Хищник цвета ночи - Серганова Татьяна - Страница 19

Вот таким тоном и загробным голосом, подкрепленным строгим взглядом с проблесками вины, можно сообщать только лишь одно: вы уволены.

— Мне присесть? — спросила у него и, не дожидаясь ответа, плюхнулась в ближайшее кресло.

Хищник проследил за мной и произнес:

— Для начала я хотел бы принести извинения за свое поведение этим утром. Я пойму, если ты решишь пойти в органы с заявлением об обращении.

От неожиданности у меня даже голос пропал. Он серьезно думает, что я брошусь в органы правопорядка с криками: «Спасите, помогите, хищник!»

— Что? — спустя пару секунд смогла выдавить я, огромными глазами смотря на Н’Ери.

— Виктория… — Голос все такой же сухой и равнодушный. Руки он сложил за спиной, как учитель, который объясняет нерадивому ученику элементарные вещи. Ему бы еще указку и очки на нос. — Мой оборот — это очень серьезное преступление. А если бы с тобой что-то случилось?

— Разве ты не контролируешь свою силу, оборот и зверя?

— Контролирую. — Ник едва заметно скривился и тяжело вздохнул. — Мне почти пятьдесят лет, Виктория, и большую часть своей жизни я прожил вне резервации. Печать стала частью меня, оборотов вне резервации не было. До этого дня.

— Это все метка, да? — тихо уточнила у него.

«До чего довела мужика. Тут вроде бы гордиться надо, а не получается. Потому что не нужно это ни мне, ни ему».

— Да. — Ник снова помялся, выпрямился, невольно провел рукой по волосам и продолжил: — Вика, я знаю, как действует укус. Уже ставил однажды метку, и такого эффекта не было. Не понимаю, с чем это связано, но так рисковать я больше не могу.

Из всего вышесказанного в голове отложилось только одно: я не единственная им укушенная. Понятно, что за пятьдесят лет сложно остаться невинным младенцем, но стало немного обидно.

— Я никому не скажу о том, что произошло, — произнесла тихо.

— Уверена? — хмыкнул он, потирая шею. — Я ведь сегодня утром не контролировал зверя. Вика, я не помню, что произошло. Все как в тумане, как во время первого оборота. Готова ли ты к такому риску?

Не была уверена, но и бросить его сейчас не могла.

— Я тебе доверяю. Предупрежден, значит вооружен.

Замер, пристально разглядывая меня, а потом произнес:

— Вик, я не могу так тобой рисковать.

Я видела, с каким трудом давались Нику слова, как с каждым мгновением лицо становилось все более жестким, и со страхом ждала окончания фразы. Потому что понимала: это не конец. Еще не все сказано.

Вдох сквозь сжатые зубы и глухое:

— Нам надо расстаться.

Вроде мы и не встречались, ведь назвать эти два дня отношениями можно было с большой-пребольшой натяжкой, а все равно как-то обидно.

— Ты меня бросаешь? — на всякий случай уточнила я.

Надо отдать должное Нику, ему хватило совести немного смутиться.

— Ты не так все поняла. Нам надо расстаться на время. Укус и эмоции, которые он вызывает, слишком яркие. Нам просто необходимо прожить пару дней отдельно друг от друга.

Мысль была здравой. Мне тоже совершенно не нравилось это состояние и чувства, которые пробуждал во мне Н’Ери.

— А как же притирки, запахи и прочее? — на всякий случай уточнила я.

— У нас еще есть время. Мы справимся.

— Хорошо. И как теперь быть? Я так понимаю, на работу мне возвращаться нельзя.

— Ты ведь собиралась провести новогодние праздники с родными? Так вот, у тебя есть отличная возможность съездить к ним на пару дней.

— Правда? Ох, спасибо! — улыбаясь, радостно закричала я, вскочила с кресла и уже хотела сделать шаг в сторону Ника, но вздрогнула и осталась на месте. Уж очень ярко горели его глаза. Поэтому я застыла, смущенно отвела взгляд и уже тише добавила: — Большое спасибо, Ник. Ты даже не представляешь, как много это для меня значит.

— Собирай вещи. Такси уже ждет. Ты полетишь на моем самолете прямо в родной город.

— А ты?

— Мне необходимо как можно скорее попасть в резервацию.

Я кивнула, убирая короткие пряди за ушко, они все норовили упасть на глаза. Уйти просто так не выходило, надо было что-то сказать.

— Мне жаль, что так получилось, Ник, — в конце концов выдала я.

Тот неожиданно ухмыльнулся, стал привычным Н’Ери:

— Обо всем жалеешь, Тори? Или что-то тебе понравилось?

Вопросы сбили с толку, вызвали волну смущения и жар воспоминаний о коротких мгновениях, проведенных вместе. Я не сразу нашлась, что сказать.

— Ты сейчас имеешь в виду что-то конкретное?

— Собирай вещи, Виктория. Собирай, пока не передумал.

Дважды просить меня не надо было.

— Поняла, — отступив назад, пробормотала я и бросила на шефа еще один осторожный взгляд.

Путь до отчего дома занял в целом около семи часов и вымотал страшно. Можно было управиться быстрее, но я успела перед отлетом забежать в магазин и купить подарки родным. Не бог весть что, но Франция.

Во время перелета я толком не отдохнула, не поработала и даже не смогла разобраться в том, что между мной и Ником происходит и как нам быть дальше. Укус чесался и горел так сильно, что пришлось снять лейкопластырь и выпросить у стюардессы антигистаминное. И чем больше мы отдалялись, тем тяжелее становилось. Ситуация явно вышла из-под контроля.

Деревня в двадцати километрах от большого города. Сугробы, узкая дорога, много пространства, небольшие, занесенные снегом домики и дым из труб. Мой родной край, место детства и юности.

Дорожка к дому была заботливо расчищена, высокий забор украшен разноцветными гирляндами, в окнах горел яркий свет.

— Ты в этом году рано, — сообщил мне Вовка, доставая вещи из багажника.

Мы учились в одном классе и вместе гуляли когда-то всей нашей большой компанией. Теперь Вовка был счастливо женат на другой нашей однокласснице, Лерке Дуниной, воспитывал двух спиногрызов и таксовал. Именно ему я позвонила, когда прилетела и попросила отвезти домой.

— Как дали отпуск, так и вырвалась, — улыбнулась я, поправляя толстый шарф и вздрагивая от очередного порыва холодного ветра.

Пальто, подобранное Жераром, было, несомненно, модным, но тонким и почти не грело.

— Все хорошеешь, — по-доброму усмехнулся Вовка, оглядывая меня с ног до головы. — Как столица-то?

— Стоит, что ей будет.

— Не страшно тебе с хищником работать?

Каждый раз одно и то же.

— Как видишь, не съел.

«И почти не покусал».

— Рисковая ты, Вика. Я бы так не смог, — сообщил мужчина, ставя последний чемодан на снег. — Помочь донести?

— Да, а то, боюсь, мне не справиться, — благодарно улыбнулась я и подошла к калитке.

Сняв перчатку, нащупала небольшой выступ в уголке и нажала. Замок щелкнул и открылся, пропуская вперед. Тайный ключик семьи Измайловых.

— Спасибо, Вов, — вручая деньги, поблагодарила я бывшего одноклассника.

— Так тут больше, — пересчитав, сообщил он мне.

— Детям подарки купишь. С наступающим.

— Спасибо, Викуль. И тебя с наступающим.

Дверь была открыта. В этом есть какое-то вечное очарование деревни — когда дверь запирается лишь на ночь, и любой может зайти в гости. Стряхнув с ботинок снег, вошла внутрь, сразу ощутила запах родного очага и ароматной выпечки. В глубине дома раздавались голоса родных.

Сняв пальто и разувшись, бесшумно прошла по темному коридору. Странно, что они не услышали, как подъехала машина. И чем таким заняты?

Моя огромная семья расположилась в большой гостиной: на диванах, мягком полу, креслах, подлокотниках. На низком длинном столе в углу комнаты стояли тарелки с остатками еды. Видимо, вечеринка была в разгаре. Интересно, и что они отмечают?

Первой меня заметила Милка.

Племяшка распахнула голубые глазенки и радостно взвизгнула, подскочив с рук отца.

— Вики!

— Привет, моя сладкая. — Я распахнула объятия, подхватила и обняла малышку. Как же вкусно и сладко она пахла. — Всем привет!

Мое появление было явно неожиданным. Оглушительная тишина, потом все разом вскочили с мест, загомонили и закричали, бросившись в мою сторону.