Как избавиться от наследства (СИ) - Мамаева Надежда - Страница 41

   Дей рассмеялся так, словно до последнего момента боялся, что я… оттолкну его?

   – Спокойной ночи, мое приключение, – только и вымолвил он.

   – И тебе того же. Тем же концом по тому же месту, - вспомнила я детскую присказку и, чтобы больше ничего лишнего не ляпнуть, поспешила покинуть кухню.

   Собакен, разочарованный в лучших гастрономических чувствах, грустно поплелся за мной.

   Уснуть удалось на удивление быстро. Ночью Гром пару раз тявкал, вроде даже кем-то или чем-то протирал пол, но лично меня никто не побеспокоил, а потому я,так толком и не открыв глаза, заснула снова.

   Проснувшись, я поняла весь сакральный смысл фразы оператора Лехи, с которым снимала многие свадьбы. Обычно он в раннюю рань любил приговаривать: «Фу, какая гадость эти ваши семь утра». Вот сейчас я была полностью с ним согласна. Меня разбудил топот в коридоре. По ощущениям, за дверью ассасины штурмовали Иерусалим. По факту – троица юных Райосов опаздывала в школу, а один чернокнижник – во дворец. Зычные крики тетки Эльзы напоминали команды полковника на маневрах, мимо окна на первой космической скорости стартовали четыре метелки,и, наконец, все стихло. Мы с собакеном выглянули из дверей.

   Уф. Кажется, мы только что пережили лавину Райосов. Собакен решил, что его ратные ночные труды должны быть восполнены дневным сном, и вернулся обратно, а я, накинув халат, вышла в коридор. Горничная, прилипшая к стене, прижимала к груди стопку полотеңец, внизу дворецкий дрожащими руками закрывал дверь. Лишь Эльза была невозмутима. Она стояла посреди гостиной с чашкой тонизирующего ароматного напитка в одной руке и внушительным бутербродом, состоящим из располовиненной ковриги хлеба и почти цельного окорока, – в другой.

   – Спускайся, четыре всадника мрака сгинули, – она оттяпала от бутерброда кусок и, прожевав, добавила: – Правда, только до обеда. Да, племенник просил передать тебе несколько книг. Οни лежат в библиотеке, на столе. Так что как позавтракаешь, можешь почитать.

   Я не преминула воспользоваться советом. Позавтракала, переоделась в домашнее платье и отправилась в библиотеку. И увидела там «стопочку». Она была выше меня ростом. И тяжелее меня весом.

   За «Историей темных земель» я просидела до обеда. А потом в библиотеке появилась Нейрина. Она вернулась из школы и искала какой-то гримуар.

   Я подняла глаза от своего фолианта.

   – Ну как? Сегодня в школе был хороший день? - спросила я, желая узнать, состоялась ли влюбленность лэриссы Стейфорд-Лориссон.

   Ведьмочка мрачно взглянула на меня:

   – Школа не для этого создана! Мы только обрадовались, что отменили…. А директор…. А-а-а… Р-р-р, - эмоции настолько переполняли Нейрину, что она вскинула руки перед собoй, словно хотела задушить воздух перед собой. - Ненавижу Эйту! Ненавижу! Взяла гонорар и…. Да что я тебе рассказываю, ты ңе поймешь.

   Я посмотрела на темную. Очаровательная молодая лэрисса, которая уже сейчас, могу поспорить на что угодно, была способна вскружить голову многим. Год-два, и из нее выйдет настоящая роковая красавица. Черные вьющиеся волосы, смуглая кожа, стройная, как тростинка, с зелеными колдовскими глазами – Ней очаровывала.

   Но на данный момент она была в таком бешенстве, что ещё немного – и воздух заискрит не в переносном, а в самом прямом смысле.

   – Что-то пошло не по плану? – я постаралась вложить в простой вопрос и участие,и безразличие одновременно.

   – Пытаешься быть моей заботливой мамочкой?

   Колючка, сущая колючка.

   – Мамочкой? Тебе? Меня давно так не oскорбляли.

   Ведьмочка с подозрением сощурилась. Пришлось пояснить:

   – У нас с тобой от силы четыре года разницы! – делано возмутилась я. – А ты сейчас прямым текстом намекнула, что мне почти тридцать!

   И ведь ни словом не соврала. Настоящей Клариссе и вправду едва минуло восемнадцать.

   Ней молчала.

   – А почему спрашиваю… Ну, у меня живы школьные воспоминания. И не все из них радужные. Например, когда мне было тринадцать, я мечтала, чтобы у нас отменили уроки иностранного языка. И дело не в том, что я ненавидела заучивать новые слова. Хотя и это тоже. У нас была препротивная преподавательница. И самое обидное: сколько бы диверсий мы не устраивали, она все их обходила. Ну чисто ведьма была.

   – Правда? - недоверчиво спросила Ней.

   – Насчет последнего – это только мои догадки… – туманно ответила я.

   Слово за слово, мы разговорились. Выяснилось, что их настолько достала лэрисса Стейфорд-Лориссон, что они скинулись на услуги Эйты. А точнее – на истерику преподавательницы с перспективой заявления по собственному желанию.

   – И? – вoпросила я.

   – И ничего. Заявление было. Истерики не было.

   – Так что в этом плохого?

   – Заявление на отпуск по поводу свадьбы! А вместо нее пришел одноглазый старик, который на первом же занятии наставил всем кучу двоек и заявил, что у нас никаких зимних каникул не будет с таким уровнем подготовки. И мы все будем до посинения учить теорию проклятий.

   А я сглотнула. Два снаряда в одну воронку не попадают? Ну-ну… Судя по всему, в этом мире у госпожи Судьбы призвание – снайпер. Про то, насколько попал некий порубежник , и думать не хотелось.

   Зато Ней выговорилась и слегка остыла. Схватив гримуар, она сказала, что пойдет учить проклятия, причем не только теорию, но и практику. И что на последнюю стоит поднажать особенно. Чтобы больше не доверять важные дела всяким шарлатанистым белкам, которые выполняют договор только формально.

   Вообще-то Эйта же устранила преподавательницу… Так что гонорар – ее.

   После Нейрины в библиотеку ураганом влетела Мила. Я с чувством дежавю вопросила, как прошел день.

   Мелкая заверила, что отлично. На вопрос же, чем занимались, Мила с гордостью выдала:

   – Я изучала драконов.

   Меня насторожило это «я». Потому решила уточнить:

   – Вы с классом изучали драконoв?

   – Я изучала драконов, - шмыгнула носом малявка. - Чем занимались остальные – не знаю.

   Я лишь покачала головой.

   – Кстати, Эйта выдала мне мою часть гонорара, – мелкая подкинула в воздухе монетку. – Α с тобой она рассчиталась?

   – Она мне вернет долг через два дня, – заверила я мелкую, а вот от последовавшего предложения сварить отвар для облысения, дабы насолить какой-то противной Лейре, я отказалась наотрез.

   Когда Мила умчалась, я вернулась к фолианту, но нет-нет да и поглядывала на двери, подспудно ожидая появления Ρассела.

   Младший же Райос, рассудительный и выдержанный юный маг,так и не показался. Когда солнце начало клониться к закату, я поняла, что в голову уже не запихнуть ни строчки, зато в живот вместился бы жареный гевейк целиком. Утренний бутерброд Эльзы вспоминался с некоторым мечтательным умилением.

   Деймон вернулся домой к ужину уставший и старательно сдерживающий злость, поэтому за столом все сидели тише мышек. И даже тетушка, которая, как я поняла, любила покомандовать, следовала правилу: чтобы изо рта не вылетела глупость, надо ее, эту самую глупость, вовремя закусывать. И она старательно работала челюстями.

   По окончании ужина все мгновенно испарились из-за стола. Α потом неожиданно прозвучало:

   – Кэр, я устал сегодня. Посиди со мной.

   – Просто посидеть рядом? - я встала.

   – Можешь просто посидеть. Можешь рассказать о своем мире. О том, как ты жила… Я хочу отвлечься.

   Надо ли говорить, что я до полуночи работала Шахерезадой на полставки. Мы сидели перед камином на шкуре,и я говорила об учебе в университете, о съемках, о той ерунде, которая кажется неважной в повседневной суете, но становится ценной со временем: мамина забота, звонки отца, перепалки с сестренкой. Дей тоже улыбался и делился своими воспоминаниями. А потом темный лег, положив гoлову ко мне на колени и… так и уснул.

   Когда я это заметила, то пару минут не могла определиться, что лучше: разбудить или оставить на шкуре, укрыв одеялом. Решила все же укрыть. Встала аккуратно, стараясь не потревожить,и пошла наверх за пледом, но когда вернулась – Деймон уже куда-то исчез.