Тори - Черт Илья - Страница 8
- Предыдущая
- 8/16
- Следующая
Пока мы играли, еж деловито сновал по куче сваленных на берегу водорослей и отыскивал мелких рыбешек, застрявших там. Для него не было прекрасней запаха, чем ужасная вонь разлагавшихся на солнце водорослей. Хотя нет, любимым его запахом был запах хвои, которой ему устилали корзинку, где он спал и в которой ездил. Хвои здесь не было, но отец, когда ездил в поселок за едой, топливом и пресной водой, покупал там у кого-то хвойные ветки, иногда сосновые, иногда пихты. Очевидно это ему доставала тетя Денни, которая с ума сходила по всякой живности и всегда держала у себя дома кошек, собак, птиц, змей и еще уйму всяческих представителей фауны, включая блох и клопов. Отец только раз брал меня в поселок, боясь как бы я вдруг не растворился на глазах у всех.
Из всего увиденного, тетя Денни поразила меня, конечно, больше всего. У меня аж голова кругом пошла от количества и разнообразия зверей у нее в доме. Охранявшая дом собака сменилась кошкой, охранявшей коврик, об который следовало вытирать ноги, а затем попугай с люстры провозгласил `здравствуйте, дорогие гости!`, и они вместе с вороном дружно закружились вокруг люстры. Главной достопримечательностью был конечно удав, унаследовавший фамилию великого писателя и звавшийся Шекспиром. Он гордо возлежал посреди комнаты, и в его глазах, казалось, застыл вечный вопрос: `Быть или не быть?`.
Тетя Денни стала, естественно, главной почитательницей нашего ежа и, в дальнейшем, всегда посылала ему с папой всяческие лакомства, справляясь о его самочувствии и настроении. Папа, в свою очередь, тоже иногда возил Кактуса в гости к ней, где он, кстати, приобрел себе большого друга в лице (кого бы вы думали?) серого кролика.
Так вот, пока Кактус копался в `дарах моря`, уже наступил час отплытия. Тут-то я и предложил: а не попробовать ли Тому поймать `призраков` чем ни будь? Отец согласился и передал Тому, что возможно нам придется кое-кого половить. Глаза у Тома еще больше разгорелись:
— Охота?! Э-хе, что ж вы мне сразу не сказали! Крупная ли дичь?
— Том, единственное, что мне известно; если мы не поймаем его с первого раза, последствия могут быть непредсказуемые!
— Я окончательно запутан, заинтригован и, как никогда, заинтересован его поимкой. Но почему его нельзя просто убить?
— Я просто не знаю что его может убить!
Глаза Тома окончательно приняли форму круга, и он прошептал:
— Стало быть, этот кто-то трудно убиваем, да еще и опасен! Ничего подобного в нашей округе не водится, окромя акул, но я никогда не слышал, чтобы акул ловили в горах.
— Меньше слов. Отплываем.
— Ох, темните вы, друзья! Но тем интереснее! Вперед.
Когда мы прибыли на место, то сразу заметили огонек, метавшийся метрах в ста от нас, который попеременно исчезая и появляясь, скользил по камням, с которых, в свою очередь, начинался отвесный подъем в горы. Том совершенно не удивился, а лишь заметил:
— Это действительно они. Удивляюсь, как вам на них везет. У меня там они все таки редкость.
Потом он стал распаковывать палатку. Я пошел собрать сучьев для костра, ибо море их в избытке выбрасывало на пляж. Палатку мы поставили точно на том месте, где я тогда их видел и, забравшись вовнутрь, стали наблюдать.
— Не огни ведь эти мы будем ловить?! — воскликнул Том.
— Том, терпение. К сожалению, я не могу тебе сказать всего, но, когда я подам знак, попробуй внимательно понаблюдать и, если что увидишь необычного, кроме огней, знай что ловить нужно именно это.
— Неплохо объяснено. Надеюсь, результат будет оправдан!
— По крайней мере, если мы с тобой хотя бы их увидим, то, даю слово, тебе будет много тем для твоих рассказов!
— Идет! Тогда сидите тише, а то гремите как слоны, зашедшие в чащу кактусов. Кстати, а где Кактус?
— О! Он главный наблюдатель. Я думаю, уж он-то их учует!
— Это точно.
Но, увы, мы пролежали в палатке весь вечер и, кроме еще двух огней, ничего не увидели. Следующий день тоже прошел безрезультатно. Отец высказал мысль, что может быть, мы их спугиваем. На что Том ответил:
— Я согласен проваляться здесь месяц, лишь бы узнать что это вы так скрываете.
— Ха-ха! С таким подходом к делу, им не уйти!
Я тоже посмеялся над азартом Тома. Теперь его было не вытащить отсюда. Он действительно был готов здесь пролежать месяц, лишь бы дождаться чуда.
Но, наконец, мы были вознаграждены. На третий день, ближе к вечеру, Том, дежуривший у выхода из палатки, вдруг пробормотал:
— Черт возьми, посмотрите, сколько их!
Мы столпились у выхода. Огней было, наверное, под тридцать и они сплошным искрящимся туманом резвились на камнях. Отец подмигнул мне и сказал:
— Тори, пойди прогуляйся!
Том удивленно воззрился на него.
— Сейчас?!
— Так надо, Том. Все будет нормально. Теперь смотри в оба. Том молча кивнул и подвинул к себе свернутую сеть, сделанную из тонкой проволоки со свинцовыми грузами по краям.
Я выскользнул из палатки, обогнул ее и присел на корточки. Вынув из кармана ярко-красный лист бумаги, я приколол его на стенку палатки и сосредоточился. Лист окрасился по краям зеленым, а потом стал фиолетовым. Я закрепил перед глазами этот цвет и оглянулся. Все шло хорошо. Золотистые теперь горы освещались слегка фиолетовым светом солнца, а огоньки стали ярче и четче. Я напрягся и мысленно послал сигнал стабилизировать цвета. Желтоватый воздух дрогнул, все окружавшее меня покачнулось, а затем я сразу услышал какой-то писк. Он висел на одной ноте и сверлил уши, проникая в голову. Мысли стали путаться. Я поморщилась и стукнула два раза по каркасу палатки. Затем я стала внимательно всматриваться в тени деревьев. Сквозь них хорошо были видны огоньки, беззаботно играющие на склоне горы, но в тени самих деревьев было все видно очень плохо. Я замерла и расслабила зрение. Секунды четыре, может больше прошло, прежде чем краем глаза я уловил некоторое изменение в общей видимой картине. Тень одного из деревьев странно скакнула в сторону, тут же я заметила еще такие же сдвиги. И тут я понял: `они` висели прямо за деревьями. Сгустки воздуха висели, колышась, над самой землей, сливаясь с тенью от стволов. Я, стараясь не паниковать, стукнула по основанию палатки два раза.
— Сколько их? — послышался еле слышный шепот отца.
Я выглянула из-за палатки. Один… два… три… Их было не меньше семи-восьми. Я не сомневался, что многих не вижу. Я отстукал восемь раз, приник к палатке и прислушался.
— Том, они здесь и их много. Смотри внимательней и будь осторожен!
— Ни черта не вижу! Огни — да! Но кроме них никого.
— Тори! Они дальше половины расстояния до огней?
Я дважды стукнул.
— Значит ближе. Перед аллеей?
Я снова дважды стукнул.
— На ней?
Я стукнул один раз.
— Под деревьями, да?
Я подтвердил.
— Том! Они под деревьями. Осторожно!
Меня удивило, что вот уже минуты три ничего не происходит. Огни все также плясали, к тому же увеличиваясь в числе, а `гости` не предпринимали никаких действий.
— Ронни! Я ничего не вижу.
— Они здесь, Том. Тори не ошибается.
— А, так значит он их видит?
— Да.
— Хитро что-то. Ладно, посмотрим сейчас, как они отнесутся к моим…
Блестящие молнии, издавая треск и шуршание, вылетели из-за деревьев, переплетаясь в некое подобие сети. Их было около десятка, а может и больше. Эдакой плоскостью `в клеточку` эти штуки накрыли огни и мгновенно исчезли вместе с ними. Единственное, что я увидел, было вспышкой света и все кончилось. Все произошло меньше чем за секунду. Однако, я успел заметить кое-что. Молнии не били по огням и не исчезали как таковые. Они обладали `обратным ходом`. Каждая эта блестящая штуковина достигала огонька и, ткнувшись в него, возвращалась в `облако`.
— Дьявол! Никогда ничего подобного не видел!
С этой фразой с другой стороны палатки мелькнул комок, тянущий за собой тонкую нить. Еще в воздухе он развернулся сетью и точно накрыл одно из `облаков`, которые к тому времени все еще продолжали висеть. Сеть не встретив препятствия, упала на землю. Не прошло и секунды, как над моей головой мелькнули две `молнии` и ткнулись в пустоту где-то за моей спиной. Я вжалась в землю и подумала, что если бы они скользнули чуть ниже, возможно, ни меня ни отца ни Тома вместе с палаткой уже бы не было. К счастью, они не могли, по-моему, `унюхать` нас. Я тихонько постучал по краю палатки.
- Предыдущая
- 8/16
- Следующая
