Однажды. Не ты. Не я (СИ) - Морская Лара - Страница 26

— По моей команде раздави ретикул и брось назад! — крикнул он, сунув мне в руку что-то шершавое. Другой рукой он ловко управлялся с удилами, не снижая скорость. Интересно, что такое ретикул. Надеюсь, что не насекомое. Брр…

Прижимая меня к себе, Анри кричал мне прямо в ухо. Мои же крики бесстыдно крал ветер, размазывая слова по мелькающим деревьям.

— Я не знаю… — но Анри меня не услышал.

«Раздави ретикул и брось назад!»

Приподняв руку, я сдавила шершавую штуковину в кулаке и почувствовала внутри жидкость. Точно, это какой-то кокон, и меня сейчас стошнит.

— Бросай!

Завизжав, я раздавила ненавистный предмет и швырнула назад.

Треск, искры, лошадиное фырканье, чуть позже — крики и ругань. Сработало?

— Наталия, ретикул бросают вверх, а не на землю! — крикнул Анри.

Ах, ну, извините, Ваше Величество. Наверное, я пропустила урок, на котором нам, переводчикам, объясняли, как правильно бросать ретикулы.

Заметив, что я пытаюсь оглянуться назад, Анри объяснил:

— Это магическая сеть. Если бросить её на землю, то в лучшем случае, противник споткнётся. Потому бросать нужно вверх. Искры и шум напугают лошадей, а потом их накроет сетью. Пока выпутаются, мы оторвёмся метров на двести.

— Поняла! — громко крикнула я, надеясь больше никогда не держать в руках противный кокон.

— Ты следишь за дорогой?

Я? Слежу, конечно. Вот, тут дерево, потом ещё дерево, за ним кустик. Он издевается, что ли? Я слежу только за тем, чтобы не ослепнуть от ударов ветвей и не упасть с лошади.

Не стану отвечать. Он должен и сам догадаться. Он — король Шиана, обученный военному искусству и верховой езде. Его седельная сумка полна магических игрушек. А я — переводчица, которая отлично вяжет шарфы. Кто из нас должен следить за дорогой?

— Как давно мы повернули на северо-запад?

Ммм… мы только что свернули влево, чтобы не расшибиться об огромный дуб. Это я помню. А вот насчёт северо-запада не знаю. Говорят, что можно определить расположение севера по мху, а юга — по муравейнику. Может, предложить это Анри?

Приятно, что в такие минуты сарказм остаётся со мной, как верный и заботливый друг. В данный момент — мой единственный друг. Хотя чего мне бояться? Я так и не поняла, зачем Анри похитил меня у Толли. Наверное, чтобы я не смогла поведать Одаму о содержании дневника. Но допустим, что нас поймают. И что? Если Одам действительно неплохой парень, может, он отпустит меня домой?

— Наталия! Как давно мы повернули?

— Не знаю.

За спиной раздалось странное жужжание. Видимо, так Анри выражал недовольство. Наклонившись к седельной сумке, он достал очередную игрушку, и вокруг нас раскрылся фиолетовый пузырь, похожий на мыльный. Интересно, а в нём дышать можно?

— Одам приближается. Скоро начнёт атаковать.

Пригнувшись к лошади, я снова воззвала к великой Иччинии, умоляя о спасении. В этот раз я молилась и за Анри тоже. Сами понимаете, без него я на лошади не удержусь. Погибну, расплющившись о дерево или затоптанная преследователями.

— Держись, Наталия!

Нечем больше держаться, все мои конечности и так задействованы. Осталось только плакать от бессилия и стараться не прикусить язык от тряски.

Мы взлетели. Желудок ухнул вниз, невесомость вскружила голову. Железная хватка Анри удерживала меня на лошади. Удар, зубы клацают, шейные позвонки хрустят. Мы приземлились на другой стороне огромной ямы. Хруст ещё одного кристалла, и мыльный пузырь зависает в воздухе, как будто не замечая нашей скачки.

И тут я увидела молнии. Корявые, беспорядочные, они царапали пузырь и опадали на землю серебристыми искрами. Надо же, как срочно им нужен переводчик. Даже если и мёртвый. Что ж, пора признать, что Одам не похож на хорошего человека, по крайней мере, не в моём понимании.

— Последний рывок, Наталия. Преследователей слишком много.

Неужели он собирается сдаться? Ну уж нет. Повинуясь инстинкту, я ударила лошадь по бокам. Где-то в книгах вычитала, что всадники пришпоривают лошадь в случае опасности. Шпор у меня нет, но каблуки — что надо. Ведь меня из павильона отправили в лечебницу, потом в тюрьму, а потом два раза похитили. При такой насыщенной жизни порой не успеваешь сменить обувь.

— Перестань пинать лошадь! — рявкнул Анри.

Наклонившись вперёд, он придавил меня, бросая назад кристаллы, один за другим. Не знаю, что происходило, я больше ничего не видела. Еле дышала, раздавленная тяжёлым телом.

Взрыв. Запах серы и озона.

Звуки погони затихают. Вокруг шипят искры, прожигая мокрую листву. Тишина. Резкий поворот. Перед нами глубокий овраг. Анри дёргает удила, и мы… останавливаемся.

Останавливаемся!?

Хочу закричать, но Анри закрывает мне рот рукой, потом наклоняется и чем-то кормит лошадь. Кормит?

По-моему, я обезумела от страха.

Анри копается в седельной сумке и осторожно отпускает руку, освобождая мой рот. Он что, и меня будет кормить? Может, он сошёл с ума от напряжения?

Отбросив сумку, Анри спрыгнул с лошади и осторожно поставил меня на землю. Убедившись, что я способна стоять, он подтолкнул лошадь к краю оврага. Мотнув головой, та с завидной грацией прыгнула на противоположную сторону и скрылась за деревьями.

Мы остались вдвоём на краю глубокого оврага. Ложбина, рассекающая лес, как книга, открытая на самой интересной странице. Вниз смотреть слишком страшно. Осторожно скольжу взглядом по склону и не могу отвести взгляд от причудливо-изогнутых корней.

Невдалеке слышны крики и треск ветвей. Преследователи. Выпутались из сетей и приближаются к нам.

Хочу посмотреть вниз, но не могу. Прижимаюсь к груди Анри, подстраиваясь под ритм его дыхания.

— Я боюсь высоты, — зачем-то поясняю, как будто ожидаю извинений за неудачную остановку.

— А смерти боишься?

— Ддда.

— Тогда прыгаем.

И мы действительно прыгаем, вниз, в овраг. Ноги наливаются тяжестью, приобретают собственную волю. Пыль застилает видимость. Пытаюсь сгруппироваться, но Анри держит меня, закрывая собой. Мы падаем вместе, он внизу, скатываемся по склону, переворачиваясь, под пылевой завесой. Корни протягивают корявые пальцы, пытаясь дотянуться до нас, расцарапать лицо, поймать за руки, но мы падаем слишком стремительно. Ноги и руки Анри оплели моё тело. Или это корни? Может, я запуталась в корнях и тащу их за собой на самое дно?

Рывок, и мы остановились. Анри рычит от боли, схватившись за толстый корень. Голова идёт кругом, как будто я всё ещё падаю, но я хватаюсь за широкий выступ и в ужасе смотрю вниз. До дна ещё далеко.

Анри копается в сумке, и я пытаюсь хоть что-то понять по его лицу. Коричневая маска пыли и покрасневшие глаза. Король Шиана похож на бездомного бродягу. Хруст кристалла, Анри напряжённо смотрит вверх.

Треск ветвей — и над нами проносятся всадники. Комки грязи летят в овраг на наши головы. Крик рождается глубоко в горле или даже в груди, закручивается спиралью. Они убьют Анри. Поймают нас и убьют. Осознание этого обрушивается так неожиданно, что я вздрагиваю всем существом. Добравшись до соперника, Одам не оставит его в живых. Он заберёт меня, усадит за перевод, чтобы узнать тайны богини и осквернить память короля, погибшего от его руки. Я набираю в лёгкие побольше воздуха, готовлюсь выпустить крик наружу, и Анри чувствует это. Разворачивает меня и целует. Заглатывает мой крик, прижимает язык к нёбу, и накопившееся отчаяние вибрирует на его губах. Я продолжаю двигаться в такт головокружению, как будто всё ещё падаю, но Анри удерживает моё потерявшее ориентацию тело, прижимая к себе с такой силой, что трудно дышать.

Грязь хрустит на зубах, падает сверху. Крики, запах лошадиного пота и озона заполняют овраг. А мы балансируем на выступе, и Анри целует меня, удерживая голову и руки. Медленно открываю глаза, позволяю себе ошарашенный взгляд. Вижу только лицо Анри. Блестящие от пота волосы, припорошенные пылью, и прищуренные глаза, следящие за преследователями. Знает ли он, что всё ещё меня целует?