Первый враг пантеона (СИ) - Петриков Денис Юрьевич - Страница 48

— Я, я! — наперебой затараторили дети.

— А ну ка, Гринг, покажи им, что умеешь не только строить железную мину.

Гринг, которому похоже передалось веселье детворы, ловко подхватил ближайшего к себе мальчишку под мышки и подбросил в воздух, но не очень высоко, чтобы тот не испугался. При этом поймал он его очень мягко и ловко, более того, тело малыша в момент падения замедлилось, отчего наблюдателям сразу стало понятно, что здесь не обходится без магии.

— Выше! Выше! — моментально понял мальчишка суть аттракциона, а остальные дети запрыгали в нетерпении, выражая горячее желание также «Полетать на драконе».

Процессия телег тем временем приблизилась к весёлой компании. Разглядев облачённых в броню мужчин, сопровождающие телеги крестьяне удивлённо зашептались.

— Император, это император, он точно как на картинах. Я слышал он прибыл в Ортонборг вчера. Но что он здесь делает? — взволнованно шептали люди.

Виктор улыбнулся и приветственно помахал им рукой. На этот жест хлеборобы поклонились и все как один припали на одно колено. Виктор-наблюдатель понял, что это не требование этикета или что-то подробное, люди выражали ему искреннее уважение.

— Ладно, в путь, — скомандовал он Грингу и под радостный гогот довольных ребятишек они двинулись дальше, обходя не желающих подниматься с земли крестьян. Дети какое-то время бежали за ними, упрашивая поиграть ещё. Виктор на это со строгим видом объяснял, что приходится не только играть, но и заниматься полезными делами или делу время, а потехе час. Наконец детвора отстала и вернулась к родителям, а до мужчин ещё долго доносились их радостные крики.

— Висирион пал, — спустя какое-то время, хмурясь заговорил Гринг, — на Оринарисе идёт война с ордами монстров и особо помочь гномам и Этенийцам мы не можем при всём нашем желании. Сколько они продержатся? Недели, месяцы, годы? А что сможем противопоставить Иным богам мы? Удержат ли зверолюдей горы, когда на их сторону встанут алкающие нашей энергии Иные боги?

— Что противопоставить? — задумчиво переспросил Виктор. — Да то же что и всегда. То, против чего у зла нет аргументов — волю, честь, достоинство и главное правду. Правду, подкрепленную силой. От неё зло сохнет, корчится и дохнет, как и положено всякой мрази и паразитам.

— Хочется верить в твои слова, — покачал головой гигант, — хочется верить, — повторил он.

— И опять же, — продолжал Виктор, не торопясь идя по просёлочной дороге и наслаждаясь приятным ветерком, гуляющим по полю, — в чём главная слабость наших соседей? Они слишком привыкли к опоре в виде своих богов. Стоит только эту опору выбить, как их магов и жрецов охватывает большая растерянность и смута. Мы — чтущие единого бога — творца и вседержителя мироздания и сделавшие ставку на развитие магии через волю, находимся в более выгодном положении нежели наши соседи.

— Ты забыл Виктор, — произнёс гигант, — половина материка не принадлежит нам: там, за горами, живут злобные и ненавидящие нас зверолюди. Да, горы непреодолимое для них препятствие, а за прибрежной зоной мы следим дотошно. Но что, если Иные боги выдумают нечто коварное, с каждым покорённым материком их возможности растут.

— Выдумают, не сомневайся, но и мы не лыком шиты, очень скоро их нашкодившие божественные задницы слегка припечёт, — хитро улыбнулся Виктор.

Над их головами со свистом пролетело что-то огромное и ещё помнивший нападение Красного дракона Ханамона Виктор-наблюдатель невольно сжался, ожидая чего-то страшного. Но вместо ужаса и разрушения, он увидел невероятно красивое зрелище. Огромный бело-серебристый дракон пролетел над ними, сделал полный круг, после чего, снизившись, завис над дорогой, тревожа взмахами мощных крыльев гладь золотистой ржи и поднимая с дороги клубы пыли. Внезапно дракон вспыхнул ослепительным светом, распался на миллионы сверкающих частичек, те закружились и быстро начали концентрироваться в человеческую фигуру. Прошло с полдесятка ударов сердца и на дорогу начала опускаться необычайной красоты беловолосая женщина.

Еще полдесятка ударов сердца и она стояла на дороге перед мужчинами — прекрасная и обнажённая.

Гринг засопел и закраснев лицом словно варёный рак, смущенно отвернулся. Виктор быстро снял с застёжек свой белоснежный плащ и протянул его женщине. Та приняла его и в один оборот ловко прикрыла своё обнаженное тело.

— Тысяча демонических задниц! — вдребезги разбивая картину трепета и восторга, взорвалась беловолосая красавица, гневно сверля Виктора серебристо — белыми глазами с жёлтыми щелочками вытянутых зрачков. — Виктор, ты думаешь, что будучи правителем половины континента можно просто взять и уйти шляться непонятно где?

— Помилуй Эльма, — сделал Виктор страдальческое лицо, — не может же вся жизнь человека состоять из одного регламента, так жить никак нельзя. От такой жизни я зачахну, а то и хуже располнею, надо мной потешаться будут.

— Не заговаривай мне зубы, чёртов бездельник! — возмущённо шипела гостья. — Ты здесь занят непонятно чем, а тем временем пришли данные от нашей разведки в Саратроне. Королевства материка охвачены смутой, Иные боги даровали верховным магам большую силу, недвусмысленно намекнув для чего её стоит использовать. Ослепленные новой мощью глупцы немедленно принялись делить имеющуюся власть и загребать новую, начался раскол и смута, которые очень скоро перерастут в гражданскую войну.

— Ну что сказать, схема отработана, — поморщился Виктор, став внезапно очень серьёзным. — Сначала людей ослабляют их же руками, после ослабевшие королевства разоряют монстры и где-то в этот момент на молитвы перестаёт отвечать покровительствующий материку пантеон. Далее среди оставшихся в живых появляются проповедники, которые указывают кому молиться, чтобы жить стало хорошо. И ведь правда становится лучше, если, конечно, забыть, что молиться надо тем, кто случившиеся смуту и разорение устроили. Да и кто потом вспомнит, что при прежних богах жилось лучше. А если и вспомнит, так на это есть инквизиция.

— Однако с гномами и Этенийцами данный фокус не прошёл, отчего легче им правда не стало, — прокомментировал сказанное Гринг.

— Я не вижу на твоём лице положенного беспокойства, — гневно шипела красавица Эльма, отчего Виктор — наблюдатель начинал думать, что есть в ней что-то змеиное. — Мы практически оказались зажаты с двух сторон, возведение Ока баланса затягивается, ситуация ухудшается, на Римидаре и Ливирии началось строительство башен — подавителей, даже люди начинают чувствовать возмущение великих потоков силы, а знаешь каково нам — драконам?!

— И тем не менее, всё не так плохо, я бы сказал даже хорошо, — задумчиво ответил на это Виктор.

— И что же, позволь узнать, здесь хорошего?!

— Они пропустили нас. Захват земель идёт с севера — на юг, вдоль мировых энергетических потоков, так им удобнее: уже захваченные территории подпитывают их своей силой. Тем не менее, Иные боги были вынуждены пропустить наш континент, вероятно просто не знают, что с нами делать. Прогуляешься с нами до леса?

— Ты неисправим, — вздохнув уже без прежнего возмущения и гнева, ответила ему женщина, — я полетела, должен же кто-то разгрести до совета два ящика пришедшей вслед за тобой корреспонденции. А вы прохлаждайтесь, бездельники чёртовы.

— Боже, Эльмариана, — притворно возмутился Виктор, — не знай я других драконов, решил бы, что все вы вредины с гипертрофированным чувством ответственности…

Возникла перепалка, в которой стороны скорее притворялись серьёзными, на деле же получали от происходящего определённое удовольствие.

«Эльмариана, — подумал Виктор. — Истинное имя белого дракона — Эльмариана, мне надо найти её».

«Не в этой жизни», — насмешливым смешком, влез в его мысли непонятный и незнакомый голос.

«Это мы ещё посмотрим!» — произнёс голос третий — детский, но по-взрослому глубокий и серьёзный.

Сон, воспоминание, а может и что-то третье, поплыл, замылился, погас. Прошли мгновения, и Виктор погрузился в сон другой — тёмный и глубокий, похожий на забвение, в котором он находился десять тысяч лет.