Владея её невинностью (ЛП) - Райли Алекса - Страница 30

Когда Хейли доходит до меня, передает свои бледно-розовые розы своей подружке невесты и поворачивается к отцу. Она целует Роджера в щёку и затем поворачивается ко мне. Роджер берет её руку и кладет в мою, прежде чем отступить и занять своё место.

— Привет, Папочка, — шепчет она.

— Ты выглядишь прекрасно, малышка. Абсолютно идеально, — я слишком возбужден, чтобы что-то сказать, и просто сжимаю руки Хейли, глядя в её голубые глаза.

Священник произносит слова, а затем и мы, но я не помню что говорил. Единственное, на что я обратил внимание – это слова Хейли.

— Я, Хейли, принимаю тебя, Уильям, как своего мужа. Отныне и навсегда, до последнего вздоха, я твоя.

Её пальцы дрожат, когда она надевает обручальное кольцо на мой палец, поэтому я протягиваю руку к её предплечью, и она мгновенно успокаивается. Я смотрю вниз и испытываю радость от созерцания символа её владения мной. Я рад, наконец, показать миру, что принадлежу ей, так же, как она принадлежит мне.

Я подхватываю её на руки, резко наклоняю и целую её перед всеми. Зал взрывается в возгласах и хлопках, когда играет музыка, и я несу её по проходу. Я ни за что не позволю Хейли уйти. Она наконец-то вернулась в мои объятия, и я её не отпущу.

***

Пока я нес хихикающую Хейли на руках по коридору отеля, в номер для молодоженов, она наклонилась, чтобы лизнуть мою шею. Я рычу, не в силах удержать себя от нападения на неё раньше, чем мы окажемся в номере.

— Осторожнее, малышка. Ты играешь с огнем.

— Теперь ты мой муж. Разве это не то, что я должна делать? — я чувствую, как её зубы касаются моего подбородка, и плотно закрываю глаза, стараясь держать ноги ровно, пока мы приближаемся к комнате.

Прием был замечательным, и Хейли не забыла ни одной детали. Наш первый танец был под рождественскую песню «Малыш, холодно снаружи», и моя девочка все время хихикала. Она была в полном восторге весь день, и это всё, что я когда-либо хотел ей дать. Чёрт, я бы устраивал свадьбу каждый день, если бы именно это заставляло её так улыбаться. Но когда я упомянул об этом, она засмеялась и сказала, что одного раза достаточно.

Я открываю дверь и проношу Хейли через гостиную. Я захожу прямо в спальню, ставлю её на край кровати.

— Сегодня вечером, малышка, я хочу, чтобы ты была такой же, как в первый раз. Ты целый день берегла для меня свою киску, не так ли?

Она смотрит на меня сквозь ресницы и застенчиво улыбается.

— Да, Папочка.

Сжимая её подбородок, я жду, пока её прекрасные голубые глаза встретятся с моими.

— Я хочу, чтобы ты пошла в ванную, сняла свадебное платье и легла на кровать, совершенно голая. Ты отдашь мне своё тело, как в первый раз, когда я засунул свой член внутрь тебя. Я хочу, чтобы ты была связана и с завязанными глазами, пока не буду готов взять тебя. И когда я, наконец, буду готов, хочу, чтобы ты умоляла меня об этом, как сегодня утром.

Я чувствую дрожь, пробирающую её тело, зрачки Хейли расширяются, и она облизывает губы.

— Теперь, ты готова поиграть, малышка?

Глава 8

Хейли

Позволив своему свадебному платью упасть на пол, я выхожу из него и выскальзываю из туфель. Я полностью голая. Я ничего не надела под своё свадебное платье, зная, что Папочка захочет, чтобы я была доступной. Я знаю, что он сказал мне снять всё, но я оставляю тиару на голове.

Сегодня всё было прекрасно. Каждый отрезок свадьбы. Всё сложилось так, как я хотела. От крошечных рождественских ёлок, украшенных розовыми огнями на каждом столе, до цилиндра свадебного торта принца, держащего в руках принцессу, это было похоже на сказочную свадьбу, ставшую для меня настоящей. По улыбке на лице Уильяма я поняла, что он в восторге. Но думаю, счастливым его сделало то, что я получила свадьбу, которую действительно хотела. Он хотел дать мне это, всё так и произошло. Как всегда. Он удостоверился, что каждое желание, которое у меня когда-либо имелось, было выполнено.

Я провела большую часть ночи на грани счастливых слез, едва не разрыдавшись от счастья, я была до неприличия счастливой. И чтобы я не разревелась, Папочка прошептал мне на ухо все неприличные вещи, которые он собирался сделать со мной сегодня вечером. Целый новый набор чувств ударил по мне, сдерживая счастливые слёзы в глазах.

Мы запланировали свадьбу, чтобы отпраздновать это со всеми, но, как всегда, когда мы с Уильямом вместе, мир исчезает, оставляя только нас двоих. Так мы провели большую часть ночи, я в его руках. Где буду всю оставшуюся жизнь. Танцуя, смеясь, он заставляет меня чувствовать, что я единственный человек в мире. Как будто он не может дышать без меня. Это опьяняющее чувство быть таким лелеемым.

Когда я выхожу из ванной, вижу, что он сидит в кресле в углу комнаты, глядя на меня. В его руке темный напиток. Я уверена, что это бурбон. Скоро он будет на моих губах. Папочка лениво делает глоток, не отрывая от меня своих голодных глаз, ожидая, что я дам ему то, что он хочет. Он хочет играть. Я люблю, когда мы притворяемся, что это наш первый раз.

Папочка уже снял обувь и скинул пиджак. Его галстук давно отброшен, а на рубашке с воротником расстёгнуты несколько пуговиц. Я медленно заползаю на кровать, дразню его своей киской, прежде чем упасть на спину. Я беру повязку и надеваю её на глаза, прежде чем схватиться за изголовье кровати обеими руками и слегка раздвигаю ноги.

Я чувствую Папочку ещё до того, как он прикоснется ко мне. Я знаю, что он стоит надо мной, его глаза бродят по моему телу, когда он думает обо всех вещах, которые он хочет сделать со мной, и я позволю ему сделать это. Я сделаю всё, чтобы понравиться моему Папочке, всегда желая, чтобы он играл со мной.

Я чувствую, как его рука обхватывает одну лодыжку, больше раздвигая мои ноги, когда он начинает проводить пальцами вверх по моей икре к бедру, останавливаясь прямо перед моей киской. Мягкое поддразнивание заставляет меня болезненно сжаться от возбуждения. Потребность пульсирует в моём теле. Я хочу двигаться и заставить его дотронуться до меня, но я знаю, что если я это сделаю, моя киска будет отшлёпана.

— Кто-нибудь когда-нибудь тебя здесь трогал? ​​— спрашивает он, наконец, одним пальцем проводя вдоль моей щели, но он не касается меня там, где мне это нужно больше всего. Это усиливает боль до почти сводящего с ума уровня.

— Нет, Папочка. Я не должна позволять кому-либо трогать меня там, — шепчу я.

— Что, если твой Папочка захочет к тебе прикоснуться? Ты бы позволила мне, не так ли? — его голос был хриплым, но ободряющим. Я должна прикусить губу, чтобы не застонать и не умолять.

— Я... мы бы попали в беду, — наконец отвечаю я.

— Никто не должен знать, что Папочка трогает свою маленькую девочку здесь. Это только между тобой и мной. Наш маленький секрет. Тебе нравится иметь секреты с твоим Папочкой, не так ли? — его рука движется к пульсирующему комочку. — Ты хочешь поиграть с Папочкой, не так ли? Потому что это сделало бы меня счастливым, малышка, — его палец снова пробегает по моей щели, на этот раз, задевая нужное место и заставляя меня стонать. — Видишь? Это так хорошо, — его пальцы поднимаются выше к моим твердым соскам. Он их обводит, но не трогает. — Я мог бы прикоснуться к тебе и здесь.

— Да, — умоляю я, когда его пальцы потирают один сосок, дразня, а затем переходят к другому. Я чувствую, что могу взорваться. Он мне нужен. Я хочу, чтобы Папочка везде меня трогал. Иметь секреты, которые никто никогда не знает.

— Тебе нравится это? Потому что это делает Папочку таким твердым, когда он касается тебя вот так. Я хочу поцеловать тебя везде.

— Моё тело покалывает, Папочка. Пожалуйста. Я… — не могу найти слова. Он мне нужен. Мое дыхание стало неровным.

Он опускается своё тело на меня. Его обнажённая кожа вдавливается в мою, а тепло покрывает мою маленькую киску. Язык Папочки облизывает уголки моего рта, заставляя меня раздвинуть губы.