Псы войны - Первушин Антон Иванович - Страница 34
- Предыдущая
- 34/70
- Следующая
Капитан Виноградов был из тех разведчиков, которых называют «осторожными»: рисковать не любил, каждое своё действие сначала обдумывал, просчитывая всевозможные последствия. Но тут ситуация требовала наглой напористости, и капитан легко поменял стиль. На следующее утро после совещания в штабе он проснулся в одной из купленных им квартир, умылся, побрился, спрыснул шею и подбородок одеколоном, напялил костюм, сел в автомобиль и отправился на «Спираль».
На проходной он слегка поскандалил, поскольку вахтёр – могучий старикан в поношенной форме – никак не хотел пускать его джип во внутренний двор, мотивируя это тем, что у господина Ивановского (под этим псевдонимом Виноградов уже не первый месяц действовал в Белогороде) нет специального пропуска. Наверное, старикан хотел, чтобы ему помогли рубликом, но бизнесмен Ивановский был из тех упёртых, кто в упор не замечает пожеланий простых тружеников, а если и даёт взятку, то как минимум чиновнику федерального уровня. В итоге вахтёр встал стеной и пригрозил вызовом подмоги, после чего Виноградов отступился, согласившись добираться до административного корпуса пешком. Поскольку шёл он в отдел инноваций, то разовый пропуск выписали без длинных разговоров – разработки научных сотрудников «Спирали» нуждались в финансовой поддержке, а Виноградов, позвонив руководству отдела с проходной, отрекомендовался бизнесменом, владельцем сети магазинов в Питере и Ленобласти. Глава отдела – доктор технических наук Андрейчик – встретил Виноградова-Ивановского у входа в корпус, с сердечностью пожал ему руку и пригласил в кабинет, где их уже ждал декоративный поднос с кофейником и пузатой бутылкой хорошего коньяка. По всей видимости, частные инвесторы были здесь редкими гостями.
Виноградов взял это на заметку, хотя и несильно удивился: в современной России бизнесмены с подозрением относились к инновациям, ошибочно полагая, что это такая разновидность государственного рэкета. Старый задел, традиционные технологии, наработанные методики казались куда более привлекательными для капиталовложений, чем непонятные прожекты, которые ещё не известно, будут ли приносить хоть какую-то прибыль или, наоборот, приведут к разорению. Эту особенность психологии владельцев капитала почему-то совершенно не учли те, кто затевал перестройку экономики с постепенным (так тогда казалось) переходом на рыночные рельсы. Считалось, что вместе с реформами произойдёт и модернизация, но никто не захотел поразмыслить и прийти к вполне закономерному выводу, что риск потерять в одночасье уже заработанное перевесит любые доводы о необходимости двигать прогресс, о создании конкурентоспособной продукции, о поддержании на должном уровне отечественной промышленности. Посему отыскать в стране спонсоров для реализации каких-то новых идей было всё тяжелей, Россия всё больше напоминала «сырьевой придаток» Европы, а отечественная промышленность держалась на ремонтных бригадах и на запасе прочности, заложенном ещё советскими инженерами.
Итак, доктор Андрейчик был очень рад неожиданному гостю, но долго не решался перейти к главному вопросу, опасаясь, видимо, спугнуть столь редкую птицу. Виноградов-Ивановский держался самоуверенно, всем своим видом давая понять, что хочет потратить кучу денег, но пока ещё не знает на что. Слово за слово, чашка за чашкой (от коньяка псевдобизнесмен решительно отказался и налегал на кофе), и наконец в кабинет принесли рекламные проспекты, которые Виноградов-Ивановский с брезгливой миной полистал. Не отыскав ни малейших упоминаний о Трофимове, разведчик отложил проспекты и перевёл разговор о новых комбикормах и генетически модифицированной траве на более интересную тему.
– Инновации, – сказал он со значением, – это инновации. Это будет красиво, если будет ново. А кого нынче удивишь комбикормами?
– Согласен, – не стал перечить Андрейчик, – но зато комбикорма – это быстрая и гарантированная прибыль. Вкладывая в наши разработки рубль, уже через полгода вы получите десять рублей. А ещё через полгода…
– Процент хороший, – кивнул бизнесмен Ивановский, – но мне, честно говоря, не верится, что комбикорма потянут такой процент. И компаньонов я своих убедить не сумею. Сейчас же эта… Гринпис, зелёные партии. Скоро ваши корма вообще запретят. Вы бы мне что-нибудь оригинальное предложили. Чтобы сразу ясно было: тема пробивная, с пол-оборота пойдёт…
Но Андрейчик упорно не раскалывался. И непонятно было: то ли блюдёт коммерческую тайну, то ли просто не поставлен в известность.
Капитан Виноградов подумал и решил действовать ещё более нагло, чем он до сих пор действовал. В конце концов вряд ли кто-нибудь и когда-нибудь сумеет увязать визит вольного коммерсанта на «Спираль» с тем, что произойдёт здесь позднее, – для этого нужно быть сверхчеловеком с паранормальными способностями, а такие сверхчеловеки, как известно, встречаются только в фантастических романах.
Наблюдая определённое замешательство со стороны «предлагающей» стороны, бизнесмен Ивановский сказал:
– Мне… эта… рассказывали, будто у вас есть таблетки какие-то для женщин… Типа лучше резинок и спиралек. Типа прорыв в медицине.
Доктор Андрейчик задумался, наморщив лоб.
– А! – наконец-то сообразил он. – Вы о вакцине Трофимова?
Услышав знакомую фамилию, капитан Виноградов радостно встрепенулся, а бизнесмен Ивановский сделал слегка недоумённое лицо:
– А что это такое?
– Это такой препарат, – заторопился объяснить Андрейчик. – Но он находится на стадии лабораторных испытаний. Что из всего этого получится, неизвестно. Может быть, и совсем ничего не получится. Но если вы готовы рискнуть, я закажу вам описание.
– Я в этом всё равно ничего не понимаю, – признался бизнесмен Ивановский. – Не нужно мне ваших описаний. Вот если бы с Трофимовым поговорить…
Разведчик Виноградов ожидал, что Андрейчик спохватится на предмет «сболтнул лишнего», уйдёт в отказ и будет предлагать различные варианты сотрудничества, лишь бы потенциальный спонсор поскорее забыл о Трофимове. Однако вместо этого глава отдела инноваций стал расшаркиваться ещё больше и говорить ещё многословнее, при том как бы намекая, что разработки Трофимова безусловно интересны, но не сулят скорой прибыли.
– …Видите ли, – говорил он, – проекты лаборатории Трофимова – это работа на дальнюю перспективу. Я сам не специалист, но мне рассказывали. Препараты Трофимова находятся на самой первой стадии. Если они будут доведены, испытаны в клинических условиях, если Минздрав даст своё «добро» – тогда, возможно, они и будут приносить прибыль. Но в любом случае произойдёт это через годы и годы. А к тому времени, почти наверняка, появится зарубежный аналог. Который будет эффективнее и дешевле…
– Непатриотично вы рассуждаете, – обронил бизнесмен Ивановский, а чтобы изящным жестом подчеркнуть свою мысль, прикурил от зажигалки «Зиппо» в футляре с изображением Президента России.
Андрейчик смутился и закашлялся. Но быстро сообразил, что к чему, и пригласил потенциального спонсора «пройтись по цехам», посмотреть на производство и поговорить с рабочими – авось, эта прогулка наведёт на правильные мысли.
– О’кей, – сказал разведчик Виноградов, – но начнём мы с лаборатории Трофимова.
Делать нечего, и Андрейчик повёл псевдобизнесмена в самый дальний от проходной корпус, на второй этаж, в помещение за дверью без надписи, где, как оказалось, и заседала вся учёная братия.
– Сама лаборатория на первом этаже, – пояснил Андрейчик извиняющимся тоном. – Но туда нас не пустят. Там всё стерильно и находится сложное оборудование…
– Понимаю, – сказал Виноградов-Ивановский. – Не дурак…
Несмотря на то, что на часах уже было одиннадцать, в лабораторном корпусе, к удивлению разведчика Виноградова, царили тишина и запустение. Бизнесмену Ивановскому на эти внешние признаки неблагополучия было в высшей степени наплевать.
За дверью без надписи обнаружилась довольно просторная комната, разделённая ширмами на две части. Ширмы были обклеены непонятными диаграммами вперемежку с распечатанными на принтере высказываниями великих учёных: «Если бы я мог предвидеть всё, что вывели из результатов моего опыта, я уверен, что никогда бы его не сделал», «Раньше, чем разрывать навозную кучу, надо оценить, сколько на это уйдет времени и какова вероятность того, что там есть жемчужина», «О банкротстве науки чаще всего говорят те, кто не вложил в это предприятие ни гроша».
- Предыдущая
- 34/70
- Следующая
