Слёзы Лимба (СИ) - Нефёдов Александр - Страница 48

— Вот урод.

— Теперь я сижу здесь и перебираю бумажки. Пытаюсь понять, что сделала не так. А ведь то расследование было для меня чрезвычайно важным. Я держалась за него так сильно, как только могла.

— Зачем?

— Я практически никому об этом не рассказывала. И жалею, что не рассказала об этом тебе…

— Что произошло? Так, расскажи Сьюзен подробности. Что ты собиралась найти, расследуя те убийства?

— Восемь лет назад погиб мой жених. Это было до моего брака с Петром.

— Я и не знала, что у тебя до Петра был еще кто-то.

— Да. Это был замечательный парень. Он был младше меня на пять лет, но я любила его. Очень сильно. Но когда мой отец ушел из жизни, оставив в семье одни только долги и никому не нужное громкое имя, моя мать вынудила меня отказаться от Эрвана, моего возлюбленного. Мы с ним собирались обвенчаться. Моя мать была против и встала между нами.

— Я бы назвала твою мать стервой, но боюсь обидеть тебя.

— Если ты так скажешь, то окажешься права. Она свела меня с богатеньким сыном какого-то нефтяного магната. Сказала, что это единственный шанс исправить нашу никчемную жизнь. На самом деле она пыталась исправить свою жизнь. Не мою. Я была лишь орудием, валютой. На меня еще никогда не оказывали такого давления. Но я понимала, что не могу предать свою мать. Ведь она до этого столько всего сделала для меня. Но… Прости, — Татьяна незаметно вытерла подступившие слезы и скромно улыбнулась. — К тому времени я была беременна.

— Ты была беременна?!

— Да. От Эрвана. И я выбрала ни семью, ни любовь, а деньги, красивую жизнь. И

где все это? В общем, я ушла от Эрвана, довольно жестоким образом. Мать заставила меня избавиться от его ребенка, я сделала аборт… И после этого ничего в моей жизни не изменилось в лучшую сторону. Я просто оказалась заключенной в красивом замке. А мой прекрасный богатенький принц путешествовал по заморским странам. А я лишилась истинного счастья, просто уничтожила его собственными руками.

— Какой кошмар… Это просто безумие. Твоя мать была просто долбаной стервой. Как она могла так обойтись с тобой?

— Я не знаю… Но я делала все, что она мне скажет. Боялась пойти против ее слова, остаться без поддержки. Эрван был обычным влюбленным двадцатилетним мальчиком, недавно пришедшим с фронта, без постоянного дохода. А я — красивой фарфоровой куклой, которую насильно тащили под венец. Теперь мне тридцать три года, я старею, а никакого счастья от полученных денег после брака не имею. Только однообразную жизнь.

— Ты так и не рассказала, почему взялась за то дело.

— Когда я вышла замуж, мне сообщил о смерти Эрвана его хороший друг, с которым мы тоже долгое время хорошо общались. Ты, наверное, его знаешь. Это Джордж Майлз. Он тоже работал здесь. Изучал ритуальные преступления. Он очень мне помог в свое время.

— Точно. Это же он нам намекнул на то, что «Призрачный фотограф» использует двойную экспозицию. А ведь тогда об этом приеме фотографии мало кто знал.

— Да. Ну, так вот, я приехала в тот же день в морг, чтобы опознать тело. Мне сказали, что Эрван умер от испанки. Но под простыней лежал совершенно другой человек.

— Не может быть…

— Тело подменили. Но Джордж, лучший друг Эрвана, опознал труп, хотя на столе лежал совершенно незнакомый ему человек. Меня пытались убедить, что это просто шоковое состояние, нежелание принять действительность. И поэтому я сижу в этой конторе. Пытаюсь найти ответы, почему кто-то решил заставить всех поверить в смерть Эрвана. Даже если его и убили на самом деле, то зачем подменили тело и похоронили совершенно другого парня под именем человека, которого я так сильно любила и вынужденно предала? Я очень виновата перед Эрваном, я убила нашего совместного ребёнка. И если я узнаю, что с ним случилось на самом деле, то искуплю свою вину… — Татьяна на какое-то время замолчала и увлеченно принялась пить кофе. — Но я отошла от темы. Еще в конце октября я получила письмо от Доктора Ломана, руководителя довольно известной психиатрической клиники, которая занималась лечением пациентов с самыми серьезными расстройствами психики. Это не преступники, а обычные люди, которые добровольно туда пришли. Доктор Ломан был очень сильным психологом и по совместительству бывший хирург. Он спас много жизней во время войны. И помог многим солдатам оправиться после травм, не только физических, но и психических. Этот человек был впечатлен моей статьей в газете, где я описывала мошенников вроде нашего «Призрачного фотографа» и предупреждала, как не стать жертвой подобных шарлатанов. Он написал мне письмо. В первой половине послания он восхищался статьей и ходом моих мыслей, во второй части рассказал о начавших происходить на территории его психлечебницы загадочных убийствах. На жертвах находили следы человеческих укусов в области шеи и на запястьях, а также явные признаки заражения испанским гриппом.

— Испанским гриппом? В наши дни? Эта зараза уже много лет как не существует.

— Знаю. В этом вся и странность. Трупы не были заразными. В том то и дело. Вирус был полностью ликвидирован. Но следов вакцины не найдено. Когда часть тел вскрыли в лаборатории, то обнаружили, что у них отсутствуют легкие и часть головного мозга. Но никакого хирургического вмешательства не было. Даже пытались проверить гипотезу египетского мумифицирования, когда органы доставали через ротовую полость. Но тоже никаких следов вмешательства. Органы просто исчезли.

— И почему ты посчитала, что это дело как-то связано с Эрваном?

— Доктор Ломан в своем письме заявил, что у него есть все доказательства того, что Эрван до сих пор жив и что его смерть выгодна одной личности, замешанной в этих убийствах. Поэтому я без раздумий взялась за это дело. Появился шанс… Спустя восемь лет я обрела надежду найти его. Меня столько лет обманывали, пытались насильно внушить, что Эрван умер.

— Но Доктор Ломан, как мне известно, покончил с собой. Хотя вроде та старушка говорила, что вытолкнула его из окна.

— То, что его убили, это точно. Но вряд ли это сделала Анна. Ну, та старушка, как ты говоришь.

— То есть, ты веришь, что эта Анна не виновна.

— Да. Чтобы совершить такие убийства, надо обладать силой. Мужской силой. Убийца — мужчина. Я в этом полностью уверена. Либо женщина, но с большой физической силой, как у тебя.

— Эй, только меня в подозреваемые не записывай, — засмеялась Сьюзен и хлопнула Татьяну по плечу.

— Если я это сделаю, пристрели меня. Потому что это будет означать, что я окончательно спятила.

— И что ты собираешься делать?

— Мне нужна твоя помощь. Это просто чудо, что ты вошла сюда! У тебя же есть связи в районной тюрьме?

— Да. Что ты задумала?

— Мне нужно вытащить оттуда одного человека. Я уже просила месяц назад дать мне разрешение на его помилование. Но мне отказали. Еще и выговор сделали. Сейчас за каждым моим шагом идет серьезная слежка. Они будто чего-то боятся. Видимо, не хотят лишаться премии. Ведь всему начальству дали за раскрытие этого преступления большие деньги. Еще и закрыли психиатрическую клинику, которую никто не мог закрыть долгие годы.

— Зачем им было закрывать клинику этого Ломана?

— Себ мне как-то говорил, что поступали жалобы, что там издеваются над пациентами. Такое банальное обвинение. Но я в это не верю. Я была там. Пациенты находятся в замечательных условиях. Постельное белье чистое, едой и лекарствами все обеспечены. Пациенты ни на что не жаловались, чувствовали себя замечательно. Это был их второй дом, как они сказали, когда их опрашивали во время осмотра здания. И теперь клинику закрыли. Пациентов увезли в другие учреждения, кого признали невменяемым. Кого-то даже выписали второпях. В общем, бардак.

— А что со зданием?

— Думаю, будет пустовать. Его даже на продажу не выставили.

— Ладно, я помогу тебе вытащить этого человека. Но только обещай, что не будешь лезть в это дерьмо одна. Я переживаю за тебя. Ты если сунешься куда-то в одиночку, всегда найдешь на свою задницу неприятностей.