Вселенная Г. Ф. Лавкрафта. Свободные продолжения. Книга 2 - Коллектив авторов - Страница 1

Annotation

Содержание:

1. Молчание Эрики Цанн

2. Музыка звёзд

3. Зловещий поцелуй

4. Захватчики

5. Охота

6. Колокола Ужаса

7. Лягушка

8. Дом Червя

9. Ночной автобус

10. Хранитель Знания

11. Почему Абдул Альхазред сошёл с ума?

12. Безымянное отродье

13. Жуткое дело

14. Повелитель иллюзий

15. Ужас, навеянный Лавкрафтом

ВСЕЛЕННАЯ Г. Ф. ЛАВКРАФТА

Джеймс Уэйд

Дуэйн Римел

Роберт Блох и Генри Каттнер

Предисловие Роберта М. Прайса

1. Тварь в воде

2. Доктор Ямада наносит визит

3. Три ужасных часа

Генри Каттнер

Предисловие Роберта М. Прайса

Генри Каттнер

Предисловие Роберта М. Прайса

Генри Каттнер

Генри Каттнер

Предисловие Роберта М. Прайса

Мирл Прут

Дональд Бурлесон

Ричард Франклин Сирайт

Дональд Реймонд Смит

Кларк Эштон Смит

Адам Нисуондер

Эдгар Хоффман Прайс

Дональд Уоллхейм

notes

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

ВСЕЛЕННАЯ Г. Ф. ЛАВКРАФТА

Свободные продолжения

_{Книга 2}

Составитель и автор обложки: mikle_69

Джеймс Уэйд

МОЛЧАНИЕ ЭРИКИ ЦАНН

Джеймс Уэйд. «The Silence of Erika Zann», 1976. Впервые на русском языке. Данный рассказ литературоведы относят к межавторскому циклу «Мифы Ктулху. Свободные продолжения». Автор попытался написать продолжение культового рассказа Г. Ф. Лавкрафта «Музыка Эриха Цанна».

Я иногда ещё прогуливаюсь по Эшфорд-Стрит и смотрю на пустырь, где раньше стоял клуб «Багровый сгусток». В период своего расцвета это был один из самых первых и лучших психоделических цветомузыкальных клубов; один раз о нём даже упоминалось в журнале «Time».

Но рок-сцена меняется быстро, а вкусы фанатов в Сан-Франциско меняются ещё быстрее. Когда я в последний раз пришёл на пустырь, то был в ужасе от того, что там уже начали закладывать фундамент нового здания. Мне казалось, что бульдозеры закапывают некую лучшую часть моей жизни — часть, которая была всё ещё жива и безмолвно кричала под землёй.

Кажется, что все, кроме меня, забыли о том, что «Багровый Сгусток» вообще когда-либо существовал. Но я всегда буду помнить это старое место с его ослепительными рикошетами огней, и музыкой, уносящей разум прочь. И в этом клубе со мной произошло самое трагическое и изумительное событие — молчание Эрики Цанн.

Я не особо интересуюсь рок-музыкой и приёмом галлюциногенов, да и раньше не интересовался. Я тащился на выступлениях некоторых идиотских, малоизвестных групп, и там немного глотал или курил то, что мне предлагали, — а в Сан-Франциско большой выбор химии, — просто я хотел узнать на что это похоже. Но мне уже за тридцать, и все в этом возрасте инстинктивно стараются выглядеть солидными, и я уже не пытался быть похожим на подростков-переростков. Я также испытывал дискомфорт, пытаясь говорить на новом жаргоне. «Круто» и «ещё как» создавали кавычки вокруг себя в моём рту. Я, пожалуй, ради удобства повествования не буду больше говорить жаргонным языком. (Если я собираюсь написать это правильно, мне наверняка придется «покопаться», но не в сленговом значении этого слова.)

Всё, к чему я привык — после своей скучной работы «с 9 до 17» сидеть в роли ошеломлённого зрителя, наблюдая новые зрелища и звуки, что включались на территории Залива. Всего несколько лет назад это было, а кажется, что минули уже столетия. Парней, которым нужны были слушатели, было больше чем уродов и эксгибиционистов, желающих послушать их музыку. Как новоприбывший из глубинки Среднего Запада, полагаю, я был достаточно одинок, и пассивный образ жизни нравился мне больше чем вообще отсутствие какой-либо роли в жизни.

Вот так я начал посещать клуб «Багровый Сгусток», и встретил там вокалистку местной рок-группы «Электрический Комод» (здесь было модно давать группам причудливые названия).

Я слышал об Эрике Цанн ещё до встречи с ней. Она выпустила несколько мрачных записей; это был ещё более ранний материал, чем тот, что она исполняла с «Комодом». Помню, был один диск, полностью посвященный сатанинской мессе. Эрика участвовала в ней, и в записи присутствовал удивительный диапазон звуковых эффектов вкупе с человеческими, экстатическими завываниями, выражающими страх и ещё какие-то чувства. (Позже она сказала мне, что порвала с чёрной магией, но не объяснила почему, хотя я думаю, что она намекала на денежные проблемы).

Так как сатанизм никогда меня не интересовал, эта история не произвела на меня впечатления; но иметь любого записывающегося исполнителя в таком месте как «Сгусток» в те годы было своего рода символом положения в обществе. Таким образом, Эрика получила права звезды на оплату, даже при том, что она ещё не начинала побеждать в опросах общественного мнения. Фактически, для такого места, её выступление сначала казалось удивительно подавленным и мрачным, хотя долго это не продолжалось.

Помню в один вечер я вошел в «Сгусток», кивнул менеджеру клуба Питу Муцио, беря пиво в баре. Место было раньше таверной, и всё ещё имело лицензию на торговлю спиртным, хотя хиппи из Хэшбери уже приносили свои коробки с таблетками и мешки травы.

Многие из этих странно одетых бородатых типов сидели без дела за столами, более-менее обдолбанные — не мне описывать вам экземпляры контркультуры в эти последние дни — в то время как длинноволосые гитарист и бонго-барабанщик на сцене пытались играть музыку Битлз на индийский лад. Немногое происходило при этом, разве что в черепах некоторых слушателей бурлили кислотные реакции.

Менеджер Муцио украдкой подошел ко мне в баре. На его месте и с его сломанными зубами, я бы не смог всё время так широко улыбаться.

— Со времени вашего последнего появления у нас я нашел новую группу для нашей сцены, — пробормотал он. Для менеджера клуба с громкой музыкой, Пит, конечно, говорил тихо, что вызывало напряженность и неудобство при разговоре с ним.

— Кто они? — спросил я из вежливости. Пит Муцио являлся таким приложением к «Багровому Сгустку», без которого клуб было бы трудно представить.

— Называются «Электрический Комод», — начал Пит. — До нынешнего времени они не представляли собой ничего особенного, но у них есть новая вокалистка, которая выпустила несколько дисков. У меня пока не было времени напечатать её постеры, но её зовут Цанн, Эрика Цанн. Немецкая тёлка, как я понимаю.

Через некоторое время на сцену вышла сама группа, и Эрика исполнила несколько громких, но легко забывающихся номеров. В том году в моде был эйсид-рок, и если бы вы разбирались в этом стиле, то могли бы сказать, у кого «Электрический Комод» крал ноты для своих произведений. Освещение в «Сгустке» тогда управлялось специалистами, и Пит сам включал стробоскопы, от которых было мало толку.

После выступления он привёл Эрику в бар и в своем бормочущем стиле представил её гостям. Так как у меня была полноценная работа и я мог позволить себе тратить деньги, то Пит старался быть вежливым со мной, в отличие от других клиентов.

Я купил Эрике пиво и сделал ей несколько традиционных комплиментов. Она ответила: «Мы пишем теперь довольно приятную музыку, но Томми — это наш ведущий гитарист — просто нанял нового аранжировщика. Он обрабатывает некоторые новые фантастические композиции — в них намного больше электронных эффектов. Подождите, и вы услышите их».

Я составил мнение об Эрике Цанн. Типичное расшитое блёстками платье, хорошая фигура, но слишком худая. Широкий лоб подчеркнут густым пепельным цветом её причёски. Большие тёмно-фиолетовые глаза являлись её единственной претензией на красоту; Эрика признала, что цвет глаз связывает её с клубом. Крошечный заострённый подбородок; рот казался слишком маленьким для голоса, который выходил из него. Определенно нервная, возможно страдает конвульсиями, как и многие другие исполнители на сцене.