Охотник на ведьм и повелительница теней (СИ) - Кири Кирико - Страница 15

И неожиданно громко объявил:

— Начали!

Хочу признать, Агустин был необычайно быстрым для человека. И сильным. Я бы даже сказала, что он скорее всего имел в родственниках кого-то не из людей.

Он бросился в мою сторону так стремительно, что через мгновение был уже рядом. Единственное, что я успела сделать, прикрыть себя мечом.

Удар был такой силы, что я с трудом удержала меч. Сила удара с болью отдалась в руку. Мне пришлось схватить свой меч двумя руками.

После первого удара последовал второй, потом третий, четвёртый…

Агустин их наносил так быстро, что мне оставалось лишь отбивать их и отходить назад. Если так продолжится, рано или поздно он прижмёт меня к стене.

В тот момент, когда он нанёс очередной удар, я резко отпрыгнула. Я не изменила своего тела, однако сил отпрыгнуть из зоны поражения мне хватило.

Агустин бросился ко мне вновь, но я сделала широкий взмах, словно косой. Это было очень быстр, но он без видимых усилий увернулся. Этого было достаточно. Я ринулась вперёд, нанося удары. В отличии от его ударов мои были медленные, менее точные и с большим взмахом.

Поэтому, очень скоро он перехватил инициативу в свои руки.

Он был самым сильным противником, с которым я когда-либо встречалась. И он был точно сильнее меня. Даже занимаясь столько же сколько и он, смогла бы я стать такой же сильной?

В середине битвы я потеряла свой меч. После очередной атаки он выбил меч из моей руки. Но это был не конец. В этот же момент я прыгнула к нему, схватила его руку с мечом и ударила его в лицо. А потом ещё раз.

А после он с ноги пнул меня в живот. Это был очень сильный удар. Меня отбросило назад. Он занёс меч, чтоб нанести удар сверху, но я вовремя отпрыгнула в сторону. Он промахнулся и его меч вошёл глубоко в землю. Этого времени мне хватило, чтоб добежать до упавшего меча и начать бой заново.

Если по-честному, то это больше было похоже, что я оттягиваю время от своего проигрыша. И в конечном итоге наш матч ожидаемо завершился. Я проиграла.

Я лежала на земле, тяжело дыша и смотря в небо. Кажется, сегодня каждая клеточка моего тела работала в полную силу. Я сделала всё, что смогла. Но сколько бы я ни старалась, мне не удалось даже коснуться его. Кажется, он действительно очень необычный человек.

Я молча наблюдала, как золотая пыльца отделяется от моего тела и улетает в небо. Это было очень красиво. У меня даже на мгновение появилась мысль, что ради такого зрелища стоило проиграть.

Агустин молча наблюдал за красивым явлением. В отличии от меня, кажется он и не устал. Он тоже часто дышал, но выглядел так, словно готов ещё пробежать марафон, а после сразиться ещё раз. И он так странно улыбается.

— Радуетесь победе над бедной служанкой? Вам должно быть стыдно, — сообщила я ему.

— Бедная служанка? Мне страшно представить, что было бы, если бы все служанки были такими как вы.

Он протянул мне руку и я приняла её. Агутин помог мне встать.

Я принялась отряхивать свою одежду от пыли.

— Вам должно быть очень стыдно, господин Агустин, — назидательно сообщила я ему.

— Ни капельки. Вы продемонстрировали мне такую силу и упорство, что на мгновение я подумал, что проиграю.

— Вы льстите мне.

— Нет нужды. Я говорю вам правду. Возможно вы единственная, кому я такое говорю.

— Звучит как признание. Не пугайте меня, господин Агустин, — я бросила на него хитрый взгляд.

— Извините, что прерываю ваше воркование, но возвращайте мечи.

Господин Муромец беспринципно вмешался в наш разговор. Не было видно, что он как-то сожалеет о том, что прервал нас.

Мы молча отдали ему мечи. А я, как служанка поклонилась ему.

— Ты бы была хорошим воином, девушка, — сказал мне господин Муромец.

— Возможно, но лучше войну оставить на мужчин, а дом на женщин.

— Ха, — господин Муромец усмехнулся. — Удивительно слышать такое в то время, когда женщины хотят быть везде и ничем не уступать мужчинам. Кажется, мне понятно, что нашёл в тебе Агустин.

Я озадачена посмотрела на господина Муромца. Что он хотел этим сказать? Да и Агустин не спешит ничего отвечать. Может быть это что-то личное. То, что понятно только им двоим?

Господин Муромец ушёл, оставив нас вдвоём.

Солнце уже заходило. Безоблачное небо давно окрасилось в оранжевые и розоватые оттенки. Это выглядело очень красиво. Стоя в здесь, в центре арены, где не было слышно ни звука, на небо можно было любоваться бесконечно. К тому же арена была словно огорожена от остального мира. Ни единого звука с улицы или Твердыни мира, словно мы остались одни. Только прохладный ветерок гулял здесь.

Агустин тоже посмотрел на небо, видимо стремясь увидеть то, что увидела я. Вот глупый. Что конкретно он хочет там увидеть? Уверена, он ищет что-то интересное, что могло привлечь моё внимание.

И точно, после того, как он минуту смотрела на небо, Агустин перевёл непонимающий взгляд на меня, потом опять на небо, а потом опять на меня. Это заставило меня рассмеяться. На его лице тоже появилась улыбка. Однако это была улыбка человека, не понимающего, что происходит.

— Вы забавны, господин Агустин.

— Забавен?

— Совершенно верно, наблюдать за вашей реакцией очень интересно. Что вы хотели увидеть, глядя на небо?

— Тоже что и вы.

— Но я просто смотрела на него. Мне просто понравилось небо во время заката.

Теперь его лицо изменилось. Кажется, он понял, что я имела ввиду.

Агустин улыбнулся.

— Понятно. Я слышал, что девушки любят подобное.

Он словно выглядел слегка разочарованным.

— Не могу сказать это про всех девушек, но я нахожу такое красивым. Разве это не успокаивающе, смотреть на небо в тишине, когда вас обдумает лёгкий ветерок?

— Не очень.

— Понятно. Тогда как вам такое сравнение. Я получаю от этого вида наслаждение равное тому, какое вы получаете во время боя. Словно на душе становится немного спокойнее.

— Ну… — он задумался. — Я бы не сказал, что я чувствую спокойствие во время боя. В конце концов, там на кону моя жизнь и честь.

Ты обманываешь, Агустин. Я чувствую это. Твои слова не от всего сердца. Обладая чувствами животного, я могу почувствовать это так же ясно, как и ветер, который обдувает меня. Но я не глупая. По крайней мере я могу понять, почему ты так говоришь.

— Можете не оправдываться, господин Агустин, — улыбнулась я. — Я всё понимаю.

— И что же вы понимаете?

— Всё, — я вновь посмотрела на небо. — В конце концов, я не сильно от вас отличаюсь. И я не говорю о нашем происхождении и положении в обществе.

Небо было действительно волшебного цвета. Я не говорю о том волшебстве, что окружает нас. Уровень этого волшебства был совершенно другим. Я бы сказал, это было волшебство мира. Ни одной ведьме такое не повторить.

Возможно из-за атмосферы я завела такой разговор.

— Я вижу в вас желание, господин Агустин. Вижу беспокойство. Я даже понимаю, почему вы это испытываете. Ведь я наделена тоже некоторыми способностями, как и вы и могу это чувствовать. Правда беспокойств они мне не приносят.

— Вот как? Тогда что меня беспокоит?

— Неудовлетворённость.

Агустин молчал. Он просто стоял и молчал, глядя на меня. А потом неожиданно начал смеяться. Агустин смеялся, словно я рассказала смешную шутку. Возможно он действительно нашёл в моих словах что-то смешное. Его образ благородного и очень воспитанного рыцаря распался в мгновение ока.

— Это было сказано довольно метко, — он смахнул слезу с глаза. — Вы второй человек, которой сказал такое. И всё же, почему вы так решили?

— Это видно. И я чувствую это.

— Вы действительно необычная горничная.

— Я такая, — захихикала я.

Мы вышли со стадиона.

Поля перед Твердыней мира опустели. И только два человека остались здесь. Один был господин Муромец. А вторым…

Я даже не сомневалась. Бедный хозяин. Если он и дальше будет в таких количествах отжиматься, то сможет на руках бегать как на ногах.