Keep my heart captive, set me free (ЛП) - "The Queen of Rose" - Страница 157

- Хочешь этого? – спросил он, практически требуя ответа. – Хочешь, чтобы я облизал тебя с головы до ног, красивый мальчик?

Курт хныкал, бессознательно толкаясь в него, закусывая губы жеманным движением, которое сводило Блейна с ума.

- Да, пожалуйста…хочу, чтобы ты облизал меня, сэр, - выдохнул он, чувствуя, что влага от смазки и дальше смачивает его нижнее белье, сочась из набухшей головки его члена, заточенного в его джинсовой тюрьме.

Горячий, плотный и влажный рот Дома сомкнулся на его соске, и рука Курта подлетела к затылку Блейна, захватывая его. Саб звал его по имени, в то время как его тело выгнуло дугой на кровати, а пальцы его другой руки подергивались между их телами, пока не уцепились за ближайший к ним предмет – пояс Блейновых джинсов, которые уже порядком напрягали Дома из-за того, что преподносила ему ткань.

Рука двигалась вместе с движением его бедер, поощряя их совместные усилия, что только заставляло Дома действовать еще быстрее и интенсивнее, и все это время Блейн упивался грудью Курта, сначала посасывая, а затем кружа языком вокруг маленького комочка нервов. Курт беспорядочно хныкал и скулил, а Блейн продолжал атаку, одновременно вжимаясь в его бедра, подводя их все ближе и ближе туда, куда они оба хотели.

Курт мог почувствовать, как что-то формируется в нем, стягивая нижнюю часть живота и разжигая в нем пламя, и он знал, что долго не продержится, просто все это приносило так много ощущений и происходило так удивительно стремительно.

Ему хотелось, хотелось, хотелось, пока от этого не стало больно, и он весь вспотел, покраснев от лица до груди, но он не мог получить от Дома исцеления, пока эти ощущения скручивались и скручивались по спирали, продираясь по его венам, поддерживая его колотящееся сердце и попадая в каждую точку удовольствия, которая у него имелась, играя на них, словно на инструментах.

Словно почувствовав эту острую необходимость, он ощутил, что под его кожей затягивается узел. Блейн вскорости успешно справился со своей задачей, сосредоточив потемневшие золотистые глаза на потемневших синих, чтобы сказать «Давай», и саб взорвался во вспышке света перед глазами, сияющих и ярких оттенков, которых он раньше никогда не мог и вообразить.

- С-сэр, - задохнулся он, захватывая в пригоршню загеленные локоны, дергая бедрами, когда горячая жидкость выплеснулась на его нижнее белье и между их телами. Его тело озарило вспышкой света, как будто его поразила молния, сотрясая все его органы и конечности. У Курта от нее отшибло разум, казалось, что он рассыпался на части и собрался заново в кого-то другого.

Блейн выпустил его сосок изо рта с мокрым причмокиванием и устремился ко рту саба, откуда раздавалось тяжелое дыхание, застонав, когда они поспешно столкнулись зубами.

- Хороший мальчик…такой хороший мальчик для меня, детка, - хвалил он снова и снова, в то время как его бедра продолжали отчаянно двигаться, чтобы получить свою собственную разрядку.

Слова растеклись, как теплое вино, пролитое над всем ним, и Курт практически растворился в постели под ним, ощущая, что его окружает яркое золотистое свечение, дающее пищу для удовлетворения его внутреннего сабмиссива, пока он был наполнен теплом и любовью.

Курт совершенно не знал, откуда пришел инстинкт, согревающий теплом из-за сладкой дымки, но неожиданно его рука переместилась от локонов Дома к тому самому запретному месту в задней части шеи Блейна, движимый желанием угодить своему Дому. Это было то место, о котором он все больше и больше фантазировал на протяжении последних нескольких дней; о том, чтобы прикоснуться к нему рукой, а иногда даже губами. Какие реакции он получит… понравится ли Блейну?

Его пальцы мимолетно коснулись места над алмазом и оформленного сердца, буквально ощущая их кончиками пощипывание, а Блейн зарычал в его рот перед тем, как внезапно и ошеломляюще кончить в одно мгновение, словно Курт только что щелкнул выключателем.

Курт придвинулся, чтобы взять его за руку, опасаясь, что он пересек черту, хотя на тот момент это ощущалось, как самая естественная в мире вещь, но Блейн поравнялся с ним и обхватил его руку, твердо ее удерживая, пока он отходил от своего оргазма, крепко прижав свой лоб ко лбу Курта. В каждой напряженной черточке его лица читался экстаз.

Курт находился в шоке из-за Дома, не в силах отвести от него взгляд, а его член слабо подергивался, желая большего уже при виде такой импульсивности.

Блейн кончил. Твою мать, он дочиста кончил.

Испытать ощущения от этих пальцев там, где до этого никто и никогда не дотрагивался в порыве страсти, было подобно тому, как попасть под грузовой поезд, и этот взрыв освободил его с силой, граничащей с болезненностью. Его сердце остановилось, все тело пульсировало и сжималось снова и снова, как будто он был одной гигантской мышцей, и он пытался впустить воздух в свои легкие, но чувствовал, что сделать это невозможно, задыхаясь со всеми этими ноющими, оголенными, кончиками нервов. Он чувствовал себя расколотым на части. Поделенным на разрозненные фрагменты. Это было, безусловно, самым лучшим ощущением, которое он когда-либо испытывал, и ему не хотелось, чтобы это прекращалось. Это длилось на протяжении нескольких месяцев…нет лет, в нем накапливалось разочарование и желание, потому что он ждал Курта всю свою жизнь, и он упорно держался, пока все эти ощущения не свалились на него разом, и пока Дом не почувствовал, что он исчерпан.

Они так и лежали. Ошеломленно молчали и плавали в божественных приятных воспоминаниях. Их бедра были слиты вместе, руки сцепили пальцы на затылке, глаза закрылись, а тяжёлые вздохи смешались…

- Я сделал тебе больно? – обеспокоенно прошептал Блейн.

Он потерял голову, а вместе с ней и всю утонченность. Он хотел в их первый раз сделать что-нибудь медленное и нежное, легко погрузить его на отмель, вместо ныряния на глубину, но что-то в нем сломалось, напрочь уничтожая все его добрые намерения.

Курт покачал головой, подергивая пальцами и заставляя Блейна немного захныкать от ощущений, вызванных этими легчайшими, незначительными движениями. Он всегда знал, что эта область была гиперчувствительной, но это было чертовски неописуемо.

- Нет, - вымолвил он с придыханием, и Блейну не хотелось слышать когда-нибудь еще что-то, кроме этого звука. – Это было идеально… сделал ли я…гм…ты не.. – затих он, и Блейн, наконец, отстранился, переворачивая их на бок, но держа их тела в прижатыми друг у другу столь близко, что он прямо сейчас мог смотреть в глаза своего саба.

- Что, прекрасный? Ты можешь спросить меня о чем угодно, - тихо пообещал он немного невнятным голосом от того, каким удовлетворенным и ленивым он себя чувствовал.

Взгляд Курта устремился к его рукам, и это был характерным жестом для разговора, но Блейн терпеливо ждал, чтобы саб задал ему вопрос.

- Я знаю, что сначала должен был спросить о… но я ничего не смог с собой поделать, - выпалил он, и если его лицо уже и не было окрашено красивым глубоким красным цветом, то Блейн знал, что оно вспыхивает.

Дом успокоил его, поглаживая большим пальцем по тыльной стороне ладони Курта.