Задержавшиеся (СИ) - Морская Лара - Страница 49

— Что ж, это уважительная причина. Тогда давай бинтовать палец.

— Хочу большой бинт.

— Будет тебе большой бинт.

— Тогда мне дадут две конфеты.

— А давай так: я не буду забинтовывать твой палец, а дам тебе две конфеты.

Бетани всерьёз задумалась, шевеля губами и наморщив очаровательный лобик.

— Давай так: ты дашь мне две конфеты и забинтуешь палец. Потом мама даст мне ещё две, и у меня будет четыре конфеты.

Да, девочка не промах.

Ник поднял руки вверх.

— Сдаюсь! Ты выиграла, Бетани. Я отдам тебе все мои конфеты.

Он достал из кармана несколько леденцов, и они тут же исчезли в потной детской ручонке. Услышав мой смех, Ник вздрогнул и выпрямился.

— Не везёт тебе с дамами, — посетовала я.

Бетани спрыгнула со стула и обняла меня с чисто детской непосредственностью.

— Лекси, Лекси, смотри, у меня царапина!

Растопырив пальцы, она попыталась вспомнить, какой из них был повреждён всего несколько минут назад.

— От меня конфет не получишь! — засмеялась я, и Бетани тут же потеряла ко мне интерес.

— Ник! Ник! А можно я съем леденец до завтрака? — Она бросилась к нему на шею, и Ник застыл, глядя на меня.

Вот она, картина будущего: мужчина, от которого у меня слабнут колени, держит в объятиях чудного ребёнка. Зачем жизнь показывает мне то, о чём мне не следует мечтать? Как он отреагирует, если узнает, что я сенивисса, и мне придётся всю жизнь скрывать свой дар и бояться опасности? Захочет ли он любить ту, кого возненавидят другие маги? И стоит ли такой женщине иметь детей?

Ник нарочно не отпускал Бетани. Щекоча её бока, он крутил девочку на руках, а она захлёбывалась радостным смехом. Но смотрел он только на меня, проверяя, убеждая, соблазняя.

Гувернантка вышла из ванной комнаты и погрозила Бетани пальцем.

— До завтрака можешь съесть только одну конфету.

Бетани тут же оттолкнула Ника и начала разворачивать леденец. Про бинт она уже забыла.

— Пойдём, — сказал Ник, и я послушно двинулась за ним, вцепившись в широкую ладонь. Ничто не случается просто так. Либо это — ещё одно испытание, либо Ник — моё будущее, о котором я и не смела мечтать.

Далеко мы не зашли. Ник всё время оборачивался на меня и ускорял ход. Потом, пробормотав что-то типа «к чертям всё это», он рванул на себя дверь первой попавшейся комнаты. Я так и не поняла, кому она принадлежала. Кресла, стеллажи, диван. Диван.

Захлопнув дверь, Ник встал передо мной. Слишком близко для обычного разговора, слишком далеко для всего остального. Тонкий слой воздуха, раскалённого нашим притяжением. Попытки прочитать в глазах то, что так хочешь в них увидеть.

— Что я должен сделать, чтобы ты мне доверяла? Что я должен сказать?

— Дай мне время.

Эти слова, произнесённые из губ в губы, щекотали и притягивали.

— Не знаю, кто тебя так обидел, Лекси, но я собираюсь оторвать ему голову.

— Ты слишком кровожаден для лекаря.

— Я и сам удивляюсь. Ты странно на меня действуешь.

— В таком случае тебе следует держаться от меня подальше.

— Возможно. Однако между нами есть нечто, что ощущаем мы оба.

— И что же это?

— Неизбежность.

И меня как сорвали с петель. Выпустили в небо. Да, именно неизбежность, которой невозможно противостоять. Вцепившись в напряжённые плечи, я рванула Ника на себя, и он завернул меня в кольцо жаждущих рук. Не целовал, а пил, жалил, обжигал шею, лицо, губы, и я хныкала, слепла от страсти и еле держалась на дрожащих ногах.

Мы сплелись руками и ногами, отбрасывая в стороны ненужную одежду. Ник путался в брюках, не в силах оборвать поцелуй, я раздирала ворот платья. Желание, острое, как спица, враз распустило узор моего мнимого спокойствия.

— Скорее, Ник!

Он опрокинул меня на диван, обжигая своим азартом и прерывистым дыханием. Приникнув к чувствительной груди, подхватил меня под бёдра, и я изогнулась, прижимаясь, настаивая, умоляя. Кожа к коже, влажное тепло, острая близость. Тянущая необходимость принадлежать именно этому мужчине заставляла меня царапать кожу, хныкать в тёплые губы и смыкать вокруг него дрожащие бёдра. Ник отвечал с почти звериной неотложностью, лихорадочно сминая и исследуя моё тело.

— Ник! Ник! Ты здесь? — Нетерпеливый стук в дверь. Голос личного лекаря короля, Элбрайта. — Ты мне срочно нужен. Что ты там делаешь? Стража видела, как вы туда зашли.

Стыд. До красного тумана в глазах. До горячего пота на коже.

Ник, расхристанный, возбуждённый, стоит посреди комнаты и смотрит на меня, прищурив серые глаза. Он знает, о чём я думаю. Мы потеряли контроль, и теперь по дворцу поползут слухи. Я не хотела этого. Я и так ему не доверяла, а теперь станет только хуже. Ведь именно он затащил меня в эту комнату.

— Я с пациенткой, Элбрайт. Вы мне мешаете. — Ник сморщился от вкуса плохой лжи.

— С какой стати ты лечишь её в чужих покоях? Что с ней случилось? Магическое воздействие?

Неподдельный испуг Элбрайта только усугубил напряжение между нами.

Приподнявшись на локтях, я осмотрела комнату, теперь замечая мятый галстук на столе, тапки, грязную чашку на полу. О, богиня, мы в чужих покоях!

Повалившись обратно на диван, я закрыла лицо руками. Ник уже оделся. Пригладив волосы, он подошёл к двери и нарочито громко произнёс:

— Можете одеваться, госпожа… госпожа Лекси. Я проведаю вас через час.

Ах да, он не знает моего полного имени. Да я и не госпожа.

Его прощальный взгляд умолял меня не принимать поспешных решений. Но он знал, что я поступлю именно так. Приведя себя в порядок с рекордной скоростью, я дождалась тишины в коридоре, потом выскользнула наружу и убежала к себе.

Вот так вот: благие намерения, обещание вести себя прилично, всё это растворилось в тепле мужских рук. Во время обхода дворца. В чужих покоях. Жилых покоях. С мужчиной, которому я не доверяю.

Бессмысленно ругать себя за то, что уже случилось. Вместо этого, следует сосредоточиться на работе.

Я с головой окунулась в работу. Я чувствовала Ника везде, замечала его тяжёлый взгляд, пресекала любые попытки общения. Память о том, как я потеряла контроль, не оставляла меня. «Неизбежность». Можно ли её избежать? Странно, но я тоже чувствовала это. Как будто знала, что все пути снова приведут к Нику. Иногда даже в самом защищённом сердце открывается брешь.

Наша договорённость с королём почти сработала. Помешало одно большое, нарядное осложнение. Дело в том, что через два дня Её Величество сама принесла королю один из подарков. Его только что доставили во дворец, и стража по ошибке положила его в общую кучу. Для непроверенных мною подарков отвели отдельное место, однако, они умудрились об этом забыть. Чистая случайность? Кто знает. Увидев перед собой роскошный нагрудник, украшенный драгоценными камнями и кристаллами, слуга поспешил отнести его в жилую часть дворца, опасаясь кражи. По пути ему встретилась королева Марта, которую привлёк блеск дорогих драгоценностей, и она вызвалась сама передать подарок королю, когда увидит его за обедом.

Именно поэтому, обходя дворец в очередной раз, я и обнаружила Её Высочество гордо держащей в руках нагрудник во всём его тяжёлом великолепии. Давящая симпатическая аура, такая же, как и на кукле, чуть не свела меня с ума. Марта рыдала, слуга трясся от страха, стражники вытянулись перед Арсентием, в ужасе боясь сказать что-либо в своё оправдание. Александр багровел от гнева и негодования, хотя и сожалел, что не успел увидеть красивый нагрудник, который предусмотрительно унесли из дворца сразу же после того, как я вызвала Арсентия.

На следующий день Арсентий вызвал меня к себе.

— Что ты знаешь о тираблисе?

Я пожала плечами: насколько я помнила, ни в одном академическом учебнике о нём не упоминалось.

Кивнув, наставник продолжил: — Это — совершенно уникальное растение, которое встречается на южных островах Нириаку. Оно достаточно прихотливо и имеет воистину величайший магический потенциал. Оно скрещивается со всем, что находится рядом, вплетая в себя ауру других растений и подавляя их. Сотни лет назад на южных островах были огромные заросли тираблиса, но местные племена извели его, так как он скрещивался со всем, что они пытались вырастить, и из-за этого сотни людей умирали от голода и отравлений. Если смешать сок тираблиса с соком другого растения, то две ауры соединятся, и последствия этого трудно предсказать.