Однажды. Не ты. Не я (СИ) - Морская Лара - Страница 16

Игры с человеческим сердцем убийственны, и убивают они, прежде всего, самого игрока. Меня. Невидимая магия дневника превратила меня в незнакомку с чувствительным сердцем, неподвластным контролю разума.

— Обещайте, что это — не подделка, — просипел Анри, наклонившись вперёд, чтобы впитать мой страх. Сейчас, впервые за время нашего знакомства он почувствовал власть надо мной. Догадался, что я боюсь истории, рассказанной в дневнике. Проникаясь моим страхом, он вскочил, вздёрнул меня на ноги и заломил руку за спину.

— Поклянитесь, Наталия!

Всё ещё в панике, бездыханная, я смотрела на него, широко распахнув глаза.

— Поклянитесь! — он тряс меня снова и снова, пока «клянусь» не выпало из моих губ ему в руки.

Но он не спешил меня отпускать.

— Скажите, что вас так пугает в дневнике Алали?

— Ничего.

— ГОВОРИТЕ! — он снова заломил мою руку за спину и с силой надавил на губы пальцами свободной руки. — Не дрожите! Вы сами начали эту игру, теперь поздно бояться. Скажите, что вас так напугало, и кто знает, может, я соглашусь вам помочь.

— Иногда мне кажется, что магия дневника проникла в меня, изменила мысли и желания, притупила разум. Когда я вспоминаю слова Алали, меня охватывает смесь страха и безумного восторга, которые я не испытывала ранее.

— Читайте! — Анри нехотя отпустил меня. Власть надо мной опьянила его, и ему не хотелось так быстро сдавать позиции. — Но предупреждаю вас, Наталия: если в дневнике говорится об угрозе Шиану, об опасности, которую мы могли бы предотвратить, если бы знали о ней заранее, то вас ждёт медленная, мучительная смерть.

Анри в третий раз заломил мою руку и склонился к самому лицу.

— Вы сыграли отличную партию, Наталия, но отказались от выигрыша. Не знаю, что вы задумали, но буду пристально за вами следить. Более того, теперь вы — моя подданная. Предупреждаю: я привык к полному и безоговорочному подчинению.

Так вот зачем он «подарил» мне гражданство Шиана! О котором я, кстати, не просила и которое так и не приняла. Ваза в моих покоях — ещё не обещание.

— Я выразился понятно?

Вроде и понятно, но я толком не слушала. Почти всё моё внимание было занято его близостью. Передо мной стоял совсем другой человек, опьянённый победой и властью надо мной. Властью, которой он желал с того момента, как узнал, что я перевожу дневник богини. Всё ещё не простив мою попытку шантажа, Анри сдался этому опьянению, и оно толкало его, прислоняя ко мне с такой убедительной силой и внезапностью, что я оторопела.

Может, ещё не всё потеряно, и пятница станет моим любимым днём?

— Читайте, — с трудом выговорил он и толкнул меня обратно в кресло.

Страх ещё пузырился под кожей, но его перекрыло столько эмоций, что я бездумно взяла в руки первую страницу и откашлялась.

Анри стоял, прислонившись к стене. Его лицо заострилось от переживаемого волнения, между бровями отпечаталась решимость.

— Титульную страницу вы уже видели. На ней — заголовок и…

— Переходите к следующей. — Его голос сорвался.

— Вырежу тебя

Сердцем

Моим.

Из камня выточу.

Вынесу на берег

Бездыханного,

Вылечу.

Выпью слова

Злые,

Выгорю.

Снова и снова

Тебя

Выберу.

Я прочитала это, не глядя на бумагу. Всё это время Анри не дышал.

— Стихи? — наконец, проговорил он. Неверяще.

— Не совсем. В древне-арисийском языке нет стихов, ведь это — язык символов, каждый из которых рассказывает отдельную историю. В нём нет ни рифмы, ни ритма, но его можно перевести, как стихи. Некоторые символы несут в себе особую поэзию, и я стараюсь передать это в переводе. То, как Алали написала эти строки, отличается от последующих страниц. Она разделила символы, и мне кажется, что она думала стихами.

— Читайте дальше.

— Потеряла маяк

В пути.

Не дают мне к тебе

Идти.

Та земля уже

Не моя,

Ненавижу судьбу

Я.

— Та земля уже не моя, — Анри сглотнул и наклонился вперёд. — Какая земля? Она говорит о Шиане? Она передала Шиан другому творцу? Кому?

— Не знаю. На следующих страницах ничего об этом не говорится.

— Читайте дальше.

— В этом взгляде любви

Нет.

В этих пальцах тепла

Нет.

В этом сердце мечты

Нет.

Это — я. Это — мой

След.

Я ломаю и жгу

Зря.

Отбираю мечту

Зря.

Говорят, что больна

Я.

— Весь дневник в стихах? — перебил Анри. Присев на корточки, он яростно тёр виски указательными пальцами.

— Нет. Есть несколько стихов в начале, а потом они иногда появляются посреди текста. Анри! — Он поднял голову и посмотрел на меня замутнёнными глазами. — Этот дневник — история любви.

Старательно вглядываясь в лицо короля, я пыталась угадать, о чём он думает.

— Какой ещё, к дьяволу, любви? — хрипло прошептал он.

— Пока что, несчастной.

— Да уж, непохоже на счастливую. Вы нашли объяснение заглавию?

— Думаю, что да.

Мне не нужно было искать страницу. Я знала стихи Алали наизусть.

— Станут мысли мои,

Как яд.

Наше время уйдёт,

Струясь.

Твоя смерть обнажит

Меня.

Однажды.

Не ты.

Не я.

— Богиня говорит о невозможности отношений со смертным, — пояснила я. — В тексте эта фраза встречается ещё один раз, немного по-другому.

Всё однажды сольётся,

В бесконечную вязь.

Это будешь не ты.

Это буду не я.

Лишь однажды сердца

Не посмеют остыть.

Это буду не я.

Это будешь не ты.

Из больной пустоты

Кто-то выйдет, смеясь.

Это будешь не ты.

Это буду не я…

— Достаточно! — прервал меня Анри. — Я… — он потёр лицо рукой, — у меня очень плохое предчувствие, Наталия. Простите, что я вас перебиваю. Я, конечно же, хочу услышать весь перевод дословно, но сначала ответьте мне на один вопрос. Мужчина, с которым богиня… которого богиня…

— Что вы хотите про него узнать?

— Он смертный?

— Да. Он рыбак.

— Как его зовут?

— Не знаю. Богиня называет его либо «мужчина», либо «любимый».

— Надо же, как предусмотрительно!

Вцепившись в волосы, Анри взвыл, мотая головой из стороны в сторону.

— Я так и подумал, — бормотал он. — Смертный! Богиня влюблена в смертного мужчину. Только не говорите, что она с ним сбежала.

Изумлённая острой реакцией Анри, я выпустила страницы из рук, и они упали к ногам мятым веером. Да, я знала, что роман со смертным не украсит репутацию богини, но не ожидала, что Анри будет настолько расстроен. Заикаясь, я поёжилась под его горящим взглядом.

— Ннне зззнаю. Я ещё не дочитала дневник.

— Какой кошмар! — не унимался он. — Лучше бы Алали написала о том, что я недостоин трона Шиана.

— Почему? Что с вами, Анри? Почему это вас так расстроило? Да, она богиня, но неужели ей не позволительно любить?

Анри поднялся на ноги и окатил меня воистину королевским потоком ледяного презрения.

— Если ты берёшь на себя ответственность за жизни людей, то это навсегда, Наталия. Навсегда. Ты не сбегаешь в другое королевство, чтобы придаться там рифмоплётству и забыть свой долг из-за связи со смертным мужчиной. Творец, создающий миры, остаётся верен им навсегда. У них нет выбора, они не должны притворяться смертными. Наш век для них всё равно, что несколько минут. Так вот: из-за нескольких минут внимания смертного мужчины Алали бросила мой народ…

Его голос сорвался, обломанный негодованием и горечью. Этот порыв не был внезапным, он копился в сердце короля уже несколько лет. Одинокий монарх, покинутый творцом его земли.