Белая овца (ЛП) - Coeur Al' - Страница 311

– О, правильно. Унести ее в безопасное место. Ты же именно это имел в виду, да?

Хентакль лишь дернул головой, не став ему ничего отвечать. Самка зажала мужчине рот своей рукой и что-то прошептала ему на ухо, а затем они оба покинули комнату через разрушенную стену.

Янг решила даже не пытаться их останавливать. Пусть руки Романа и были сейчас заняты, но он все еще оставался довольно сильным Охотником, способным справиться с любым из них. А может быть, и с двумя сразу. Им сейчас вполне хватало и одного единственного Хентакля, с которым они могли и не совладать даже всей своей командой. Так что девушка просто воспользовалась возможностью перевести дух и немного осмотреться.

Итак, существовало как минимум два Хентакля… то есть два человекообразных Гримма, поскольку Хентаклем они нарекли именно того монстра, что остался вместе с ними в комнате. И те могли как-то общаться между собой, а заодно демонстрировали еще и заботу друг о друге, о невозможности чего говорили все доступные ей знания о Гриммах.

Чувства…

Честно говоря, существование подобных монстров давным-давно должны были обнаружить. Гриммы, способные испытывать различные чувства и, вполне возможно, принимать на их основе довольно взвешенные решения, ничем не отличавшиеся от таковых у людей. И если с ними возможно будет договориться, то ученые согласятся с тем, чтобы им откусили руки, лишь бы позволили задать этим существам кучу вопросов. А Ублек наверняка просто упадет в обморок от счастья.

Но то, что Хентакль был способен испытывать эмоции, несло с собой и весьма заметные минусы. Особенно в их положении, когда единственным значимым чувством монстра оказалась ярость. И это была отнюдь не бездумная агрессия обычных Гриммов, но чистый гнев, порожденный их собственными действиями по отношению к женской особи его вида. Наверное, и сама Янг чувствовала бы сейчас то же самое, если бы кто-нибудь так обошелся с Руби. И это сравнение делало Хентакля гораздо более понятным и человечным для нее, несмотря на все его красные глаза, костяные пластины и вздувшиеся вены.

– Нам вовсе не нужно с ним сражаться, – неожиданно произнес Рен.

– Что ты делаешь? – прошипела Блейк.

– Я думаю, что мы вполне можем с ним договориться, – ответил ей парень. – Они же разумны. Оба.

Рен сделал осторожный шаг в сторону монстра.

– Моя команда пришла сюда, чтобы спасти меня. А ты – чтобы спасти ее. Так позволь нам просто уйти отсюда, – он развел свои руки в стороны. – Нам нет никакого смысла сражаться друг с другом.

Ну, кроме того, что он являлся Гриммом, а они были Охотниками. А еще Хентакль работал вместе с Торчвиком и Белым Клыком и был их врагом задолго до похищения Рена. Янг поспешила воспользоваться моментом, чтобы тихо вызвать подмогу при помощи своего свитка. Разумеется, она совсем не желала втягивать во все это еще и Жона или свою собственную сестру, но умирать ей хотелось и того меньше. Сейчас бы им весьма пригодилась ‘неуязвимая’ Пирра Никос.

***

Стук сердца отдавался в его черепе, а мир выглядел так, будто он смотрел на него сквозь красные линзы. Какой-то голос в голове все время кричал его имя, но пока его вполне можно было просто игнорировать. Его сестра наконец оказалось в безопасности, так что между ним и этими четырьмя людьми теперь не имелось абсолютно никаких преград. А еще в коридоре толпились многочисленные жертвы, так и сочившиеся сладким страхом, паникой и ужасом.

Один из людей что-то сказал. И еще этот человек показался ему каким-то знакомым, но сейчас детали просто ускользали от его внимания, а произнесенные слова никак не хотели складываться в понятные фразы, а потому не несли в себе абсолютно никакого смысла. До его ушей доносилось лишь жужжание и назойливый голос, призывавший его остановиться.

Надо было как-то заставить этот голос замолчать. Да, заткнуть их всех.

– Берегись! – крикнула желтоволосая девушка, отбрасывая этого говоруна в сторону.

Одно из его щупалец ударило именно туда, где тот только что стоял, раскалывая бетон пола. В воздух поднялось облако пыли, но он не обратил на это никакого внимания, ринувшись прямо сквозь него и атакуя черноволосую девушку, от которой отчетливо пахло какими-то сожалениями. Но прежде, чем он сумел ее добить, его отбросила в сторону другая – с оранжевыми волосами – прижимая рукоять своего оружия к его горлу и пытаясь свалить его на пол. Он отшагнул назад, заставив ее удивленно вскрикнуть, а затем толкнул с такой силой, что ее ноги оторвались от пола. Одно из щупалец стегнуло девушку в воздухе, заставив обрушиться вниз и покатиться по бетону с весьма приятным для его слуха криком.

С ними вообще оказалось очень забавно играть. Прикончи он их сразу, и точно не смог бы получить такого удовольствия. Гораздо приятнее было заставлять их кричать и молить о пощаде. Он развернулся, чтобы найти себе очередную жертву, и тут же заметил прыгнувшую к нему желтоволосую.

Ее глаза оказались точно такими же красными, как и его собственные. И она была очень зла. Залюбовавшись красотой подобного сочетания, он как-то упустил из виду ее кулак, прилетевший ему в лицо. Боль от столкновения с металлической колонной оказалась довольно слабой, но зато довольно приятно бодрила. Его щупальца подхватили злополучную железяку и согнули ее вдвое – просто так, от полноты чувств. Крыша затрещала, потеряв еще одну из своих опор, а его враги сгруппировались вместе под его полным предвкушения взглядом. В конце концов, должны же они показать перед своей смертью все, на что были способны.

“…-он”, – продолжал надрывать голос. – “Сто-…”

Он потряс головой, пытаясь избавиться от этого источника раздражения. А когда у него так ничего и не получилось, решил заставить его замолкнуть другим способом, ринувшись в бой. Он целился в ту самую девушку, от которой пахло сожалениями, но она с хлопком растворилась в воздухе, оставив вместо себя что-то, что точно не являлось человеком. Он проигнорировал эту штуку, бросившись к желтоволосой.

Та оказалась к этому полностью готова – сделала шаг в сторону и, уклонившись от его рук, пнула его по ноге. Два щупальца тут же упали на пол, предоставляя ему дополнительную опору, что явно застало девушку врасплох. Она не успела отреагировать, когда его кулак обрушился на ее живот. Другая рука схватила желтоволосую за горло и подтащило к его лицу, позволяя заглянуть ей в глаза.

Что-то не давало ему покоя, вспыхнув в его груди и постепенно опускаясь к животу. С раздраженным шипением он выпустил девушку из своей хватки.

Почему-то игра с ней не приносила ему удовольствия. Что-то с этой самкой явно было не так. Поймав ее своим щупальцем, он откинул желтоволосую подальше от себя – туда, где она точно не стала бы мозолить ему глаза. А затем яростно взревел и бросился на оставшихся – единственного в этой группе самца и ту самку с молотом и оранжевыми волосами.

Да, драка с ними приносила ему гораздо больше удовольствия. Молот просвистел над его головой, а удар рукой был заблокирован его предплечьем. Но что-то, пробившееся сквозь его костяную броню и кожу, заставило зашипеть от боли. Самец оказался далеко не таким безобидным и безоружным, каким выглядел до этого. Отшатнувшись назад, он постарался своими щупальцами удерживать этого опасного пользователя ауры как можно дальше от себя.

С самкой все было гораздо проще. Ее мощь заключалась лишь в грубой силе, которая никак не могла соперничать с его собственной. Она не была ни умелой, ни быстрой, так что он безо всякого труда проскользнул вплотную к ней, нанося удары кулаками в живот, по рукам и плечам. Она даже не кричала, лишь яростно оскалилась, отвечая на каждую его атаку своей собственной.

Что-то просвистело за его спиной, заставляя на одних инстинктах отпрыгнуть в сторону, подставив под неожиданный удар черноволосой свою нынешнюю противницу. Любительница нападений со спины с расширенными от ужаса глазами врезалась в свою союзницу, но все же успела отвести в сторону свой клинок, ударив ее лишь плечом. Со стоном обе упали на пол.