Матильда, в отличие от сестры, такими мелочами не заморачивалась. Она повернулась к домоправительнице.

- Госпожа Ирвен, можете всех распустить. Когда в доме ужин?

- Примерно через час.

- Сообщите об этом всем гостям. А мы с вами... пройдемте пока в кабинет.

- Да, ваша светлость.

И Матильда едва удержалась от сокровенного, товарищ-прапорщицкого: 'Я вас еще научу с вечера сапоги чистить, а с утра надевать на свежую голову'. Но как хотелось!

И сказать - и научить.

Ничего, все еще впереди.

Рид, маркиз Торнейский.

Самым сложным для Рида было - держаться.

Бодро, почти весело, улыбаться и никому ничего не показывать. На стиснутых зубах держаться.

До воя, до крика хотелось кого-то убить, сломать что-то, уничтожить, и рвался из груди истошный звериный вой.

Будьте вы прокляты!!!

Война.

Это не знамена и не марши.

Это кровь, грязь, это смерть близких. И ложатся в землю те, кого ты знал всю свою жизнь.

В очередной раз Рид клялся отплатить за смерть друга.

В очередной раз понимал, что все еще впереди.

Может, и он ляжет в землю Аллодии, чтобы встать по весне зеленой травой. Значит, судьба такая.

Шаг, еще один шаг, хлопнуть по плечу идущего солдата. Поддержать того, кто покачнулся, цыкнуть на обозника, который ведет под уздцы лошадь, пусть смотрит под ноги.

Спотыкаются все.

Раненые... целых просто нет. Всех попятнало вражеское оружие, кого больше, кого меньше. Кто-то идет сам, кто-то только с помощью друзей. Вода - во фляжках. Еда - в мешках.

Обоз пришлось бросить в Доране. Эльтц негодовал, потом смирился, зная его - соберет новый. Оставить где-то женщин и бывших пленных пока не представлялось возможным. Это все равно что обречь их на верную смерть.

Рид не питал иллюзий, сейчас уже близится вечер.

Наставник встретил свой конец, вскоре, похоронив мертвых и перевязав раны, степняки двинутся по его следам. И - следам тех, кто отделится от отряда.

Сам Рид мог пока еще идти. Мог сражаться. Даже предпочел бы этот вариант - есть на ком зло сорвать. Но...

Пятьдесят гражданских, из которых больше половины женщин, и столько же раненых. Тяжелораненых. Не бойцов, а ноющих и страдающих людей. Самых обычных людей, от которых больше проблем, чем пользы.

Движение они задерживают, время на них тратишь, а сражаться они не смогут.

И что с ними делать?

Рид степняком не был, а потому ему пришла в голову самая простая мысль.

Интара.

Есть топоры? Есть веревки?

Плоты они построить смогут. Дальше на них грузим людей, даем им еще человек двадцать-тридцать в сопровождение, из тех, что тоже ранены, но серьезного ухода не требуют, и пусть плывут. Аккурат до Равеля.

Рид даже не сомневался, что Симон их примет, устроит и поможет.

И пусть только попробует не помочь.

Придется, правда, сделать крюк, сначала дойти до Интары, а потом направляться в Ланрон, но это не страшно. Пешком здесь вполне прилично проходимая местность, а вот степнякам, на их конях будет весело.

Если половина коней ноги и не переломает, то скорость они точно сбавят. И сильно.

Конь - не степняк, это умное животное, и оно в такие дебри не пойдет.

Время Рид потеряет, а душевное спокойствие приобретет. Зная степняков, маркиз даже не сомневался, теперь они из принципа будут за ним гоняться. Чего ему и надо было.

Они уже выходили к берегу Интары, когда...

***

Любой предатель рано или поздно, пусть на минуту, но пожалеет о своем предательстве.

Связано это не с угрызениями совести - помилуйте, какая там может быть совесть? А с тем, что продаться можно было выгоднее. Или цену дали слишком низкую, или покупатель уж больно туп и глуп. Вот, у Ренара Давеля была вторая ситуация.

Кал-ран Арук не просто был глуп. С точки зрения Давеля, умнее кал-рана была даже его лошадь. Зато у Арука были и свои достоинства.

Преданность.

Исполнительность.

А что туп, так нам умные не надобны, нам надобны верные.

Справедливости ради, приказ Арук исполнил замечательно. Сказано - перегородить Интару?

Так и сделаем.

Как это выполнить так, чтобы река не сильно потеряла судоходность? Степнякам-то она тоже понадобится, потом, после войны?

Цепь плотов.

Можно, конечно, валить в реку деревья, делать габионы, плотину, но как ее разбирать потом? И сколько времени это займет?

Решили обойтись чем попроще.

Делаются плоты, много плотов, между собой они соединяются цепями, связываются веревками - и так несколько раз по течению реки.

И на плотах находятся степняки.

Самый оптимальный вариант.

Такой заслон ни одно судно не преодолеет, даже военный корабль. Толпой степняки любого победить смогут, будь там хоть целый флот, только кто ж его пошлет сюда?

Ренар мог быть доволен собой. Он все сделал, он устроил несколько подобных засад, он нашел для степняков лодки (реквизировал по прибрежным деревням, из которых ушли люди), и решил проехаться вниз по течению реки.

Реквизировать не только лодки, но и запасы продовольствия.

Пять тысяч степняков и едят неплохо. А где брать еду?

Крестьяне, не будь дураки, все выгребли, а что не выгребли, то спрятали. Делиться с врагом никто не собирался. У самих жены, дети, семьи, а что в этом году будет с урожаем - еще большой вопрос. Зимой может, и кору жрать придется, всякое бывало. Что-то степняки, конечно, нашли, но это была капля в море.

А дальше как?

Ловить рыбу степняки просто не умели. И плавать - тоже. Нет в Степи рек, нету! А те, что есть, воробью пузо мыть не сгодятся.

Так что Ренар взял с собой пятьсот человек, и направился вниз по течению Интары, в надежде найти еще не тронутые войной деревни, и разжиться в них провизией.

Берег Интары не слишком был предназначен для путешествия верхом, а потому приходилось то спешиваться, то обходить болотистые места, то давать большой круг из-за завалов...

И уж чего точно не ожидал Ренар Давель, так это встречи с отрядом маркиза Торнейского.

Одни как раз выходили на берег Интары.

Вторые ехали верхом, медленно, никуда не торопясь.

Буквально на несколько секунд отряды застыли. Но первым опомнился Торнейский.

Тут свою роль сыграла неожиданность. Давель просто не смог сразу понять, что происходит, кто эти люди и почему у них знамена маркиза. И несут эти знамена кое-как, едва не на шею намотав. А как их еще прикажете по лесу тащить? Все ветки соберешь! Зайцы со смеху сдохнут.

Самого маркиза он даже и не узнал. Рида и родная мать не опознала бы под таким слоем грязи. Уходили-то из крепости ночью, вот и вымазали лица-руки сажей, чтобы не белеть в ночи. А потом и умыться случая не представилось. Это ж река нужна, а до реки еще дойти.