Рядовой авиации (Документальная повесть) - Швец Степан Иванович - Страница 36

В Москву Евгений приехал в январе 1946 года. С семьей он не виделся давно. Радость встречи была так велика, что все лишения и невзгоды, пережитые за войну, на время забылись. А вспомнилось все то хорошее, что было до войны. Семья ликовала.

А пока они жили в малюсенькой комнатушке без всяких удобств, без вещей: все осталось в их бывшей квартире в Ленинграде.

Все надо было начинать сначала. А главе так хотелось оправдать надежды жены и дочери. И он отправился в Ленинград.

Виктор Павлович Легостин, старый довоенный начальник политотдела, встретил ветерана Управления с распростёртыми объятиями. Евгений Борисенко получил должность руководителя полетов Ленинградского аэропорта.

Должность есть. Теперь нужно позаботиться о квартире и перевезти семью.

Дом, в котором жила семья Борисенко до войны, уцелел, значит, уцелела и его трехкомнатная квартира. Да, уцелела. В квартире проживало теперь… 14 человек. И Борисенко вышел из дома, не признавшись даже, кто он и зачем приходил.

Виктор Павлович Легостин взял над ним шефство по бытоустройству и через месяц обрадовал Евгения Ивановича. Добился через Ленсовет выделения для него квартиры. Она размещалась в старинном дворянском доме возле Театра оперы и балета им. Кирова. «Занимай, выписывай семью, устраивайся!» — подбадривал он.

Но жена не могла до мая месяца переехать, а сам он не стал переходить в новую квартиру, был занят по работе, а устройство квартиры требует много времени. «Вот приедет жена, тогда и займется бытоустройством», — рассуждал он. Но через месяц тот же Легостин огорчил его новым известием: квартиру, как пустующую, Ленсовет передал другим жильцам, она уже занята.

Итак, к приезду жены Евгений остался без жилья. Разместился он со своей семьей там же, в аэропорту, в землянке военного времени, которую товарищи помогли привести в надлежащее состояние и кое-как обставить. Елизавета Васильевна, осмотрев жилье, сказала:

— Ничего, живы будем — наживем. Не капает, не дует, значит, жить можно.

Конечно, на душе, может быть, кошки скребли, но она не хотела огорчать мужа, ведь у него такая ответственная работа и такая занятость. А он понимал ее и был ей очень благодарен. За это он и любил свою жену, ценил ее оптимизм. И снова хочется напомнить народную мудрость: «С милым рай и в шалаше».

Работа у Борисенко была действительно хлопотной и ответственной. Ему приходилось руководить и службой движения, и стартовой службой, выпускать и принимать самолеты, обеспечивать дальнюю и ближнюю радиосвязь.

А так как он без полетов жить не мог, то взял на себя и функции наставника. Тренировал и проверял в воздухе летчиков на аэродроме и на маршруте по трассам на Москву, Петрозаводск, в Прибалтику. От полетов в сложных метеоусловиях он получал какое-то особое удовлетворение. Эта черта присуща почти всем летчикам, влюбленным в свое дело: чем сложнее полет, тем большее удовлетворение от его выполнения.

Старых, опытных летчиков почти не было, в основном — молодежь, обстоятельства же требовали выполнения заданий, невзирая на сложные метеоусловия. Так что вывозка и тренировка летных экипажей в сложной обстановке на первых порах была основным участком работы.

В послевоенные годы произошел резкий качественный скачок в сторону совершенствования авиационной техники. На смену поршневым пришли турбовинтовые, турбореактивные двигатели, возросли скорости самолетов, их грузоподъемность. Увеличилась длина разбега при взлете и пробега после посадки. Новую технику аэродром с травяным покровом уже не устраивал, нужны были специально оборудованные аэродромы с бетонированными полосами большой протяженности, с открытыми подходами, радионавигационным оборудованием, с дальним и ближним радиоприводом, качественно изменялись аэродромная, стартовая, диспетчерская службы. Совершенствовалась система заходов и производства посадки.

Все это надо знать, надо изучать. Назрела большая необходимость усовершенствовать знания всего летного, инженерно-технического и обслуживающего персонала гражданской авиации, и в первую очередь — руководящего состава.

В связи с этим в числе других Евгения Ивановича направили в летный центр переподготовки. Обучение он закончил с отличием и в конце 1947 года получил назначение командиром отряда Московского управления ГВФ.

Но должность командира отряда все же больше административная, а в Управлении ощущалась потребность в опытных инструкторских кадрах, и Борисенко переводят на должность инспектора-инструктора Управления.

Эта должность для того периода была очень ответственной. Инспектор-инструктор отвечал за уровень летного мастерства всего летного состава Управления. На него возлагались большие обязанности. Как инспектор, он проверял технику пилотирования летчиков, а как инструктор, обязан был заниматься и их тренировкой, обучением, переучиванием.

Борисенко любил эту работу и взялся за нее с полной отдачей. Последователь школы таких мастеров летного искусства, как ветераны авиации Иван Филиппович Миловидов, Леонард Густавович Крузе, он руководствовался известным принципом: чем больше пота в учебе, тем меньше крови в бою. Дорогостоящую технику и жизнь людей можно доверять только надежным специалистам, мастерам своего дела.

Проверку и тренировку Борисенко начал с инструкторского состава, заместителей командиров по летной службе, а потом все вместе взялись за проверку, тренировку всего летного состава Управления. И первые же проверки показали, что у многих летчиков была завышена классность. Диспетчер, давая назначение в рейс в сложной метеообстановке, руководствовался документами: летчик первого класса, значит, его и посылали, а на деле оказывалось, что он не мог справиться с трудностями, не имел соответствующей подготовки, отсюда и аварийность. Многих надо было переучивать, некоторым понижать классность, а кое-кого и переводить на летную работу, не связанную с перевозками пассажиров.

Результаты кропотливой работы не заставили себя ждать. Аварийность уменьшилась, положение в авиаотрядах значительно улучшилось, но высокое деловое напряжение отрицательно сказалось на здоровье Евгения Ивановича. Организм не выдержал, и он слег в больницу. Напомнили о себе и контузии, и травмы, расстроилась нервная система, пошаливало сердце. В общем, опять, нервное истощение и физическое переутомление. Требовался щадящий режим. Врачи настойчиво рекомендовали перейти на более легкую работу, не связанную с высоким физическим и нервным напряжением. Перед начальством встал вопрос: или потерять специалиста и человека, или облегчить его труд.

После выздоровления Борисенко получил назначение на международные воздушные линии командиром корабля с местопребыванием за границей. Сначала он отбыл за границу один, а потом забрал к себе и семью. Работа обычная, относительно нетяжелая — водить современный пассажирский лайнер, ответственность — в пределах должности командира корабля, условия жизни и работы — хорошие, хотя летать приходилось и днем и ночью, и в плохих метеоусловиях. Евгений свою работу любил, летал мастерски, пользовался большим авторитетом, слыл знатоком своего дела. Здоровье его значительно улучшилось. Чувствовал себя прекрасно, семья была счастлива. Можно, было жить не тужить и пребывать на этой работе столько, сколько позволят тебе годы и здоровье.

Но, оказывается, кроме личной жизни и условий работы есть на свете еще что-то такое, к чему дома привыкаешь, почти не замечаешь и чего так не хватает за границей. Это общение с советскими людьми, родная речь. Находясь за рубежом, всегда хочется видеть родные улицы и дома, города и села, горы и долины, реки и озера, леса и степи — все то, что вмещается в одно емкое слово — Родина.

Тоска по Родине. Ностальгия. Она приходит не сразу. Впервые прибывшим за границу все окружающее кажется порой необыкновенным, интересным, экзотическим, потом все это примелькается и становится будничным, малоинтересным. Тоска по Родине проявляется во всем.

Так случилось и с семьей Борисенко. Несмотря на то что на бытовые условия им нельзя было пожаловаться, уже через полгода жена и дочь заскучали, им все надоело, опротивело, захотелось домой. Евгений терпел, не поддавался, уговаривал, успокаивал семью, ему работа очень нравилась во всех отношениях, но и он заскучал по Родине. Подал заявление, и они уехали домой, на Родину.