Придворный (СИ) - Дронт Николай - Страница 40

— Вы всё время смеётесь надо мной!

К тому, что называю "ангелом", она уже привыкла.

— Ни в коем случае! Просто глядя на вас, я полностью теряю разум и сам не знаю, что говорю.

На челе девицы отобразились сомнения, затем Лаура решилась.

— Я вас не люблю, — торжественно призналась она. — Но понимаю ваши чувства и, в благодарность за своё спасение, согласна выйти за вас замуж. Папа и дедушка будут в ярости, но мы уедем в ваш замок. Будем жить тихой провинциальной жизнью и со временем нас простят.

Тааак! И что мне делать с этой романтичной дурёхой? Откуда у меня замок? Какая провинциальная жизнь?! Да мы из дворца выйти не сможем! Падаю на одно колено и начинаю монолог:

— Мой ангел! Я не могу принять вашей жертвы. Тем самым, я бы предал и свои, и ваши чувства. Ваша доля блистать на Троне, моя стоять в его тени и исполнять ваши капризы. Увезя вас от Двора, я погашу ярчайшую звезду. Вы просто не имеете права утопить в болоте провинции свои таланты, красоту и блеск прекрасных глаз. Меня покарают Боги, если я… — в общем, изливался соловьём с четверть часа, чтобы и не обидеть наивную девчушку, но наверняка отказаться от чести быть её мужем.

— Вы так благородны! Другой бы на вашем месте… — тут она замолчала, потом опять что-то решила и величественно спросила: — Вы хотите стать моим рыцарем?

Уф! Пронесло! Рыцарем можно. Буду за неё сражаться с огнедышащими драконами, всё безопаснее, чем жениться на принцессе.

— Это моё самое заветное желание!

— Тогда вот вам, мой рыцарь! — она выдернула откуда-то из наряда ленту и подала её мне. — Носи ленту и можешь называть меня на ты.

Логика подсказывает, надо принцессу поцеловать. Обойдусь ручкой, но страстно глядя в прекрасные лучистые глазки. Потом связываю из ленты бант и вешаю его на рукоять кинжала.

— Сними, — просит Лаура, — подожди, пока дедушка не разрешит.

Ещё минут пять разговора и появляется служительница. Меня выводят в служебный коридор и оставляют одного. Уф! Я даже двинуться не могу, после объяснения с Лаурой так потряхивает. Нервов сжёг больше, чем на вчерашней дуэли. Я утром думал, что край наступил? Признаю, был очень не прав. Это сейчас его еле миновал.

— Ваша Милость, Тихий вернулся. Вы велели…

— Да, помню. Передал?

— Так точно, Ваша Милость. Семья весьма рада. Отец кучеру дукат на радостях послал. Девушка письмо с благодарностью за приглашение Вашей Милости передала.

— Дай сюда. М-да… Весьма миленько пишет. Такой, понимаешь, розанчик… Привези в Цветочный Павильон, покажу ей орхидеи. Лёгкий ужин распорядись. И какой-нибудь гарнитур с каменьями.

— С изумрудами, Ваша Милость?

— Нет! Рано пока. Что-нибудь попроще, но золота и камней побольше. Ну, как купчихи любят. Можно просто бриллиант… Сам реши.

— Будет сделано, Ваша Милость. Леди Лаура велела Тихого в малую гостиную привести. Тайно. Сей момент разговаривают. Если недостойно себя поведут, к ним в комнату тотчас случайно служитель заглянет.

— Как поговорят, запись сразу мне на стол. Немедля ни единой секунды!

— Так точно, Ваша Милость.

— Её рыцарь! — хмыкнул старик. — Надо все романы закрыть в сундук и ключ не отдавать, пока замуж не выйдет.

— Да, ладно тебе, пап. Нормально вышло. Наоборот, такой романтИк. Она сейчас только про парня думать будет. Даже не представлял, что он так вывернется. Надо же загнул: "Ваша доля блистать на троне, моя стоять в его тени", да с таким пылом. Я по началу испугался, что не уследили, а оно к лучшему вышло.

— Согласен, мальчик умненький. Поставим их первой парой на бал дебютантов. Это займёт её до Солнцеворота и даже после, а там жених подъедет.

— С рыцарством что?

— Тебе жалко? Дадим ей саламандру, пусть сама вручит. Поиграется, отвлечётся. Лучше этот, чем её бывший прощелыга.

— С тем могут быть неприятности.

— Я сам ему устрою неприятность! Пусть только рыпнется!

Его Королевское Высочество изволил отбыть из дворца. А раз я свободен меня нужно учить. На уроке делопроизводства, выдали подробное описании типичных суток жизни Двора. Ничего реального, просто пример на сорока страницах. К завтрашнему утру велено представить заполненный лист моего Журнала Дежурства. Больше ничего не сказали, а сразу направили на танцы.

Мне заранее велели приходить в гимнастическом костюме и танцевальных туфлях. Так собственно и пришёл. В зале против меня вышло трое. Кроме танцмейстера и тапёра, со стоящей в углу зала фисгармонии, ко мне подступила тётка, возрастом чуть до сорока, в бальном платье. Она и была здесь главной. Бывшая балерина, ныне помогает учить молодёжь. О, всемогущие Боги! Как она танцует! Я был просто заворожён её грацией и точностью движений. Пришлось вывернуться на изнанку, чтобы повторить те па, которые она показала. А ведь одновременно танцмейстер мне рассказывал про балы и танцевальные вечера. Что принято, как приглашать партнёршу, о чём говорить во время танца, как возвращать её на место. Как, что и сколько пить, чтобы оставаться бодрым до самого конца бала. Это только малая часть знаний, обрушившихся на меня. Был выжат как лимон, но зато заслужил лёгкое одобрение.

Сбегал переодеться в мундир, на кофей осталось лишь сорок минут. Пил со стареньким кофешенком, который в подробностях рассказал, как это надо делать. Говорил про сорта, вкусы, способы приготовления. Тут я кое-в чём смог бы его удивить. В прошлой жизни я тоже любил выпить кофе и умел варить не только в кофемашине. Скажем, разницу в кофе по-турецки и по-арабски мог не только рассказать, но и отличить на вкус.

Одновременно кофешенк инструктировал про то, о чём "господа, которые самые" изволят обычно говорить за кофием. Оказалось, есть не так много достойных тем. Например, обычно о рабочих делах говорить не стоит. Вспоминая стол Его Величества, очень порадовался тому, что молчал и делал как все. Хоть явных несуразностей не натворил. Старик тоже советовал больше молчать и слушать.

На деловой переписке занятия более простые и привычные. Два часа писал одно и тоже прошение о представлении двух дней отпуска пяти начальникам разных служб от имени шести разных чинов. Домашним заданием велели отказать в этих прошениях от лиц начальников. Похвалили мой почерк, сказали редкий случай, переучивать не придётся. Новички обычно скорописью норовят бумаги заполнять, а для первых лиц положено готиком документы писать. Кстати, самописку разрешили.

Домой вернулся никакой. Никогда так не уставал, ни в прошлом мире, ни в этом. Ещё бы! Перепсиховал два раза за день. Мама стала сочувственно хлопотать вокруг меня, а папа рассказал о первом дне работы. Ему поручили разобраться с одним провинциальным госпиталем, вышедшим далеко за пределы нормы расходов. Отец целый день угробил на разные бумаги, ещё и с собой захватил.

Про подаренный портсигар на службе откуда-то знали все. Сослуживцы скинулись и подарили коробку с тысячей пахитосок из Колоний, точно того сорта, что предпочитает даритель. Конечно, пришлось показать подарок и предложить закурить. Не всем, понятно. Только своим коллегам. Равным по чину и выше. Хотя сам начальник департамента тоже заглянул полюбопытствовать. Хорошо, что папа дукат положил в карман для случая. Послали сторожа за закуской для разговора, ну и ликёрчика тоже велели прихватить. Начальник уж на что большой человек, а очень по-доброму отнёсся к новому сотруднику. Оказался в курсе того, что его сын был приглашён Государем на кофей. Спросил подробностей, интересовался узнать — как оно там бывает? Другие сослуживцы тоже слушали с неприкрытым интересом. Те, кто при столе подчинённые, в кабинет не заходили, из-за двери слушали.

К ужину мама вывела из гостевой комнаты молодую женщину. Одета в скромное закрытое платье, похожее на те, что носят вдовы.