Мертвецы не рассказывают сказки - Рудник Элизабет - Страница 16

На борту «Мести» у штурвала стоял Барбосса, и его взгляд — мрачный, холодный, как штормовое море, — был прикован к приближающемуся кораблю. Барбосса знал, его матросы думают, что их капитан сошел с ума. Разве кто-нибудь в здравом уме направит свое судно навстречу «Немой Марии»?

Это же все равно, что подписать смертный приговор самому себе! Однако приказ был отдан, приказ четкий и строгий — не останавливаться до тех пор, пока они не поравняются с чужим кораблем.

Расстояние между двумя парусниками сокращалось, и вскоре капитаны обоих судов уже смогли встретиться взглядами, и никто из них не дрогнул, никто не отвел глаз. «Месть» продолжала сближаться с «Марией» — казалось, что призрачный корабль поднимается, вырастает прямо из воды. Пробитый во многих местах нос «Марии» напоминал раскрытую пасть гигантского чудовища, торчащие, словно зубы, переборки готовы были, казалось, перекусить пополам осмелившуюся приблизиться к ним «Месть».

Барбосса спокойно подошел к планширю своего судна и, перекрывая шум волн и свист ветра, прокричал:

— Капитан Салазар! Я слышал, ты ищешь Джека Воробья?

Призрачный парусник остановился вплотную борт о борт с «Местью королевы Анны». Несколько секунд экипаж «Мести» ждал, и эти секунды показались всем матросам вечностью, а затем капитан Салазар и его мертвая команда беззвучно перепрыгнули на борт «Мести» с оружием в руках.

Выступавший впереди своих мертвецов капитан Салазар медленно приблизился к Барбоссе, который не мог отвести взгляд от чудовищной открытой раны на черепе Салазара. Барбосса тяжело сглотнул.

— Послушай, пират, это просто неприлично — так пялиться на рану, — сказал вместо приветствия капитан Салазар. — Ты что, никогда пробитых черепов не видел?

Барбосса с трудом заставил себя не смотреть больше на голову Салазара и начал говорить:

— Меня зовут капитан Барбосса, и я обращаюсь к тебе с самыми добрыми намерениями и предложением сердечного согласия.

Салазар вытащил свою саблю и медленно начал огибать стоящего перед ним капитана, разглядывая его со всех сторон.

— С самыми добрыми намерениями? Сердечное согласие? — повторил он и спросил, обернувшись к своему экипажу: — Нет, вы слыхали это, парни? С добрыми намерениями! Сердечное согласие! — призраки захохотали, и от смеха мертвецов по спинам живых матросов «Мести» побежали мурашки. Салазар вновь перевел взгляд на Барбоссу и продолжил: — Сейчас я покажу тебе, что значат добрые намерения и сердечное согласие. Каждый раз, как я буду ударять по палубе кончиком своей сабли, один из твоих людей умрет. Надеюсь, это заставит тебя говорить быстрее, не тянуть, — чтобы доказать, что он не шутит, Салазар ударил кончиком своей сабли по палубе, и тут же с кормы донесся приглушенный предсмертный вопль. — Говори, где находится Джек. Живее, я жду, — и он вновь угрожающе приподнял над палубой кончик своей сабли.

— Он отправился искать Трезубец... — поспешно сказал Барбосса.

— Море принадлежит мертвецам, — ответил Салазар.

Барбосса наклонил голову, неохотно соглашаясь с мертвым капитаном, и добавил:

— Но правит морями Трезубец...

Это он зря сказал, не подумав. Салазар вскинул свою саблю, направил ее на Бар-боссу и прокричал:

— Не существует этого Трезубца, который может спасти его! Джек умрет! И ты тоже!

— Но только я один могу привести тебя к Джеку — быстро возразил Барбосса, вскидывая вверх свои руки. — Обещаю, что не позже, чем завтра взойдет солнце, ты получишь жизнь Джека, а если нет, можешь забрать мою. Договорились?

Салазар долго ничего не говорил, обдумывая предложение, потом, наконец, кивнул.

— Хорошо, приведи меня к нему, и я сохраню тебе жизнь, чтобы ты мог всем рассказать историю о нашей встрече.

— Даю слово. И благодарю от имени всей своей команды.

Салазар улыбнулся, затем очень медленно опустил свою саблю и ударил ее кончиком по палубе. Раздался крик, заставивший Барбоссу вздрогнуть. Салазар снова ударил саблей по палубе. И еще раз.

И еще два раза. С каждым ударом раздавался жуткий крик, и в экипаже Бар-боссы становилось одним живым матросом меньше.

— Оставшихся можешь забрать с собой, — жестко сказал Салазар и распорядился: — Всем живым перейти ко мне на борт.

Между двумя судами перебросили доску, Барбосса повернулся и махнул рукой своим матросам. Он сделал свой выбор, он заключил сделку и доведет ее до конца, даже если для этого ему придется перейти на борт корабля-призрака и доверить свою жизнь — и жизни своих оставшихся матросов — сумасшедшему, ненавидящему пиратов мертвецу. И тут уже далеко не в первый раз Барбосса мысленно послал проклятия по адресу Джека Воробья. Ну, почему из-за этого лукавого изворотливого пирата он постоянно попадает в какие-то неприятности? Ну, ничего, на этот раз уже он, капитан Гектор Барбосса, заставит Джека повертеться на раскаленной сковороде.

Мечтал Генри Тернер о том, чтобы отправиться в увлекательное путешествие вместе с красивой девушкой? Мечтал. И вот теперь его мечта сбылась, хотя и с некоторыми неожиданными поправками.

Например, Генри никогда не думал, что будет при этом привязан к мачте — правда, вместе с девушкой, здесь все правильно — и будет эта мачта торчать на палубе утлого обшарпанного суденышка, принадлежащего чокнутому капитану с его бандой преступников, которых он называет своим экипажем.

Итак, Генри стоял привязанным (даже слишком крепко, по его мнению) к мачте «Умирающей чайки», а с другой стороны

гой же мачты возилась, приглушенно, но крепко ругаясь себе под нос, Карина Смит.

— Карина, — окликнул ее Генри, нервно поглядывая на море. На горизонте сгущались штормовые облака, и он хорошо понимал, что это означает. — Я тебе кое-что скажу, ты должна это знать. Прямо на нас надвигаются мертвецы.

— Да неужели? — ядовито откликнулась Карина, заломив при этом бровь. — Мертвецы? По морю плавают?

— Да, — убежденно подтвердил Генри. — Я сам с ними разговаривал.

— А с кракенами и русалками тебе поболтать не доводилось? — продолжала ехидничать Карина.

Но Генри по своей простоте душевной не понимал, что девушка просто насмехается над ним, и потому отвечал серьезно и честно:

— Кракены разговаривать не умеют, это всем известно.

Карина вздохнула. Грешно смеяться над дурачками и их глупыми суевериями, а у этого парня явно не все дома.

Однако именно из-за этого недоумка она влипла в неприятности, которые привели ее сюда, на палубу пиратской посудины, где она должна стоять привязанной к мачте.

— Ох, напрасно я тебя тогда спасла, не нужно было этого делать, — сказала Карина.

Решив, что в словесную перепалку с девушкой лучше не вступать, Генри счел за лучшее сменить тему и перевести разговор на дела более конкретные, важные и неотложные.

— Прошлой ночью луна была кровавой, как ты предсказывала. Можешь сказать, что она тебе открыла?

— С какой стати я должна доверять тебе? — сердито спросила Карина.

— Ну, держать себя в обнимку ты мне доверила же. Помнишь, надеюсь, как это было? — честно говоря, Генри сам поразился своей смелости. Даже дерзости, пожалуй. В такой развязной манере он раньше с девушками не разговаривал. Да он вообще, можно сказать, никогда прежде с девушками не общался и вот ляпнул, что называется. Стоявшая по другую сторону мачты Карина громко возмущенно вздохнула, а Генри улыбнулся. До сих пор он терял рядом с Кариной дар речи, на этот раз, похоже, она сама не знает, что ему ответить. — Расскажи, что тебе удалось обнаружить, — продолжил Генри. — Расскажи, а я постараюсь помочь тебе, обещаю.

Он почувствовал, как натянулась связывавшая их обоих веревка, когда Карина вновь заелозила на своей стороне мачты. Девушка молчала еще довольно долго, и Генри очень хотелось бы увидеть сейчас ее лицо, чтобы постараться понять, о чем она думает.

А вдруг он переборщил со своей развязностью, и она не захочет больше с ним разговаривать... Никогда не захочет? Но вот, наконец, Карина прервала затянувшееся молчание и негромко сказала: