Одиночный шутер (СИ) - Тимофеев Владимир - Страница 45

– Вы забрали у них это самое кое-что? – прищурился Мортимер.

– Да. Забрали.

– Оно у тебя?

Я указал глазами на свой скафандр.

– Ну что ж, посмотрим, – хозяин дома подошел к стоящему возле стены «Скилу» и, открыв спецконтейнер, заглянул внутрь.

Через секунду лицо его изменилось до неузнаваемости.

– Вы... вы посмели принести сюда ЭТО?! – яростно прошипел он, разворачиваясь в мою сторону. Браслет на его запястье полыхал нестерпимым огнем. Яркое, видимое сейчас не только «магическим», но и обычным зрением пламя, казалось, заполонило всю комнату.

«Ох, не к добру это всё. Ох, не к до...»

Не успел я и слова сказать, как меня буквально вдавило в стену сильнейшим ударом. Ребра словно бы смялись, выбивая из легких воздух, в глазах потемнело и...

Очухиваюсь уже на полу. Всё тело немилосердно болит. Сколько провалялся в отключке, сказать сложно. Держусь руками за грудь. Фух! Вроде бы жив. Даже дышать могу, и кости как будто целые.

Поднимаюсь на четвереньки. Сажусь. Приваливаюсь к стене.

Сликтов в помещении уже нет, как нет и огораживающей меня силовой «оболочки».

Контейнер с коконами разворочен внутренним взрывом. По полу растекается грязная лужа – всё, что осталось от зародышей саранчи.

Дядюшка Мортимер сидит за столом и сверлит меня ненавидящим взглядом.

– Сюда иди!

Из-под столешницы «выкатывается» каменная табуретка.

– Садись!

Отрываюсь с трудом от стены и, пьяно пошатываясь, бреду к столу. Плюхаюсь на сидушку.

– Рассказывай! – командует сидящий напротив.

Рассказ длится недолго. Конечно, я опускаю некоторые подробности и то, во что не стоит посвящать «каждого встречного», но, в целом, факты и хронологию искажать не пытаюсь. Излагаю, как было. Точнее, как это могло выглядеть со стороны «независимого наблюдателя». Врать смысла не вижу. Визави и так, похоже, себя еле сдерживает. Почувствует фальшь, к гадалке не ходи, похоронит здесь не только меня, но и Корни с Кислицыными.

С саранчой у него, по всему, свои счеты. Игорь вроде упоминал, что в Эдем зубастые твари проникают отсюда, это чуть ли не родной мир саранчи, и значит, дядюшка Мортимер знает о ее повадках не понаслышке. С другой стороны, он не желает, чтобы она появлялась в Лимбо. То есть, выходит: либо саранчу здесь полностью уничтожили и теперь отчаянно не хотят повторения прошлых бед, либо – этот мир тоже не является ее прародиной.

«М-да, интересные получаются выводы, аналитикам из ДСБ точно понравится».

– Похоже, не врёшь, – резюмирует Мортимер, когда я заканчиваю. – Или врёшь, но очень правдоподобно.

Кажется, он успокоился. Ненависти в его словах я больше не слышу. Поверил, видать, рассказу. Или же сделал вид, что поверил.

– Ты, парень, либо дурак, либо подлец, каких поискать, – продолжает тем временем «дядюшка».

– Это еще почему? – рискую задать вопрос.

– Что почему? Почему дурак или почему подлец?

– Почему дурак?

– Потому что только дурак ввязывается в игру, не зная правил и цели.

На лице оппонента усмешка. Он смотрит на меня немигающим взглядом. В упор. Видимо, хочет понять, собеседник и вправду болван или только прикидывается.

Мне прикидываться ни к чему. Предположения «дядюшки» верны до последней буквы. Я действительно отыгрываю роль болванчика: не знаю, в чём смысл игры, а правила мне объяснить никто так и не удосужился. Но, что смешнее всего, нифига от этого не страдаю. Роль дурака на прикупе меня совершенно не тяготит.

– Дети любят играть, – говорит Мортимер. – Жаль только, не всегда понимают, чем эта игра обернётся. Зажжённые спички очень красиво горят, а ещё красивее горят занавески и мебель. Детишки прячутся под кровать и думают, что огонь их там не достанет или что их обязательно кто-то спасёт. Чаще всего и, правда, спасают, но, увы, пользы от этого мало. Детишки растут, взрослеют, у них появляются другие игрушки. Кто-то рисует стрелки на карте и по ним потом движутся дивизии и армии, кто-то размышляет, что будет, если соединить вместе несколько килограмм радиоактивного вещества, кто-то глядит в микроскоп на мельтешение вирусов и бактерий, прикидывая, сколько потребуется капель, чтобы полностью уничтожить население средних размеров страны, и сколько может стоить вакцина. Взрослые дети до последнего надеются удержать джинна в бутылке, не понимая, что вечно его удерживать не получится…

– Зачем вы это всё говорите? – спрашиваю я, стараясь казаться спокойным.

– Зачем? – собеседник пожимает плечами. – Затем, что хочу довести до твоего сведения простейшую мысль. Незнание закона не освобождает от ответственности за его нарушение.

– В каком смысле?

– В прямом. Вам всем сильно не повезло. Я бы, конечно, мог вас убить, и это было бы простейшим решением, но… – «дядюшка» досадливо морщится. – Скажу откровенно, следить за порталом, из которого вы появились, мне лень. Лучше поручить это дело самим нарушителям. То есть, вам четверым. Сбежать вы не сможете, об этом я, будьте уверены, позабочусь. Кроме того, тут есть и другие порталы, и внимание им требуется не меньшее. Так что работы, я думаю, хватит до конца жизни.

– Надежды на досрочное освобождение нет?

– Рисковать я не собираюсь, – жестко отвечает мне Мортимер. – Если вас отпустить, вы можете попасть в руки эдемских чистильщиков, и тогда у них появится шанс, используя ваши способности, перевести известные им порталы из мерцающего режима в стабильный. А этого я допустить не могу.

– Вообще, мы и сами не горим желанием попадать в лапы к чистильщикам. Да и задерживаться в Эдеме нам совсем ни к чему.

– Предлагаешь понять и простить? – криво усмехается Мортимер.

– Ну да, где-то так.

Визави окидывает меня задумчивым взглядом.

– Сколько раз из всех возможных решений человечество выбирало самое доброе? – спрашивает он сам себя и сам же себе отвечает. – Почитай, что ни разу. Становиться первопроходцем я не хочу. Однако…

Собеседник на мгновение замолкает.

– Однако? – я подаюсь вперёд.

– Однако, я уже говорил, дети любят играть, – заканчивает он свою мысль. – Поэтому я предлагаю тебе сыграть в игру. Ставки с моей стороны – ваша жизнь и свобода.

На столе появляются четыре разноцветные фишки.

– Зеленая – это ты, – сообщает «дядюшка». – Красная пусть будет Свечка. Сойка – белая, Ворон – синяя. А теперь, внимание, главный вопрос. Что можешь поставить ты?

Думаю я недолго.

– Вот это.

Говорю и выкладываю на столешницу четыре камушка-артефакта.

* * *

– Хорошая ставка, – сказал Мортимер, осмотрев артефакты. – Вообще-то я мог их у тебя просто отнять, но, думаю, это было бы не по-игроцки.

– Рад, что вы думаете именно так, – усмехнулся я, придвигая камни к себе. – Во что будем играть, гражданин начальник?

– Для начала в картишки, – хохотнул визави, вынимая из кармана засаленную колоду.

– Небось краплёные?

– Боже упаси! – деланно ужаснулся соперник. – У нас, ежели кто шельмует, того сразу по морде.

– Угу. По наглой рыжей морде. А потом еще канделябром добавить, – пробормотал я, глядя как он тасует колоду. – Бура, сека, очко?

– Э! Да ты, я гляжу, подкован в вопросе, – бросил «с уважением» Мортимер. – Нет, в такие игрушки мы соревноваться не будем. Обойдемся обычным покером.

– Покер дро?

– Да. Самый простой, с одной раздачей и без длинной торговли.

– Ну что ж, сдавайте, – кивнул я, выкладывая начальную ставку – камушек Игоря. Оппонент положил в «пот» синюю фишку.

Доставшаяся мне «рука» большого энтузиазма не вызвала. Бубновый валет, трефовые десятка-девятка-восьмерка да тройка червей. Единственная надежда на «стрит», если, конечно, скинуть червовый довесок. Можно, впрочем, рискнуть и оставить себе только вальта, заменив сразу четыре карты. Или, к примеру, сбросить черву и бубну, надеясь на «флэш»...

– Играю, – сообщил я, выставляя на кон вторую половину Кислицынского артефакта.

– Поддерживаю, – ответил соперник, добавляя в «банк» фишку белого цвета. – Сдвигать будешь?