Придворный (СИ) - Дронт Николай - Страница 59

А во главе комиссии — тётушка Терезы, Неста. Я угадал, она Архимагиня. Сейчас она натянула личину не "бедной родственницы", а вполне себе "заботливой бабушки". Приветствовала меня почти как родного. Даже слова про предписание не сказала.

Местом проверки назначили тот самый медпункт, в котором я дежурил. Только выгнали всех посторонних. Я отпросился переодеться и взять реагенты. Хоть не готовился к проверке, но получилось правильно, ученическая роба в самый раз пришлась.

Пока переоделся, пока дошёл, в относительно небольшом помещении народу набилось битком. Комиссия пять человек, я шестой. С волшебниками всё. Фрида подопытная. Куда без неё? Семь. Два офицера Женского Лейб-Гвардейского Полка, секунд-майор и поручик. Подопытная называла их против Устава "тётя" и "кузина". Девять. Статс-дама Её Светлости, женщина лет до пятидесяти, в мундирном платье. Десять человек.

В операционную экзаменаторы увели Фриду. Как пояснили, её разденут, опишут состояние и расположение оспин. Затем запустят меня. Наблюдать за мной никто не имеет права — свои наработки и секреты никакой волшебник никому не обязан показывать. После лечения пациентку вновь осмотрят и опишут замеченные изменения, а потом вынесут решение о моём уровне умения.

Раздеть благородную девицу — дело небыстрое, особенно если она "стесняется". В комиссии же трое мужчин. Статс-дама пошла разбираться со скандалом, разразившемся в операционной, а со мной остались родственницы Фриды. Говорить я с ними не хотел, сюзерен с меня обещание не общаться с девушкой сняла, про семью речи не было. Однако женщины оказались хоть и родственницами, но из другого рода, следовательно, разговаривать мне с ними вполне допустимо. Да и не только разговаривать, никаких ограничений нет.

Поручик стала интересоваться — могу ли я убрать небольшой шрам? Я, понятно, сказал, что надо посмотреть. Молодая женщина попросила у своего секунд-майора разрешения, пошла в пустую палату, нимало не сомневаясь, там скинула мундир и спокойно опустила с плеч нижнюю сорочку. Угу! Шрам! Это она перед старшей родственницей секретилась. Не шрам у неё, а тату. Причём какое! Между грудей монограмма из сплетённых букв "А" и "Р", а вокруг мелким шрифтом по кругу идут слова "Собственность" и "Принадлежит". "Дура была, влюбилась, как кошка, вот и наколола," — пояснила женщина надпись. И ведь меня совсем не стесняется, видать привыкла к докторам. Ну, извлечь частички туши из-под кожи труд невелик, справился минуты за две. Чтобы сгладить пятно обесцветившейся кожи выдал немного мази и велел ей втирать в излеченное место.

Да… Не подумал… Поручик, даже не прикрыв голые груди, позвала к себе секунд-майора. О чём говорили не знаю, я ушёл в приёмную, но, когда офицерки вышли, их взгляды мне не понравились. Старшая тоже стала проситься на приём. Единственно, тут завершилась эпопея с Фридой и меня попросили приступить к лечению.

Статс-дама выдала мешочек с дюжиной жемчужин, весьма хренового качества. Довольно крупные, но тусклые и блёклые. Может их вытащили из старых изделий? Для моих целей годятся и ладно. Пошёл к пациентке. Bet Corp! Маленькая Смерть. Включаю Лечащие Руки и начинаю убирать оспины. Семь на лице, одну на шее и четыре в районе декольте. За ширмами кто-то сидит, но не подглядывает. Закончил процедуру, вышел в приёмную и рухнул на стул. Не изображаю, действительно сильно устал.

Комиссия пошла вновь обследовать пациентку. Офицерки и статс-дама глядят на меня, но не решаются заговорить. Я медитирую на дверь. Сейчас бы стакан сладчайшего чаю, да с мёдом… можно с халвой. Но нельзя, меня сладкого лишили. Может сала спросить? Его не запрещали, а мне энергию надо восстанавливать. Только было собрался кликнуть служителя, как дверь с треском распахнулась, запыхавшись, влетела фрейлина и требует:

— Немедленно прекратите лечение!

— Я давно уже закончил, — сообщаю девице.

— Ещё принцессе срочно нужен лейб-медик.

Это дело серьёзное. Бертиос ушёл с фрейлиной, а оставшиеся члены комиссии стали составлять протокол. Испытание на Магистра Жизни я прошёл. Слишком легко. Или мне звание по блату дадут?

Опять дверь распахнулась. На сей раз вбежал служитель и увёл Дивазу. Похоже, случилось что-то чрезвычайное, раз дворцовых волшебников забрали.

Писать протокол дело непростое, и посторонние при том присутствовать не должны. Потому экзаменаторы захватили операционную, заодно продолжая осматривать бессознательную пациентку. Время наркоза тоже в зачёт мастерства идёт.

Я немного пришёл в себя и обнаружил лежащий около руки, набитый приятно-круглыми предметами, бархатный мешочек.

— Две дюжины дукатов. От Её Светлости, в благодарность за лечение, — пояснила статс-дама, в ответ на мой заинтересованный взгляд.

— Вы уж не побрезгуйте, — вклинилась в разговор поручик и положила что-то тяжело брякнувшее, завязанное в носовой платок.

— У меня такая неприятная бородавка у уха. Не могли бы вы посмотреть, — вступила в разговор секунд-майор. — Я понимаю не сегодня. Быть может завтра?

— А мне бы хоть немного вашей чудесной мази, — попросила статс-дама. — Она только для грудей или для кожи лица тоже годится?

Я несколько растерялся от такого напора. Согласился послезавтра осмотреть секунд-майора. Безуспешно попытался отказаться от шести золотых поручика. Зелье без осмотра применять не посоветовал, но объяснил, что оно на основе горной лаванды с самой чуточкой магии, помимо сглаживания, подсушивает, питает, а также смягчает кожу и убирает неприятные высыпания в известные женские периоды. Банку у меня чуть не вырвали из кармана. Пришлось отдать самому. Предложенных денег не взял, сказал, что даю "на пробу".

Спасти смогла только зашедшая Диваза. Она утянула меня в пустую комнату и потребовала точной формулировки обещания Фридиной маме.

— Дословно не помню. Вроде: "обещаю впредь не иметь никаких дел ни с вашей дочерью, ни с вашей семьёй".

— Тогда всё не так плохо. Никаких "разрази меня гром" или "чтоб я сдох". Уберётся без лишних последствий.

— А что случилось?

Оказалось, что нарушение моего обещания дало откат по сюзерену, приказавшему пренебречь им. Точно в тех местах, где я убрал оспины у Фриды, у Лауры появились огромные чирьи. Не оспины, но тоже крайне неприятно. Разглашать это не следует. Тем более проклятие слабенькое, жрец его уже снял, а Бертиос залечил гнойники. Лаура сегодня не выйдет, лежит и плачет. А Дивазу послали ко мне с приказом больше даже не смотреть на Губерласков.

Я сильно напрягся, но женщина меня стала успокаивать, дескать, может оно и хорошо, что так вышло. Девочка поняла на себе, что приходится отвечать за отданные приказы, и каково оно бремя власти.

По любому, Лауру жалко. Послал сюзерену зелье из жемчужины, его мало, но на раз, убрать последствия проклятия, моему несчастному ангелу должно хватить.

Вскоре вернулся Бертиос протокол подписали. Завтра в два будет проверка на Огонь, тогда и примут окончательное решение.

Еле успел переодеться к уроку танцев. Сюзерена не было, но привели двух девиц. Обе дочери графов. Разных, правда. С обеими буду танцевать на Розовом балу. Что могу сказать? Обе танцуют гораздо хуже Лауры, хотя тоже давно занимаются. Заиса, которая пухленькая, не обращая внимания на замечания учителя, всё время пыталась со мной болтать, а танец дело серьёзное и ответственное. Авина, которая смущалась во время танца, вообще мне на ногу дважды наступила.

В восемь вечера мне было велено переодеться в партикулярный костюм и сопровождать Влада, секретаря принца. Представляете?! Он отвёз меня в заведение мадам Розы, бордель для высшей знати! Представил случившимся посетителям и перепоручил заботам самой мадам и её девочек.