Скарабей (СИ) - "May Catelyn" - Страница 24

Девочка тут же проворно спустилась с трона и, взявшись за руку своего величественного наставника, поспешила вглубь царских покоев.

Видение исчезло так же быстро как появилось, утонув в кромешной тьме, и тут же Александра вновь ощутила прикосновение маленькой ладошки к своей руке. Она с радостью схватилась за нее, позволяя увлечь себя дальше, уже не понимая, осталась ли в ее сознании место для чего-либо рационального. С каждым шагом она чувствовала, что увиденное ею не просто сон или галлюцинация, это были воспоминания, в правдивости которых ее душа не могла усомниться.

Мысленно обращаясь к своей провожатой, она с удивлением получала ответы. Следующие образы вспыхивали сами собой при каждой новой остановке, которую делала ее маленькая призрачная спутница.

Вот перед нею уже не ребенок, а девушка, со стройным телом и прекрасным лицом, большими карими глазами…Кожа гораздо смуглее и волосы как темный струящийся шелк, но в остальном, это ее собственное отражение…Это было невозможным, пугающим и завораживающим одновременно, Алекс уже не чувствовала своего сердца, а разум ее наконец смирился с тем что происходило вокруг. Словно завеса упала с ее глаз, прозрение пришло сразу, как только она увидела рядом с юной царевной Афири Великого визиря Мхотепа.

Немым наблюдателем была ее душа в этих коротких просветах времени, но глаза, наполненные нежностью, напоминавшие своим цветом прозрачные нильские воды, сейчас смотрели на нее, голос тихий и немного хриплый шептал ей на древнем колдовском языке слова любви.

И Александра закрыла глаза, поддавшись этому сводящему с ума искушению, уже не понимая, кто она, что происходит с ней и есть ли обратный путь…

Вскоре время потекло через ее мысли, словно неудержимая река, рассказывая давно забытую историю о великой, бессмертной, проклятой любви, блуждавшей по дорогам седой Вечности. О любви, которая сотни лет рождалась и умирала, совершая один и тот же путь, подобно Священному Скарабею, что катит по небосводу яркий солнечный диск. Разные имена и лица, эпохи- одна судьба, повторявшаяся на протяжении веков… Порою неумолимый рок сводил их вместе, давая надежду, но каждый раз они были не равны по возрасту, статусу, религиозным или политическим убеждениям, и каждый раз это становилось непреодолимым препятствием, заставляя ЕГО приносить в жертву свое счастье, ради ЕЕ жизни и будущего.

И это была ИХ история. ИХ путь. Он был предначертан чьей-то злой и могущественной волей. Они с Уильямом лишь послушно повторили то, что уже делали в тысячах предыдущих перерождений. Неужели так и должно быть? Тогда зачем она здесь? Почему неведомые силы решили привести ее ко всем этим откровениям в странном затяжном сне. Ей вдруг стало страшно, что пробудившись, она забудет все что увидела, но ее мысли были прерваны следующим наваждением.

Алекс встретила Истнофрет, уже не юной девушкой, влюбленной в своего умудренного жизнью джати, как в предыдущих видениях, но все еще прекрасной, величественной зрелой женщиной, облаченной в драгоценные одежды.

Царица стояла около гранитного ковчега в небольшой погребальной камере, прижавшись щекой к холодной поверхности камня, с нанесенными на него письменами, словно ведя с кем-то молчаливый диалог. Эта усыпальница была скромнее и меньше той, которую Алекс вместе с профессором Лэмом осматривала и фотографировала в Долине царей. Но погребальные дары указывали на то, что она принадлежит знатному человеку…

Некоторое время царица стояла неподвижно, а потом будто приняв окончательное решение сделала знак, подозвав кого-то из полумрака. Склонившийся ниц пожилой вельможа внимательно слушал свою госпожу. Богоравная Иситнофрет, чувствуя приближение рокового часа, желала отправиться в Бессмертие вместе со своим вечным возлюбленным… Удивительной красоты усыпальница в Долине царей, которую когда-то возвел для нее визирь Мхотеп навсегда останется пустой.

И вдруг это пришло — самое важное, самое нужное для Алекс откровение, соединившее наконец маленькие, невероятно хрупкие недостающие кусочки замысловатой мозаики, которую она пыталась сложить бессонными ночами, с пугающей и непонятной ей тогда одержимостью. Сейчас она вновь была ею — женщиной, жившей тысячи лет назад, женщиной, познавшей истинную любовь и истинную трагедию от ее утраты. Воспоминания приходили одно за другим, оставляя в сердце болезненные отметины.

Вот она вплетает последний цветок в маленький букет из анемонов и васильков, что ляжет на грудь навеки уснувшего визиря, и тяжелый саркофаг скроет её последний и тайный дар своему возлюбленному.

Мхотеп сделал все, чтобы вернуть власть своей обожаемой Афири, но так и не встал рядом… теперь ей в одиночку придётся принимать решения и править этой огромной страной. Юная Иситнофрет понимала, что народу нужен новый фараон и вскоре выбрала себе в мужья молодого, красивого вельможу родом из Ксоиса, что в низовьях Великой реки. Произведя на свет за последующие годы семерых наследников, она неустанно укрепляла божественную власть фараона, деля с ним почести, но не выпуская из своих рук бразды правления страной.

Порою, сидя на золотом троне во время торжественных церемоний, вместо своего мужа она явственно видела другого, дорогого ей человека, и тогда ее сердце начинало трепетать в груди, печальная тень ложилась на царственное чело. Иситнофрет понимала, что в этой жизни ей остается лишь смиренно следовать своему долгу и ждать, когда Боги позволят им с Мхотепом соединиться в Вечности.

Муж-фараон умер неожиданно, спустя 15 весен, от заражения, получив незначительную рану во время охоты на гиппопотама на болотистых берегах Нила. Несвоевременно начатое лечение и присоединившаяся гнилая лихорадка сломили его крепкое здоровье и он ушёл в бессмертие за считанные дни. Последние свои годы царица прожила вдовой, и правила страной твердой рукой единолично до совершеннолетия старшего сына. Жадным до власти чиновникам и вельможам так и не удалось склонить властную Иситнофрет к новому браку.

И вот уже Александра смотрит с высокой дворцовой стены на раскинувшийся под стенами город, замерший в первых лучах восходящего солнца. Блаженная Земля Пта встречает новый день, через считанные часы эти улицы заполнятся многоголосой толпой и город проживёт ещё один день под властью своей мудрой правительницы. Отчего же душу Богоравной Иситнофрет сегодня гложет смертельная тоска и полузабытые детские воспоминания? Она видит колдовскую зелень любимых глаз, слышит безумные крики темного заклинателя из Меира и вновь образ огромного страшного змея наполняет страхом ее сердце…

После смерти, искренне оплаканной поданными, доверенные чиновники в точности выполнили последнюю волю Великой царицы: тело ее было тайно положено в усыпальницу джати Мхотепа, а место их долгожданного воссоединения занесли пески времени, так же как и великолепную гробницу, которой не суждено было стать вечным пристанищем Богоравной.

— Идем же, идем со мной, — настойчивый детский голос вырвал Александру из окутавшего ее морока и заставил вернуться в собственное «Я». Но с каждым новым шагом оно становилось все менее четким, растворялось в этом долгом путешествии по призрачным дорогам Лабиринтов, утрачивая ощущение земного бытия, балансируя на самом краю жизни и смерти. Хотелось ли ей вернуться? Алекс не знала ответ…

Уильям привычным жестом сомкнул пальцы на маленьком амулете в виде скарабея, который висел у него на шее еще со времен юности. Этот кусочек камня на простом кожаном шнурке он случайно купил на каком-то подпольном рынке у страшно неопрятного и странноватого торговца с гнилыми зубами и всклокоченной шевелюрой, почти закрывавшей полубезумные глаза.

Тогда, еще студентом он впервые приехал в Египет. Все о чем он мечтал в детстве, зачитывая до дыр книги по египтологии, воочию предстало перед ним. Потом он много раз возвращался на эту удивительную землю, полную загадок и тайн, но тот первый раз запомнился ему как одно сплошное ликование и бесконечное счастье, от которого все время хотелось что-то напевать себе под нос и улыбаться от уха до уха всем прохожим на узких улочках старого города.