Свадьбы не будет, или бракосочетание откладывается! (СИ) - Очеретяная Галина Васильевна "Isteriya" - Страница 22

Вчера вечером, когда я спала, слышала приглушенные голоса охранников, которые перемывали мне кости. И чем больше я слушала, тем шире открывались мои глаза, но стража этого не заметила, а продолжала сплетничать.

Итог всего этого я подвела быстро. Некто неизвестный в последние шесть лет стал активно выпивать магию и жизненную энергию самых сильных магов. Мир в ужасе, но поймать умельца не смогли и вот я такая удача, прямо возле убиенной пойманная с поличным. Но меня гложет вопрос. Их не смутило, что на вид мне всего двадцать, а значит, я не могу быть ТЕМ САМЫМ магом, выпивающим чужую силу. А то, что гипотетический убийца был рядом с трупом, их тоже не смутило? Абсурд полнейший, но разве к приговоренному к смерти прислушаются?

Почему я должна расплачиваться за чужие грешки? Это ли справедливость? Когда же закончится черная полоса моей жизни? Где же эта проклятая зебра? Ведь она есть у каждого, а моя бракованная получилась, так как черные полоски слишком жирные толстые и проблеска белых не видать

Вот так по стечению обстоятельств я и оказалась на костре.

Цепи больно впивались в щиколотки ног и рук, буквально разрезая кожу. Шею тоже зафиксировали металлом. Меня полностью обездвижили. По щекам градом лились слезы отчаяния и беспомощности. Запутанные русые волосы грязной паклей так и норовили залезть в нос и рот. В общем, вид еще тот у меня. Наверное, со стороны я действительно напоминала ведьму. Невысокого роста босая, хрупкая худенькая зеленоглазая девушка.

Разглядывая внизу толпу, понимала, что крупно попала. Если не сожгут, то так затопчут. Мой рост особенно выделялся на общем фоне городских жителей в средневековых нарядах. Что женщины, что мужчины были не меньше метра девяносто. Я вообще выглядела по сравнению с ними, как дитя — подросток, но их это не остановило. Еще чуть-чуть и все сто шестьдесят три сантиметра ярко полыхнут в огне.

Скоро, все очень скоро закончится и весь этот цирк с сожжением ведьмы прекратится, только я этого ничего не увижу, так как буду мертва.

— Смерть! Смерть! Смерть! — голосила кровожадная толпа, готовая к «хлебу и зрелищам».

Впереди маячили высокие горы с заснеженными пиками, а сам городок расположился у его подножия. Понятно теперь, почему здесь настолько холодно, хоть и осень на улице. Но ничего Владленка скоро согреешься, ведь для тебя никакого хвороста не жалко!

Жаль, что дождь закончился еще вчера вечером. Может быть, казнь моя отложилась бы на время.

Палач шел навстречу, неся в руках огромный зажженный факел. Черный мешок на голове ката с прорезью для глаз навевал еще больший ужас. Смотрела и не верила, что все это происходит со мной.

Смотря сверху вниз на довольно внушительного крупного мужчину, видела в глазах лишь жажду убийства и возмездия. Фанатики блин.

Бластер бы мне в руки и тогда хрен бы кто посмел на меня вякнуть, но чего нет, того нет, поэтому придется молча стерпеть всю несправедливость.

Голова гудела и раскалывалась от нескончаемого гула толпы. Тело налилось неестественной тяжестью. Шевелиться было сложно, учитывая мои тяжелые цепи.

— СМЕРТЬ ВЕДЬМЕ! — заорал во все горло палач, поднося факел к костру. Сухие ветки тут же вспыхнули, задымили, а в нос ударил запах паленой древесины.

Ветки потрескивали, съедаемые огнем все ближе и ближе подступая к основанию столба. Ноги уже ощущали тепло, а тело покрылось липким потом от ужаса неминуемой гибели. Слезы градом текли по щекам. Умирать страшно.

Я хочу жить! Живот скрутило тугим болезненным узлом, а к пальчикам ног подбиралось жестокое пламя.

Прикрыв глаза, пыталась ухватить хоть какую-нибудь тонкую нить и спустя несколько секунд мне это удалось. Я не верила своей удаче. Стараясь не обращать внимания на жар от подбирающегося ко мне пламени костра, медленно натягивала нити пространства. Клубок получился маленький, но это уже что-то.

— Ведьма! Ведьма! Ведьма! — слышала я на периферии сознания, наблюдая за тем, как мир начал замедляться, оковы опали, а я обессиленно провалилась в переход.

— Владка — Ладка с тобой не соскучишься, — обхватив себя руками, растирая плечи, я топала по заснеженным горам. Альпинист с меня еще тот, но сидеть и ждать пока я окоченею от холода, не стала.

Промозглый ветер пробирал до самых костяшек, замораживая тело. Слезы застыли на щеках противными колючими капельками, но ноги упрямо двигались вперед. Обувь бы не помешала, но чего нет, того нет.

Десять минут назад сгорала заживо, а теперь вот это. Тело, освобожденное от цепей, еще ныло в тех местах, где меня связывали. Наверное, толпа очень удивилась, когда я волшебным образом исчезла, а нечего честных девушек ловить и обвинять в убийстве.

Вымученно посмотрела на свои жуткие покрасневшие запястья с запекшейся кровью. Руки выглядели плачевно. Мне необходимо обработать раны, чтобы не было заражения, но антисептика в горах не найти.

Я бросила все силы на переход, поэтому больше не получалось сконцентрироваться на нитях. Они, как и вчера, постоянно ускользали от меня, поэтому и пришлось мне топать босиком по заснеженным горам. Наверняка это те горы, в низине которого расположился городок, где меня хотели сжечь. Недалеко меня выбросило.

Шмыгнула носом, заправив волосы за уши.

Ноги замерзли, вязли в скрипучем снегу, затрудняя продвижение. Рваное платье тоже не шибко согревало, так как тело пронизывал ледяной ветер, с каждой секундой набирая обороты, поднимая и кружа снежную пыль вокруг меня. Глазам было больно, тело медленно, но уверенно немело от холода. Казалось, что даже волосы замерзли, повиснув мертвой паклей на голове.

Куда иду? Зачем иду? Ведь и так понятно, что смерть моя — дело времени, но упрямство не позволяло сдаться на милость стихии. Сколько мне нужно времени на восстановление сил, чтобы я снова могла прыгать с помощью нитей? Не знаю. Все так неопределенно.

Пальцы на руках и ногах окончательно окоченели. Лицо, да и все тело жутко замерзло. Как же я не хочу умирать.

Попробовала снова ухватиться за нить, но ничего. Организм обессилен.

Солнце, ярко освещавшее мой путь, не согревало, а наоборот обдавало, окутывало своим холодом.

Куда ни глянь — сплошные пики заснеженных гор, устремленные ввысь, разбросанные хаотично громадные валуны и ослепляющая глаза синева бескрайнего небосвода.

Ветвистые ели с зелеными иголками замерли в бездонных сугробах рваными кучками, сбившись справа у обрывистых скал.

Ноги меня не слушались. Я спотыкалась, падала, поднималась, шла вперед и снова падала. Задыхалась от морозного воздуха и молча обливалась сухими горючими слезами. Ног я больше не чувствовала. Сплошные ледяные колодки, исцарапанные в кровь снежным настилом снега. Позади меня виднелся длинный шлейф красного снега. Если поверну назад, то по кровавым следам не заблужусь точно. Обморожения не избежать, если выберусь.

Упав в очередной раз, больше не вставала. Зачем? Все и так понятно. Позади горы, впереди горы и просвета не видно. Хотелось плакать, рыдать, биться в истерике, но я не могла. Замерзла. Моя душа заледенела вместе с телом. Не хочу. Не вижу смысла.

Проклятый Вардек! Откуда он взялся на мою голову? Почему захотел меня препарировать, как лягушку? Мы же вроде поладили, хотя с его стороны это была прекрасно сыгранная роль. Я поверила, доверилась и решила идти с ним в его стаю, надеясь на помощь.

Эх, Владка, ничему тебя жизнь не учит. Здесь нет твоих друзей, которые спасли тебя, вытащили из реки и обогрели. Здесь все намного хуже.

Пустота. Ни единой живой души. Было ли здесь хоть что-то живое? Или только покрытые белизной ландшафты, от которых непременно захватывало дух? Ничего. Да и не нужны мне сейчас свидетели. Лучше одиночество.

Я одна на пике заснеженных гор в окружении необъятных далей, обдуваемая равнодушным воем беспощадного ветра.

Осознала, что смерть свою я найду именно здесь. Страшно. Страшно до боли в каждой клеточке тела, до покинувших меня мыслей, до непослушных заледеневших конечностей.