Сказка в новогоднюю ночь (СИ) - Цыпленкова Юлия - Страница 13

Иван мягко повернул к себе голову жены, заглянул ей в глаза и тихо произнес:

— Аськ, я люблю тебя, больше жизни люблю. И даже если ты все еще хочешь развестись, я не отпущу. Ты мне нужна.

Губы его накрыли ее губы, и женщина вдруг всхлипнула, судорожно вцепляясь ему в плечи.

— Ванечка, — выдохнула она. — Ванечка, любимый мой.

Иван легко рассмеялся, сжал лицо жены в теплых ладонях и покрыл его быстрыми поцелуями. После отстранился и с жадностью следил за тем, как на ее щеках загорается румянец, чувствовал, как под пальцами греется ее кожа. А потом опустил взгляд на ожерелье и снова рассмеялся, оно растаяло, не оставив о себе даже воспоминаний. Ася порывисто прижалась к мужу, пряча лицо на его плече.

— Я так скучала, Ванечка.

— И я скучал, — с улыбкой ответил Иван. — Люблю тебя, Ась.

— И я тебя, Ванечка, сильно-сильно.

Неожиданно дверь в опочивальню скрипнула, и послышался голос Кощея:

— Так-так, добрался, значит.

Настя крепче прижалась к мужу, испуганно глядя на своего похитителя. Иван улыбнулся ей, поцеловал в висок и пересадил обратно на кресло.

— Ванечка, — женщина вцепилась в его руку.

— Все хорошо, родная, — на губах мужчины снова играла светлая улыбка. — Посиди немного, я скоро.

— Это правда, умирают быстро, — осклабился Кощей.

Иван обернулся к нему, и улыбка превратилась в кривую ухмылку. Он неспешно направился к Кощею, рассматривая его.

— Так вот какой ты, Кощей Бессмертный, — произнес мужчина. — На гота похож, ничего страшного. Мужик, как мужик. И проблемы у тебя человеческие. Комплексы, батенька, лечить нужно, на то и специалисты имеются.

Кощей нахмурился и плавно перетек в сторону, когда Ивану осталось дойти до него всего несколько шагов. Мужчина остановился и развернулся к злодею, продолжая размышлять вслух.

— Вроде и не урод, бабам такие нравятся.

— Нравятся, — согласно кивнул Кощей. — Только, Иванушка, скучно мне, когда без сложностей. Вот твоя Настенька. Поборолась, попыталась сопротивляться, уже интересно. Ты, опять же, пришел ей на выручку.

— И в чем веселье? — иронично изломил бровь Иван. — Чары, волшебное ожерелье, что еще? Ты же палец о палец не ударил, чтобы добиться женщины. Даже украла ее Яга, а ты всего лишь забрал. А дальше что? Привели красавицу, поселил ей в душу зиму, и сидит красавица от изваяния отличается лишь тем, что поддакивает. День посидит, два посидит, а на третий новую искать пойдешь?

— Да много ты понимаешь?! — возмутился Кощей. — Дальше… А с дальше мы потом разберемся. — Затем передернул плечами и проворчал. — У меня дальше никогда не заходило, всегда Иван приходит и отнимает красную девицу. Вот сейчас тебя убью, а там разберемся.

— Не надо! — вскрикнула, слушавшая их Ася.

Кощей обернулся к ней и ухмыльнулся. Ивану это хватило. Он прыгнул на сказочного злодея, с наслаждением впечатывая кулак в холеное лицо. Кощей отлетел к стене, но встать не успел, мужчина уже рывком поднял его, впечатывая спиной в стену. Иван снова размахнулся и застыл с отведенным кулаком.

— Так-то лучше, — Кощей отряхнул руки, отдернул полы кафтана и дернул головой, откидывая челку. — Нет, ну ты видела?! — возмущенно вопросил он у Насти. — Это первый Иван, который мне, да по роже! А где: «Выходи, Кощей, силой мериться!»? Ни на смертный бой не позвал, ни мечом не помахал… Да у него даже меча нет! Ко мне и с голыми руками. Какое неуважение.

Кощей сокрушенно покачал головой, вздохнул и подтянул рукава. Настя с паникой следила за тем, как в черных глазах злодея разгораются красные огоньки, как с пальцев срывается тьма и мчится к Ивану…

— И-иго-го-о! — истошно заржал Сивка, врываясь в опочивальню.

Иван отмер и по инерции понесся за кулаком, возобновившим разбег, и тьма скользнула мимо. Кощей сплюнул и вскинул руку в сторону коня, заставляя его застыть с поднятыми передними копытами. С пальцев второй руки сорвался новый сгусток черной силы, но Иван перекатился и вскочил на ноги, уходя от тьмы, вновь летящей в него.

— Ах, вот вы как! — оскорбился Кощей.

Он вдруг стал в два раза выше, лицо его потекло, как воск, меняя очертания на морду, похожую на оскаленный череп. В глазах горели не красные огоньки, там пылал огонь. Руки с удлинившимися крючковатыми пальцами, вытянулись в сторону Ивана, напряженно наблюдавшего изменения Кощея…

— Нет! — закричала Настя, бросаясь между противниками. — Не надо!

— Кого выбираеш-шь? — прошипело чудовище.

Женщина обернулась к мужу, с тоской глядя на него, поникла и шагнула к Кощею.

— Тебя выбираю, — потухшим голосом произнесла она. — Только не убивай Ивана.

— Ася! — воскликнул мужчина, и в глазах его полыхнуло отчаяние. — Остановись.

— Он убьет тебя, Ванечка, — всхлипнула она.

— Глупая, зачем мне жизнь без тебя? — ответил Иван.

Их взгляды с женой встретились, и мир вдруг перестал существовать. Она протянула к нему руки, и Иван шагнул к Асе.

— Моя, — торжествующе хохотнул Кощей, вернувший себе прежний облик.

Он дернул на себя женщину, заключая ее в объятья. Иван мотнул головой, пытаясь смирить ярость. Мужчина уже готов был снова броситься на Кощея, когда Настя вскрикнула. На подушечке ее указательного пальца появилась капелька крови, и она машинально потянула палец к губам, но вдруг остановилась и изумленно взглянула на укол, подняла глаза на мужа и увидела, как на его губах расцветает мрачноватая ухмылка. Он кивнул, и Ася поняла.

Она развернулась лицом к Кощею, положила руку на грудь, туда, где торчала иголка, о которую поранилась женщина.

— Ванина я, у меня и документ есть, свидетельство о браке называется, — усмехнулась Настя, отталкивая Кощея.

Она отскочила в объятья Ивана и протянула ему иглу. Мужчина секунду смотрел на Кощееву смерть, затем взялся за нее двумя руками.

— Прощай, Кощей Бессмертный.

— А она не настоящая, — тут же ответил злодей и заискивающе улыбнулся. — Вань, а, Ваня, отдай иголочку. Зачем она тебе? А я один живу, кафтанчик подлатать, носочки заштопать. Отдай, а?

— А вот и посмотрим, настоящая или нет, — сказал Иван, удивительно легко сгибая иголку.

— Ваня, будь человеком!

— Буду, — буркнул мужчина и…

— Вань, догони ты ее. Ну, выпила же, а там идиотов навалом. Если что с Аськой случиться, ты же себе этого не простишь, — причитала рядом Ксюха.

— Правда, Ванёк, не дай Бог, кто пристанет. Она же у тебя красавица такая, — поддержал жену Степан. — Пока далеко дуреха не ушла…

Иван ошалело уставился на Ксюху со Степкой. Он мотнул головой, вскочил с места, роняя на пол стакан. Почудилось? Да какого черта?! Мужчина сорвался с места и выбежал в подъезд. Лифт оказался занят, и Иван побежал по лестнице, распахнул дверь подъезда и выскочил на улицу.

— Ася!

Она потерянно оглядывалась, словно не понимая, как попала сюда и куда идет. Женщина обернулась на крик мужа и бросилась к нему.

— Ваня!

Мужчина побежал ей навстречу, поймал, стиснул до хруста в ребрах и уткнулся лицом в волосы.

— Аська, — прошептал Иван. — Родная моя.

— Ванечка, — она подняла к мужчине лицо, и он увидел, как по ее щекам катятся слезы. — Я тебя так люблю, Ванечка.

— И я тебя, — ответил он, вытирая жене слезы. — Я больше никогда не отпущу тебя.

— Не отпускай, — ответила Ася, счастливо улыбаясь. — А отпустишь, не уйду.

Мужчина рассмеялся, легко и беззаботно. Он откинул голову, и несколько снежинок упали на горящие щеки. Где-то загрохотал фейерверк, расцвечивая небо огненными соцветиями, кричали люди, поздравляя друг друга с новым годом, и только Иван и Настя стояли, тесно прижавшись друг к другу и целуясь с таким же упоением, как и десять лет назад. За их спинами остановился старый «Жигуленок», стекло опустилось:

— С Новым Годом! — выкрикнул Дед Мороз.

— Со старым счастьем, — усмехнулась Снегурочка.

Настя и Иван проводили его взглядами, переглянулись и их губы снова встретились.