Душа моего духа (СИ) - Морская Лара - Страница 16

За время отсутствия Найли и Макса Лари пришёл в себя.

— Не осуждайте меня, я и сам себя не узнаю, — смущённо попросил он. — Мне стыдно, что я так распался на куски.

— Думаю, что все мы чувствуем себя точно так же. Неужели ты уже забыл, что случилось вчера вечером? Вспомни, как я с криками ввалилась через порог, готовясь к неизбежной смерти. Уверена, что Макс ещё долго будет мне это припоминать! — Найли заметила, что Макс не отреагировал на её слова и направился к холодильнику.

— Дело в том, что я — банкир, я — человек цифр. Я говорю языком денег. Я совсем не умею развлекать, — признался Лари. Он платил тем, кто предоставлял развлечения. Когда у тебя достаточно денег, чтобы платить другим, то самому тебе не о чем волноваться. Лари умел быть властным, загадочным, щедрым, а другого от него никогда не требовалось. Однако эти качества оказались никчёмными на Младшей земле.

— Как это, не умеешь развлекать? Многое может сойти за развлечение, каждый хоть что-то, да умеет.

— Я умею терять деньги на бирже.

Остальные не стали сдерживать смех, да и Лари согнулся вдвое и долго хохотал, всхлипывая и толкаясь плечом о косяк входной двери.

— Ну и чем же ты интересен, Лари? Удиви меня.

Лари стоял перед духом, сцепив руки и тщетно пытаясь скрыть дрожь в коленях.

“Неужели Тиниалирий не мог выбрать других слов? — раздражённо подумал он. — Удиви меня! Мне и так дурно, а он хочет, чтобы я его удивил”. Лари вспомнил о том, как, перед тем, как открыть письмо об экспедиции, он пил мартини и составлял список своих талантов. Никогда раньше он не сомневался в своих талантах, но, до этого момента, от них никогда ещё не зависела его жизнь. Лари шумно заполнил лёгкие воздухом, как будто собирался нырнуть, и решительно начал.

— Вы когда-нибудь бывали на фондовой бирже, Тиниалирий?

— Нет.

Улыбка рассекла лицо Лари. Он отступил на шаг и широко развёл руки.

— Итак, представьте себе…

Тиниалирий захохотал. — Я уже было решил, что ты тоже танцевать собрался!

— Поверьте мне, деньги — это танец. Ох, какой это прекрасный танец! Приготовьтесь услышать его правила…

Лари мысленно вернулся в то время, когда ему было 25 лет, и оранжевые полосы экранов фондовой биржи впервые загипнотизировали его.

“Я знаю, как начать мою книгу, — подумал Лари. — “Однажды я утонул в безжалостном потоке цифр, причём сделал это добровольно””. Лари почувствовал, как уверенность возвращается к нему, а страх отступает.

Когда Лари вернулся, остальные ужинали. Отложив вилки, они посмотрели на него выжидающим взглядом. Не говоря ни слова, он подошёл к Эльмире, выдернул её из-за стола, взял на руки и унёс в свою комнату.

Макс и Найли переглянулись.

— Полагаю, что это значит, что его встреча с Тином прошла хорошо. Давно мы не ужинали в саду, не так ли? — Взяв стакан и тарелку, Макс поднялся с места.

— В саду? У нас есть сад, или ты пытаешься заказать Создателям очередную галлюцинацию? — Найли хмыкнула и последовала его примеру. — Всегда мечтала о еде с примесью пепла.

На следующее утро Макс не вышел к завтраку, а когда Лари постучал в дверь его спальни, он отказался открывать. Из комнаты доносилась громкая ругань и, время от времени, что-то ударялось о стены.

— Сегодня его очередь снова идти на гору, — быстро догадался Лари. — Надо же, как мы все от этого распадаемся. Давайте попробуем отвлечь его.

После небольшого консилиума они снова заговорили с Максом и пригрозили выломать дверь. Только тогда мужчина неохотно щёлкнул замком. Он был небрит, и щетина плавно переходила в тёмные круги под глазами.

— Видели бы тебя твои фанатки! — Найли толкнула его в направлении ванной. Убедившись, что Макс послушался, Эльмира и Лари оставили их одних. Найли заставила Макса сесть на край ванны, включила воду в раковине и протянула ему зубную щётку. — Давай, приводи себя в порядок, а то мне не с кем на пляж прогуляться. Если, конечно, эту кучу горелой гальки можно назвать пляжем. Знаешь, какая у меня тема для беседы назрела: откуда здесь берётся пресная вода? Не смотри на меня так. Не знаю, как ты, но я и из раковины попила, и из душа, только что не из унитаза. Верь — не верь, вода везде пресная. Может, отколупаем раковину и посмотрим на трубы? Найдём насос? — Найли выдавила немного крема для бритья на руку Макса. — Давай, намазывайся. Ещё мне интересно найти канализацию, а также то место, куда исчезает выброшенный нами мусор. Не в вулкан же Тиниалирий его бросает? Может, нам стоит подкараулить духа, когда он среди ночи крадётся по нашему дому с мешками мусора в руках. — Макс улыбнулся. Беспечная болтовня Найли расслабила его. — Даже если у нас ничего не выйдет с этим заданием, то на прощание мы попросим его рассказать нам о том, как здесь всё работает. Представляешь, какими мы станем знаменитыми, когда вернёмся домой со всеми этими знаниями? Особенно меня интересует электричество. Розеток и проводов здесь нет, но при этом всё работает. Однако те приборы, которые я привезла с собой, не включаются, несмотря на новые батарейки. — Скорее почувствовав, чем заметив ухмылку Макса, Найли возмущённо захихикала: — Я имею в виду зубную щётку и массажёр для шеи, а не то, о чём ты подумал. — Макс прикрыл глаза и затрясся от смеха. — Для шеи массажёр, для шеи! Ну ты даёшь, Макс! — Она сняла колпачок с одноразовой бритвы и протянула её мужчине. — Вот, давай, брейся!

Макс благодарно улыбнулся и притянул женщину к себе.

— Побрей меня сама, — попросил он.

Найли показалось, что ванная комната стремительно уменьшилась в размерах, впечатывая их друг в друга. Она попыталась высвободиться, замазав локоть рубашки кремом для бритья.

— Нет и не проси. Это — сцена из фильма, а не из нашей жизни, Макс.

— Найли, не вырывайся, я не прикоснусь к тебе без твоего разрешения. Я никогда не встречал такую женщину, как ты.

Найли решила не указывать на очевидное: он и так уже прикасался к ней, а разрешения на это она не давала.

— И что же во мне такого особенного? — Найли была так напряжена, что отклонилась назад под весьма неудобным углом.

— Я не знаю, как себя вести рядом с тобой, — признался Макс, и она немного расслабилась. Глядя ей в глаза, он положил руку на её бедро.

“Надо же, он даже не собирается тратить время на поцелуи!” — подумала Найли и отстранила его руку.

— Мне нравится, что с каждым днём мы всё меньше с тобой грызёмся, Макс, но это не значит, что мы станем друзьями. И это уж точно не значит, что я соглашусь успокаивать тебя так, как Эльмира успокаивала Лари.

Макс отбросил бритву в сторону и включил душ. Холодные брызги окатили их, заставив Найли вскрикнуть от неожиданности.

— Рад, что мы с тобой всё обсудили… так конструктивно. Иди, мне пора в душ.

Оттолкнув её, он встал.

Макс отказался идти с Найли на берег и провёл весь день, штудируя какую-то книгу и не вступая ни с кем в разговоры.

Уходя к Тиниалирию, Макс обернулся и посмотрел на провожавших его людей. Они показались ему совершенно чужими, незнакомыми, непонятными. Чужие люди в чужом месте. Внезапный порыв страха заставил его заметаться от стены к стене. Остальные наблюдали за этим с волнением, пытаясь решить, что предпримут, если эти метания перейдут во что-то более серьёзное. Ударив кулаком в стену, Макс остановился, сгорбился и покачал головой. Остальные вздохнули с облегчением.

— Как вы думаете, с нами всё это действительно происходит? Нам это не кажется?

— Думаю, что все мы задаём себе этот вопрос. — Лари похлопал Макса по плечу и вытолкнул его наружу.

Макс вернулся разочарованным и усталым. Ему больше не хотелось притворяться и задавать философские вопросы.

— Сколько можно пить одно и то же долбаное вино, неужели нет ничего покрепче, — пробурчал он, залпом выпивая полный бокал.

— Так попроси Тина достать тебе чего-то покрепче?

— Не хочу я его ни о чём просить, и не хочу я больше его развлекать. Я не смогу продержаться до конца месяца. — Поймав на себе сочувственные взгляды, он гневно швырнул бокал в раковину, с удовлетворением наблюдая, как разбитое стекло взмыло вверх бесцветным салютом. — Я сказал Тиниалирию, что хочу уехать обратно на Большую землю, и он отказал мне. Он не хочет, чтобы ему прислали других смертных. Он называет нас “смертные”! Видите ли, он к нам “привык” и “готов вытерпеть” нас до конца месяца. Три недели! За эти три недели я сойду с ума.